22.02.2011 | Георгий Мирский

И в Ливии грянул гром

Вот дошла очередь и до Каддафи. Кто бы мог подумать? Харизматический вождь, настоящий мачо, этакий арабский Фидель, популист, отец народа. Сорок один год у власти - мировой рекорд, если не считать того же Фиделя Кастро. Каддафи - не чета Мубараку и Бен Али: те в общем – случайные люди, просто их предшественников сокрушила злая судьба, и они оказались ближе других к президентскому креслу, куда и уселись. А Каддафи - это подлинный self-made man. Он, будучи молодым полковником, организовал группу офицеров и, подобно Насеру в Египте, сверг монархию.

Но тип государства, который создал Каддафи, не имеет аналогов в мире. Это не республика и не монархия, а Джамахирия; Каддафи сам придумал это слово, его не было в арабском языке (тем самым полковник уже вошел в историю). Взяв за основу слово «джумхурия» (республика), которое знает каждый иранец, турок, узбек или таджик, Каддафи трансформировал его таким образом, что получилось «государство масс». Исходя из того, что ливийское общество – бедуинское, патриархальное, Каддафи ориентировался на древние традиции: все решает само племя, слушая рекомендации шейхов, старейшин. Прямая демократия, страной управляет народ. В своей «Зеленой книге» Каддафи писал: «Парламент – это надувательство, партии и представительная система - это липа». В Ливии нет должности президента, нет парламента, запрещены все политические партии. Министерства именуются революционными комитетами. Сам Каддафи, живущий в бедуинском шатре, носит титул Верховного вождя революции, этого с него достаточно. Ливийский народ – большая семья, он ее отец. Никаких чуждых влияний. «Капитализм - это отрицание человека, коммунизм - это отрицание Бога. Мы отвергаем и то и другое».

Столь же эксцентричным оказался Каддафи и в своей внешней политике. Он предлагал объединить Ливию то с Египтом, то с Тунисом, то с Чадом, то даже с Италией. Говорил когда-то, что если бы он командовал арабскими армиями, то разгромил бы Израиль за неделю, а потом стал выступать за создание объединенного арабско – еврейского государства, ломая себе голову, как в его названии сочетать то и другое. В арабском мире его называют «маджнун», сумасшедший.

Имея в своем распоряжении колоссальные доходы от продажи нефти, Каддафи оказывал финансовую помощь самым различным экстремистским и террористическим организациям во всем мире, и не только исламистским. Сообщалось, что он имел контакты с германской террористической группой «Фракция Красной армии». Видимо, не без его участия ливийский террорист в 1988 г. совершил взрыв американского пассажирского самолета над шотландским городом Локкерби, а другой террорист в следующем году взорвал над Нигером французский самолет. Впоследствии Ливия, отказавшись признать свою ответственность за эти акции, выплатила родственникам жертв компенсацию.

Каддафи занимался работой по созданию оружия массового уничтожения, но когда в 2003 г. американцы вторглись в Ирак, благоразумно отказался от идеи производства атомной бомбы. Сразу же Берлускони, Саркози и другие европейские лидеры бросились ему на шею. Казалось бы, все в порядке, и вдруг – такой конфуз. Вот что получается, когда власть настолько изолировала сама себя, настолько оторвалась от общества, что даже не подозревает о его подлинных настроениях. Ведь, наверное, спецслужбы каждое утро клали на стол Каддафи сводку, в которой подтверждалось, что народ его обожает, и на это он и ориентировался. Можно представить себе, как взбешен сейчас этот человек, считающий себя государственным деятелем мирового масштаба. Народ отплатил ему за все черной неблагодарностью.

Каддафи не тот лидер, который откажется от веры в свою непогрешимость. Он не намерен уходить и попытается брутальной силой, любой ценой подавить восстание. Насколько лояльна армия? Никто этого не знает. Но есть еще спецсилы, безусловно преданные вождю, особенно 32-я бригада. Главное – вернуть контроль над двумя городами, где живет большинство населения -Триполи и Бенгази. Но еще есть племена, лояльность которых под вопросом. Сейчас ясно, что не только за пределами Ливии, но и в самой стране, с жесткой цензурой, со свирепыми органами госбезопасности, в страхе перед которыми жил народ, никто не знал истинного положения вещей. И как только режим зашатался, власть поняла, в какую ситуацию она себя завела. К сожалению, можно опасаться, что дело дойдет до большого кровопролития.

Георгий Мирский - профессор кафедры мировой политики НИУ-ВШЭ

Версия для печати