15.02.2012 | Алексей Макаркин

Латвийский референдум

18 февраля в Латвии пройдет референдум по вопросу о признании русского языка вторым государственным. Вряд ли приходится сомневаться в его исходе – все латышские партии выступили против этой инициативы, а президент Андрис Берзиньш пообещал уйти в отставку, если русский язык получит государственный статус

Обстоятельства подготовки референдума демонстрируют, что раскол в латвийском обществе со временем не только не смягчается, но в прошлом году стал еще более сильным.

Провал компромисса

Еще несколько месяцев назад большинство русскоязычного населения Латвии не думало о том, что будет участвовать в референдуме. Партия "Центр согласия", за которую голосовали практически все избиратели, относящие себя к русской культуре, не включила пункт о признании русского языка государственным в свою программу. На выборах в сентябре 2011 года партия добилась масштабного успеха, получив в сейме 31 место из 100. Более радикальная партия "За ПЧЕЛ" ("За права человека в Единой Латвии"), соперничавшая с "Центром согласия", потерпела сокрушительное поражение и второй раз подряд не прошла в сейм.

После выборов "Центр согласия" приложил массу усилий для того, чтобы договориться с латышскими партиями об участии в формировании нового правительства, что должно было создать важный прецедент. Никогда раньше "русская" партия не входила в состав правящей коалиции – латышские партии предпочитали создавать внутренне конфликтные и недолговременные кабинеты министров, но не допускать к власти политическую силу, выражающую интересы русскоязычной общины страны. И это несмотря на то, что "Центр согласия" традиционно лояльно относится к членству Латвии не только в ЕС, но и в НАТО, а в прошлом году всерьез обсуждал вопрос о признании оккупации Латвии СССР – заявление об этом сделал, в частности, один из лидеров партии, мэр Риги Нил Ушаков. При этом "Центр согласия" лишь оговаривал, что в современной Латвии нет оккупантов, то есть оценки исторических событий не должны влиять на отношение к ныне живущим в стране людям. Кроме того, "русская" партия не претендовала на пост премьера, хотя и опередила на выборах всех своих конкурентов.

Но латышские партии отвергли предложение "Центра согласия" - была сформирована правоцентристская коалиция с участием крайних националистов из партии VL-TB/LNNK. Сильнейшее разочарование привело к тому, что настроения русскоязычного населения радикализировались, что и привело к успеху идеи, первоначально представлявшейся маргинальной.

Судьба референдума

Когда общество "Русский язык" весной 2011 года объявило о начале сбора подписей в поддержку референдума, речь шла о демонстративной ответной акции. Ранее латышские ультраправые из VL-TB/LNNK предложили провести "свой" референдум – о переводе всех школ национальных меньшинств полностью на латышский язык обучения. Эта идея, грубо противоречащая правам человека и международным документам о национальных меньшинствах, получила довольно значительную поддержку – за нее выступило около 120 тысяч человек. Однако до необходимой для инициирования референдума цифры в 154 тысячи (10% совершеннолетних граждан Латвии) националисты "не дотянули". Сама попытка провести такой одиозный и дискриминационный референдум вызвала возмущение русской общины, однако оно сдерживалось тем, что авторы этой идеи в то время находились в оппозиции.

Всё же часть русских активистов решила ответить, предложив провести альтернативный референдум. Эту инициативу поддержала партия "За ПЧЕЛ", но "Центр согласия" выступил против. Однако осенью, когда русских не пустили в правительство, а ультраправые, напротив, в него вошли, ситуация резко изменилась. Такой умеренный политик, как Нил Ушаков, присоединился к сторонникам проведения референдума. Сбор подписей проходил настолько активно, что в короткие сроки было собрано существенно больше подписей, чем требуется по закону – 187 тысяч. И это притом, что значительная часть русскоязычного населения (всего 14% жителей Латвии) продолжает оставаться негражданами, лишенными права голоса не только на общенациональных, но и на региональных выборах (и, разумеется, на референдумах) - среди них почти четверть жителей Риги.

А "Центр согласия" хотя и занял более благожелательную позицию в отношении референдума, но призвал проголосовать на нем исходя из личных убеждений. Хотя часть его представителей открыто заявила, что будет голосовать "за", партия не проводит специальной кампании в поддержку голосования.

Надо сказать, что "Центр согласия" и в этой тяжелой ситуации предложил компромиссное решение – позволить жителям населенных пунктов, где иноязычное население составляет не менее 20%, общаться с государственными и муниципальными учреждениями на своем родном языке. Эта инициатива соответствует современным европейским принципам и просто нормальному пониманию гуманности. Далеко не все пенсионеры в Латвии знают государственный язык, учиться им уже поздно, поэтому они не могут полноценно отстаивать свои права. Инициатива "Центра согласия" не посягала на государственный статус латышского языка и лишь немного расширяла возможности русского.

Однако инициатива "русской" партии была отвергнута с порога – за нее проголосовали лишь 32 депутата. Зато правительство приняло правила, согласно которым с нынешнего года в начальных классах национальных школ 40% программы должно полностью или частично преподаваться на латышском языке (в средних классах еще с 2004 года 60% уроков проходит на государственном языке). Русская община расценила это решение как очередной вызов.

Нерешенные противоречия

Референдум стал признаком раскола страны. С этим согласен посол России в Латвии Александр Вешняков. По его словам, "предстоящий референдум - это естественное следствие накапливающейся в последние месяцы внутренней напряженности в Латвии. Межэтнические проблемы не получили политических инструментов для своего решения: "Центр согласия" не был допущен к управлению страной. Референдум - это манифестация недовольства таким положением".

Победа латышских партий, призывающих проголосовать на референдуме против русского языка и тем самым продемонстрировать национальную консолидацию и патриотизм, может оказаться пирровой. Отметим, что ситуация политического межобщинного раскола в Латвии беспрецедентна даже при сравнении с другими странами Прибалтики. Так, в Эстонии большинство русских (их в этой стране 25% населения) поддерживает неоднократно входившую в состав правительства Центристскую партию, возглавляемую мэром Таллина Эдгаром Сависааром. За нее голосуют и многие эстонцы, не разделяющие радикализма правых и правоцентристов, приведшего несколько лет назад к драматическому конфликту вокруг "Бронзового солдата". Тема прав неграждан актуальна и для Эстонии, но там они хотя бы имеют право участвовать в муниципальных выборах. В Литве русская община невелика по масштабам – около 5% - и проблема неграждан отсутствует из-за изначально принятого "нулевого варианта".

Надежды ультраправых на то, что русских можно вытеснить из Латвии, лишены оснований – те, кто хотел, уже покинули страну (с 1989 года количество русских уменьшилось с 34% до 27% населения Латвии; еще 5,5% составляют украинцы и белорусы). Оставшиеся в своем подавляющем большинстве воспринимают Латвию как родину, многие два десятилетия назад голосовали за независимость, поверив обещаниям политиков из "Народного фронта" о равных правах для всех жителей, независимо от их национальности и времени приезда в страну. Однако страна не может быть сплоченной, если значительная часть ее населения ощущает, что ее права и законные интересы серьезно ущемляются. А способом консолидации национальной элиты уже в течение многих лет является исключение русских политиков из механизма принятия ключевых решений в общенациональном масштабе.

Алексей Макаркин - первый вице-президент Центра политических технологий

Материал опубликован на сайте «Голос России» 15.02.2012

Версия для печати