23.04.2012 | Артем Бузила

Румынизация вместо федерализации

Премьер-министр Молдавии Влад Филат в интервью одному из международных радио в Кишинёве заявил, что является противником реинтеграции Приднестровья на условиях федерализации и остаётся сторонником действующей Конституции, а - следовательно – унитарного молдавского государства. При этом он сослался на предыдущий неудачный опыт коммунистического правительства, которое в 2003 году находилось в шаге от возвращения приднестровского региона в Молдову на основе федералистского плана Козака - не принятым, стоит отметить, как раз молдавской стороной под давлением угрозы массовых беспорядков со стороны прорумынски настроенных организаций в Кишинёве….

Необходимо отдать должное, именно Филат в последнее время является первопроходцем в налаживании молдавско-придестровских отношений. Диалог между Тирасполем и Кишинёвом начался ещё при президенте Смирнове и продолжился при новоизбранном Шевчуке, которого, как и молдаване, так и западные представители, считали более договороспособным. Последнее, впрочем, отнюдь не означает желания возвращаться под молдавское лоно – в вопросах приднестровской независимости и государственности находят согласие и «авторитарные консерваторы» вроде Смирнова, и «либеральные демократы» вроде Шевчука.

Но шансы вернуть Приднестровье, разумеется, у Молдавии остаются, хотя с каждым годом, по мере того, как приднестровцы всё больше и больше осознают себя отдельной нацией, эти шансы значительно уменьшаются. Во-первых, одну из решающих ролей в реинтеграции может сыграть Россия, которая пока что занимает двоякую позицию – с одной стороны, всячески помогает Приднестровью экономически, с другой – отказывается признавать независимость этой маленькой, но гордой страны, как она сделала это с Абхазией и Южной Осетией. Здесь усматривается тонкая геополитическая игра: в последнее время общественное мнение молдаван находится на стороне России и Евразийского Союза, а не Европы и Румынии, как прежде, а вопрос возвращения Молдовы в собственную сферу влияния для Москвы гораздо более актуален, чем вопрос Приднестровья, которое «и так никуда не денется».

Во-вторых, конечно, дело в самой Молдавии, которая в случае экономических, политических и государственнических успехов могла бы стать для приднестровцев более притягательной в плане воссоединения. И самое главное – в случае отказа Молдавии от любого отождествления себя с Румынией, румынской идентичностью, которые в Приднестровье воспринимаются как оккупационные. Ведь именно повальная румынизация, прокатившаяся в конце 80-ых-начале 90-ых, и стала причиной раскола Молдавии на два государства – не потому, что власть на левом берегу захватили сепаратисты, а потому, что левый берег считал себя молдавским, но не румынским.

Под силу ли нынешнему кишинёвскому руководству понять эти проблемы и восстановить, в конце концов, территориальную целостность страны? Увы, на то не похоже, несмотря на все показательные старания. Руководству, заявляющему, что молдаване разговаривают на румынском языке, а советские войска в 1940 году оккупировали, а не освободили Бессарабию, без сомнения, под силу стать успешными собирателями румынских земель. Но для возвращения Приднестровья нужны собиратели земель молдавских.

Версия для печати