16.10.2013 | Николай Пахомов

Непростая задача Нобелевского комитета

Присуждение Нобелевской премии за деятельность по укреплению мира Организации по запрещению химоружия едва ли способствовало повышению престижа награды – за последние годы значительно выросло число скептиков, считающих, что Нобелевский комитет не справляется со своей задачей, а присуждаемая комитетом премия за мир всё больше утрачивает своё значение. При этом справедливости ради нужно отметить, что усложнившаяся реальность современных международных отношений делает работу комитета исключительно сложной.

Действительно, скептиков можно понять: после применения в Сирии химического оружия (в независимости от того, кто его применил) трудно понять выбор Нобелевского комитета. Если эта трагедия случилась спустя годы после последнего случая применения химического оружия, такое решение представляется настоящей насмешкой, кажется, что Организация по запрещению химоружия со своей задачей не справилась. Однако в комитете заседают живые люди, принимающие решения в конкретных реалиях современных международных отношений. Логика их решения понятна: человечество вспомнило, насколько ужасно химическое оружие, усилия по его уничтожению достойны всяческой поддержки. Значительная группа скептиков, особенно в России, не менее логично утверждают, что если уж отмечать усилия по борьбе с химическим оружием, то премировать нужно было российскую дипломатию или, скажем, Владимира Путина лично. Однако ясно, что Нобелевская премия за мир в значительной степени является продуктом западной цивилизации, из-за чего присуждение её Путину, человеку вызывающему значительное неприятие западных элит, просто исключалось.

Нынешняя премия в очередной раз убеждает, что Нобелевский комитет работает не в безвоздушном пространстве и не всегда имеет возможность рационально принимать решения, исключая влияние множества переменных, имеющих к реальным результатам международного миротворчества весьма отдалённое отношение. Например, в бесконечном шуме глобального информационного общества членам комитета исключительно сложно (если вообще возможно) избежать влияния разной пропаганды и мифов, а также вызываемых этими мифами перепадов мирового общественного мнения, зачастую граничащих с планетарными эпидемиями массовой истерии.

Скажем, за присуждение Премии за мир Бараку Обаме Нобелевский комитет ругали уже, пожалуй, даже самые ленивые. Однако членам комитета не делали прививок от «обамомании», захлестнувшей тогда планету (особенно её западную часть). Понятным было желание комитета приобщиться к истории, отметив избрание первого чернокожего президента самого могущественного государства современности. Нельзя не отметить, что в этом году Нобелевский комитет с достоинством выдержал очередную вспышку такой массовой истерии, не присудив премии Малале Юсуфзай, шестнадцатилетней пакистанской девушке, все достижения которой по большому счёту сводятся к тому, что она выжила после тяжелейшего ранения, когда её пытались убить пакистанские талибы.

Чем ближе к объявлению лауреата премии этого года, тем быстрее росло число хвалебных материалов про Юсуфзай в западных СМИ. Была создана красивая история – смелая пуштунская девушка, в одиночку бросившая вызов талибам в борьбе за образование женщин Востока, стала объектом ярости фундаменталистов, которые попытались убить её 9 октября 2012 года, когда Малала была тяжело ранена в голову и спасена только благодаря исключительно счастливому стечению обстоятельств и сотрудничеству пакистанских и британских врачей.

Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что история Малалы едва ли тянет на Нобелевскую премию мира – скорее за неё можно присудить какую-либо из многочисленных наград за выдающиеся успехи в PR. Дело в том, что отец Малалы Зиауддин Юсуфзай был успешным учителем и владельцем нескольких школ, что неизбежно сделало его сторонником расширения доступа к образованию для всех пакистанских детей, включая, девочек. Для продвижения своих идей он познакомился с корреспондентом вещания ВВС на урду, которому предложил идею блога, который будет вести его дочь, которой на тот момент было 11 лет.

Это идея совпала с задумками урду редакции ВВС. Нежный возраст Малалы никого не смутил – в 21 веке блоггером может быть каждый. Идея оказалась настолько удачной, что господин Юсуфзай оказался специальным советником ООН по вопросам глобального образования, был назначен консулом Пакистана в Бирмингеме, а также основал специальный фонд для сбора средств на образование в Пакистане. Правда, гнев талибов не заставил себя ждать – 9 октября 2012 года случилась трагедия. Боевики остановили школьный автобус, в котором ехала Малала и, пытаясь убить, ранили её в голову. После того, как жизнь Малалы была спасена в результате нескольких сложнейших операций, она стала одним из объектов глобальной поп-культуры и завсегдатаем популярных мировых СМИ. Дошло до того, что американские школьники начали писать в добровольно-обязательном порядке сочинения «На что меня вдохновила Малала».

При этом нет объективных данных о том, насколько деятельность Малалы помогла пакистанским девочкам получить доступ к образованию, не говоря же, о мире во всём мире. Бесчисленные девочки и женщины в Пакистане и Афганистане каждый день рискуют жизнью и гибнут, стремясь к знаниям и спасению от, к сожалению, всё ещё многочисленных в Южной Азии проявлений дикости. Все эти героини никаких премий точно не получат. Более того, ясно, что у международных организаций и наиболее могущественных государств современности всё меньше желания и ресурсов бороться с этой дикостью. Пока же международные силы в Афганистане собирают вещи, чтобы отправиться домой, не справившись с талибами, ещё раз задумаемся, возможно ли вообще в современном мире хоть сколько-нибудь успешно определять лауреатов Нобелевской премии мира.

На первый взгляд, на этот вопрос тяжело ответить утвердительно. Тем более, что сегодня за любое «достижение», зачастую со знаком минус (как не вспомнить «Дарвиновские награды»), всегда найдётся какая-нибудь «премия». Однако это совсем не повод совсем отказаться от Нобелевской премии за деятельность по укреплению мира – даже некоторая девальвация награды за последние годы не делает премию бессмысленной. Другое дело, что всё более очевидны многие проблемы в работе Нобелевского комитета, очевидны они всем, едва ли их не понимают и члены комитета. Хочется надеяться, что они в дальнейшем будут успешно решать эти проблемы, с каждым годом выбирая всё более достойных лауреатов.

Что же касается Организации по запрещению химоружия, то у неё есть все возможности отработать аванс Нобелевского комитета. Сотрудники организации сегодня работают в сложнейших условиях в Сирии, и им следует пожелать всяческого успеха в их исключительно тяжёлой миссии.

Николай Пахомов – политический обозреватель

Версия для печати