01.11.2013 | Олег Громов

РПЦ и Бирюлево

31 октября на открытии очередной сессии Всемирного русского народного собора в Храме Христа Спасителя патриарх Московский и всея Руси Кирилл осудил бездействие властей, их неграмотную миграционную политику, а также нежелание приезжих считаться с культурой и обычаями местных жителей, что и привело к массовым беспорядкам. Заявление патриарха Кирилла по поводу беспорядков в Бирюлево Западное отражает общую тенденцию на стремление Русской православной церкви повысить привлекательность в глазах той части общества, которая сочувствует антииммигрантским лозунгам, зазвучавшим с новой силой после бирюлевских событий.

РПЦ и ранее пыталось заигрывать с различными правыми организациями в умеренных рамках. Однако сами священнослужители РПЦ не имеют единой точки зрения как на русский национализм, так и на степень допустимости участия Церкви в светских делах. Внутри Русской православной церкви существует множество групп и движений, между которыми вынужден лавировать патриарх. Это значительно ограничивает маневр Церкви вовне.

Однако сам предстоятель РПЦ придерживается новаторских взглядов на присутствие Церкви в светском обществе. Так, он уже выступал в качестве публичного политика в скандале вокруг Pussy Riot, когда Церковь мобилизовала своих сторонников на многотысячные митинги-молебны, а затем пролоббировала принятие закона о защите прав верующих. Сопровождавшая эту историю череда информационных атак на патриарха по поводу стоимости его часов и процесса вокруг квартиры его родственницы, которую якобы запулил бывший украинский министр (за что был вынужден выплачивать многомиллионные компенсации), была воспринята как неприкрытая агрессия против РПЦ, попытки подорвать ее авторитет и влияние в российском обществе. Поэтому патриарх перешел в «контрнаступление».

Вчерашнее заявление патриарха – попытка повысить привлекательность РПЦ в среде националистических сообществ и той части общества, которая озабочена проблемой мигрантов. Однако нынешнее заявление заметно отличается от подобных выступлений предстоятеля РПЦ в прошлом – оно более критично по отношению к власти, деятельность которой в области миграции и национальной политики получила негативные оценки.

Однако запоздалость реакции свидетельствует о том, что, во-первых, Церковь долгое время колебалась по поводу того, какие действие необходимо предприятий в свете бирюлевских событий. Во-вторых, требуется значительное время для урегулирования противоречий между различными церковными группировками, одни из которых придерживаются консервативного подхода, а другие – выступают против вмешательства РПЦ в светские дела. Разумеется, заявление призвано поддержать имидж Кирилла в качестве общественного деятеля, держащего руку на пульсе основных российских политических событий.Основная сложность для РПЦ содержится даже не в противоречии примирительной линии государства в межнациональных отношениях, а в том, что у Церкви нет рычагов влияния на миграционную ситуацию и национальную политику.

Такая заявка на лидерство в русском национальном движении сужает возможности РПЦ в диалоге с нерусскими национальностями на постсоветском пространстве, в частности Украиной и Беларусью, несмотря на то, что РПЦ претендует на славянский интернационализм и статус многонациональной Церкви.

Версия для печати