10.07.2001 | Сергей Михеев

Ильясов на передовой

Высказывания Станислава Ильясова, обвинившего федералов в чрезмерном и необоснованно жёстком характере "зачисток" в Серноводске и Ассиновской, чётко обозначили конфликт между гражданской властью в Чечне и военным командованием. Ничего нового в напряжении между чеченской администрацией и военными нет. Однако характерной чертой является тот факт, что выразителем недовольства стал именно Ильясов.

Как известно, в период формирования нынешнего гражданского руководства Чечни, Ахмад Кадыров предлагал на большинство постов в чеченском правительстве своих людей. Однако Кремль, резонно опасаясь того, что новая администрация будет абсолютно неподконтрольной, настоял на кандидатуре Ильясова в качестве премьера правительства. Несколько ключевых постов также были заняты группой российских чиновников, многих из которых привёл с собой именно Ильясов. Таким образом этот человек и должен был стать главным проводником линии Москвы в чеченском руководстве. Теперь же Ильясов превращается в одного из главных критиков федерального военного командования.

С одной стороны позицию Ильясова можно объяснить тем, что, работая рядом с Кадыровым, премьер просто не может не лавировать. Кроме того, возможно, что высказывания Ильясова согласованы и с Москвой, желающей через своего представителя, в известном смысле дистанцироваться от действий военных в глазах чеченской администрации, демонстрируя свою готовность непредвзято оценивать ситуацию.

Наряду с этим позиция Ильясова во многом предопределена существованием двух взаимоисключающих подходов, которые Москва пытается неестественным образом сочетать в своей чеченской политике. Первый подход нацелен на мирное урегулирование конфликта и государственное строительство в Чеченской республике. Второй же стремится найти решение проблемы силовыми методами. При этом каждый из подходов стремится к доминированию и его сторонники находят всё новые аргументы в свою пользу. Рискну предположить, что любой чиновник на месте Ильясова рано или поздно пришёл бы к такой же позиции, как и нынешний премьер, так как он действует в парадигме одного из подходов.

Справедливости ради следует отметить, что ни один из подходов на данном этапе не может привести к стабильности и в равной степени неадекватен сложнейшей чеченской ситуации. Тем не менее, ничего лучшего, кроме их сочетания никто на данном этапе предложить не может. Но как говорили древние - "Всё есть лекарство и всё есть яд - вопрос лишь в мере". Именно меры, а точнее трезвого и разумного подхода к ситуации сейчас остро не хватает всем сторонам чеченского конфликта. Закусив удила, все хотят добиться поставленной цели во что бы то ни стало.

Однако цена, которую придётся отдать за достижение цели, впоследствии будет определять характер жизни в Чечне. И у одной, и у другой стороны есть мотивы для ожесточения, но никогда ещё двойное ожесточение не приводило к позитивному результату. Чеченцы должны понять, что дальнейшая вооружённая борьба чревата полной и окончательной деградацией их нации. Военным же необходимо осознать, что тактика выжженной земли приведёт лишь к тому, что их собственным детям придётся вновь вернуться в Чечню через десять-пятнадцать лет и скорее всего большинство из них отправятся на Родину в цинковых гробах. Насаждение страха, рано или поздно вернётся ответной волной, как это уже не раз случалось. Окончательной целью является восстановление в Чечне относительно нормальной жизни и встраивание чеченцев в общее правовое и политическое пространство. Если этот шанс будет упущен чеченская проблема ляжет на плечи следующих поколений.

Одновременно, надо отметить, что сама двойственность ситуации была с самого начала задана той ложью, которая окружала обе чеченские войны. И военные, и чеченцы, и всё общество на долгое время стали заложниками этой лжи. Летнее обострение военной ситуации в Чечне незамедлительно вызвало и рост политического напряжения вокруг этой проблемы. Военные, которые так долго предупреждали о возможном летнем обострении вооружённого противостояния с боевиками, раздражены и не отягощают себя соблюдением дипломатического этикета. К тому же штаб ФСБ, руководящий спецоперациями, явно решил активизировать действия и не считаясь ни с чем, нанести последний удар по боевикам.

Война перешла в партизанскую фазу и ей не видно конца. На официальном уровне делают упор на необходимость политического урегулирования чеченской ситуации и озабочены выстраиванием отношений с новой чеченской властью. Ориентирующиеся на Кремль СМИ утверждают, что положение стабилизируется и жизнь в Чечне налаживается. Тем временем, каждый день в Чечне продолжают гибнуть люди. Потери сопоставимы с некоторыми периодами двух предыдущих чеченских кампаний и войны в Афганистане. Как увязать эти обстоятельства, Москва похоже не очень понимает. Совместить нормальное функционирование в Чечне органов власти, восстановление экономики и необходимость постоянного ведения боевых действий достаточно сложно. Фактически на данный момент российские военные в Чечне продолжают оставаться заложниками по-прежнему никому не понятного статуса "контртеррористической операции".

Военные вынуждены вести боевые операции, пытаясь при этом соблюдать уголовный, гражданский и процессуальный кодекс, что пока не удавалось никому в мировой истории. Гражданские жители становятся жертвами двойных стандартов, когда их призывают возвращаться туда, где по сути дела продолжается война. Всё это свидетельствует о том, что Москва не может найти адекватной формы и той меры в действиях для стабилизации ситуации в Чечне, о которой говорилось выше. Ставка на вовлечение чеченцев во власть пока не даёт радикальных перемен в ситуации. Всё по-прежнему держится на российских штыках. Ни одна из групп чеченской элиты не может, или не хочет справиться с боевиками, которых на деле поддерживает практически всё чеченское население. В этом собственно и состоит главный "секрет" их неуловимости. Однако Москва не устаёт твердить о том, что "у бандитов нет национальности" и всё дело в отдельных мерзавцах.

Возможно, введение особого правового статуса для территории чеченского конфликта могло бы каким-то образом способствовать разрешению ситуации. Совершенно очевидно, что ожидать соблюдения в полной мере в зоне боевых действий законодательства, которое разрабатывалось для мирного времени, заводит в правовой тупик. Возможно, что и ответственность военных, и ответственность гражданских лиц, и механизм реализации власти должен регулироваться совершенно особым образом, соответствующим ситуации. В противном случае, мы, с одной стороны обманываем сами себя, требуя заранее невозможного, а с другой, по сути способствуем беззаконию, так как на деле не действуют вообще никакие законы.

Наряду с этим необходимо честно признаться в том чеченцы отнюдь не "овечки" и чеченское общество несёт свою долю ответственности как за развязывание, так и за продолжение войны. С другой стороны, отбросив модную романтику "спецназа", надо хорошо понимать, что чеченская война исковеркала судьбы многих российских солдат и превратила некоторых из них в настоящих мясников, которым злоба давно заместила разум. Без такого объективного взгляда на вещи дальнейшее продвижение в урегулировании чеченского конфликта невозможно.

Версия для печати