09.06.2001 | Андрей Цунский

Бюджет и внешний долг: на сколько дырочек затягивать пояс?

Правительство рассматривает бюджет 2002 года. Он имеет огромное значение, потому что станет "генеральной репетицией" бюджета сложнейшего года 2003-го, когда выплаты по внешним долгам России достигнут поистине астрономических цифр.

В 2002 году станет ясно - даёт ли должный эффект тот большой комплекс мер по реструктуризации экономики страны и улучшению налогового и инвестиционного климата, который предпринят руководством России. Верный ли курс выбрал президент Путин и его команда. Если да - то на промежуточном финише будет лежать освобождение России от тяжкого бремени большой части долгов.

Согласно предложениям Минфина, бюджет 2002 года предлагается сформировать, исходя из объема ВВП 10,27 трлн. рублей, при этом рост ВВП по сравнению с 2001 годом должен составить 3,5-4% при годовой инфляции 12%. Сам Михаил Касьянов при этом говорил, что Россия не может себе позволить рост мене 3,5 процентов в год, иначе нам не наверстать упущенного, не угнаться за теми странами, в общество которых Россия стремится.

Минфин намерен в 2002 году выполнить обязательства по внешнему долгу в полном объеме и направить на эти цели $14,2 млрд. При этом привлекать кредиты МВФ не планируется. Это не значит, что точно так же получится в 2003 году - сумма в 19,5 миллиардов долларов слишком велика, хотя правительство и продекларировало готовность рассчитаться по внешнему долгу к 2004 году без реструктуризации. Но если 2002 год покажет, что Россия развивается, экономика ее крепнет - то даже если и придется договариваться с кредиторами, переговоры по реструктуризации долгов 2003 года пойдут гораздо легче. Это укрепит позиции президента Путина на международной арене, и колоссально повысит его авторитет внутри страны. Поэтому бюджет, который сейчас обсуждает правительство, не только дискуссии по ежегодному экономическому документу - это важнейший политический момент, на который делаются очень высокие ставки. Та команда, которая его составляет, прекрасно понимает меру ответственности и возможные последствия неудачи.

Как всегда, в такой момент появляются и альтернативные проекты. Ранее все бюджеты критиковались слева - в силу превалирующих общественных тенденций, в силу того, что левые имели большинство в Думе - и нередко нормальный бюджет исполнительной власти приходилось практически покупать - когда политическими уступками, а когда и банальной раздачей конвертов в кулуарах. Сейчас основная критика бюджета ведется справа. Серьезнейшим оппонентом правительственного проекта выступил помощник президента по вопросам экономики Андрей Илларионов.

Известно, что экономика России, как это ни печально, зависит в огромной степени от экспорта энергоносителей. Мировые цены на нефть, таким образом, являются тем фактором. От которого приходится "плясать" составителю бюджета, кто бы он ни был. Прогнозы на нефтяные цены строить можно, но дело это не всегда благодарное. В том числе и скачок цен на нефть в 1998 году привел к приснопамятному дефолту, который сделал каждого россиянина беднее в три раза. Правительственный проект предполагает строительство бюджета исходя из среднегодовой цены на нефть примерно $22 за баррель. Андрей Илларионов выступил с критикой такого подхода и предложил исходить из цены в $12 за баррель. Это цена явно заниженная, но он и не отрицает этого, объясняя такой подход стремлением придать бюджету больший запас прочности. Вот как прокомментировал эту заочную дискуссию проректор Государственного Университета Высшая Школа Экономики Лев Якобсон:

Со стороны Андрея Николаевича Илларионова это не просто способ заявить о себе, он уже давно и четко проводит последовательную линию, которую можно в двух словах изложить так: чем меньше расходов, тем лучше. Люди должны сами заботиться о себе, предприятия должны сами заботиться о себе. Он предлагает перестраховаться, как, скажем, в семье. Чтобы какие-то внезапные катастрофы на мировом рынке энергоносителей нас не коснулись. Но что же нам тогда - прекратить финансирование бесплатного образования или здравоохранения? Он последовательный и радикальный либерал. Когда формировалась этика капитализма, богатейшие люди были аскетами и на себя почти ничего не тратили. Верно. Но надо быть реалистом - готово ли к этому наше общество?

Дополнительные доходы, образующиеся в результате улучшения налоговых сборов, планируется так же использовать для погашения российских долгов, часть из которых можно выкупать уже сейчас. Торговля долгами идет активно во всем мире, и ничего зазорного в таком подходе для России нет. Это тоже один из вариантов решения проблемы. Но, как говорил выдающийся русский экономист Николай Тургенев, ""Заметим однажды навсегда, что в области финансов открытия невозможны". Собственные долги можно вернуть не за счет спекуляции ими же, а за счет тех денег, которые стране удастся заработать. Главная же проблема Росси в будущем, даже если оторваться от проблемы внешнего долга - это освободиться от нефтяной зависимости, поднимать собственную экономику. И тут страна сталкивается с проблемами, которые лежат не только в экономической плоскости. Лев Якобсон говорит, с какими:

Дело не только в том, чтобы выкупать долги. Есть кое-какая торговля, но дело ведь не в том, чтобы выкупать обязательства как таковые. Обязательства 20003 года не потянуть, сделать это таким образом будет крайне трудно. Переговоры о реструктуризации понадобятся. Но эти переговоры будут тем успешнее, чем больше у нас будет живых денег. Ну, простейший пример: если есть долг в 100 рублей, и есть у должника в наличии 90, о десятке куда легче договориться. Дело не в обязательствах на рынке, для нас главное - фон переговоров. Если встать на точку зрения Илларионова - подтянуть пояса - может и вылезем. Но нужно быть реалистами. Пояс можно затягивать до тех пор, пока это не мешает дышать.

Мы отказались от новых кредитов, выполняя только старые соглашения. Хотим обойтись без реструктуризаций. Утопия? Теоретически - нет. При приличной цене на нефть все реально. Но, боюсь, в 2003 году придется идти на реструктуризацию. Но мы можем справиться. Я не к тому, что у России нет оснований для беспокойства. У Илларионова есть своя логика.

Технически рост в 3,5 процента - это тоже реально. Я бы сослался на прекрасную работу Андрея Белоусова, в ней исследуется возможность роста в чисто техническом плане - что может быть, чего не может быть, что может наша экономика в ее нынешнем состоянии, а чего не может. Не может быть стремительно быстрого роста. Постепенное возрастание возможно, но все зависит от инвестиционного поведения, сейчас оно весьма противоречиво, и это мягко говоря. Деньги-то в стране есть, но они явно недостаточно трансформируются в инвестиции внутри страны, а это во многом проблема не только экономическая, многое зависит от политической ситуации, даже от психологии, скорее.

Я думаю, что и президент, и правительство добросовестно стараются - но инвестор всегда спросит: "достаточно ли?" Со стороны ведь обладателю денег всегда кажется, что недостаточно. А у руководства озабоченность проблемой есть, а вот четкой последовательности действий не всегда хватает, хотя надо учесть, что ведь есть и нештатные ситуации, есть и острые первоочередные действия.

Главное условие выгодного инвестиционного климата - политическая стабильность, она есть, за последние два года мы в этом продвинулись, но ощущения того, что нажитое " не отнимут", что оно "не пропадет, не обвалится" - такой уверенности недостает. Речь могла бы идти о каких-то более серьезных мерах демонстративно подчеркивающих привлечение зарубежных инвестиций. Любые льготы, любые преференции - это удар по бюджету. Хочется, чтобы и расходы были поменьше, и чтобы мы были попривлекательнее для инвесторов.

Версия для печати