27.05.2019 | Политком.RU

Конфликт в Екатеринбурге: зеркало системных проблем

Почти две недели назад в Екатеринбурге начался очередной виток конфликта вокруг строительства храма святой Екатерины в сквере у Театра драмы. Несмотря на то, что накал напряжения за последнюю неделю значительно снизился, окончательного решения пока не принято. Однако сама история, быстро перешедшая с регионального на федеральный уровень, послужила иллюстрацией свойственных российскому обществу последних лет тенденций.

Напомним, конфликт вокруг строительства храма в сквере у Театра драмы в Екатеринбурге перешел в фазу активного противостояния 13 мая. Активисты не покидали парк в течение нескольких дней, за которые произошло несколько стычек протестующих с бойцами ОМОНа и Академии единоборств Русской медной компании (РМК). Акции сопровождались многочисленными арестами: на данный момент задержано более 90 человек. Конфликт вышел на федеральный уровень и привлек внимание президента, обратившего внимание, что храм должен объединять людей, а не разъединять, и предложившего провести опрос о судьбе сквера. На время проведения опроса строительство храма остановлено, а 20 мая свердловские власти опубликовали список новых возможных площадок для возведения храма.

Ранее храм уже пытались построить в двух других местах, и оба раза жители настояли на отмене строительства. Конфликт между сторонниками и противниками храма Святой Екатерины начался с идеи воздвигнуть собор на территории городского пруда. После критики и выступлений жителей площадку под сооружение перенесли на набережную у Октябрьской площади. Причем епархия и спонсоры будущего строительства подошли к делу более серьезно, чем раньше: организовали официальные слушания, массовый молебен, привлекли Сергея Безрукова, Михаила Пореченкова, Владимира Шахрина из группы «Чайф». Однако планы строительства храма в сквере вызвали новую волну протеста среди жителей Екатеринбурга. Окончательного решения относительно необходимости строительства храма и конкретной площадки на данный момент не принято.

1. Централизация российской политической системы и отсутствие отлаженной эффективно работающей обратной связи между обществом и властью. На фоне накопившейся усталости от экономического кризиса, падения реальных доходов и доминирования внешнеполитической повестки, начался рост антиэлитных настроений, лучше всего просматривающихся на примере подобных региональных кейсов. Это и недовольство низкими суммами пожертвований владельца ММК Виктора Рашникова после теракта в Магнитогорске, и активные протесты после победы в шоу «Голос.Дети» ребенка богатых, известных родителей, и недовольство строительством храма в Екатеринбурге вместо, к примеру, медицинских центров и детских садов.

У многих жителей Екатеринбурга возникли сомнения целесообразности траты средств, пусть и не бюджетных, на строительство храма. Большинство считает, что средства нужно вкладывать в решение других важных городских проблем: строительство поликлиник, школ, детских садов. Кроме того, противники строительства храма уверены, что и молебен, и участие звезд были оплачены, что усилило раздражение протестующих. Спонсоры строительства — Русская медная компания Игоря Алтушкина и Уральская горно-металлургическая компания Андрея Козицына – по мнению преобладающей части общества, получили свой основной капитал через приватизацию, а значит, предприятия и деньги, получаемые через них, воспринимаются как изначально народные.

Любое неаккуратное, непродуманное действие власти воспринимается частью общества как оскорбление, унижение, несправедливость и может привести к бурным протестам.

2. Несмотря на негативный экономический фон, региональные протесты последних месяцев, в том числе и конфликт вокруг строительства храма Екатеринбурге, имеют под собой значительно более сложную систему мотивации, чем просто недовольство своим материальным положением, выплескиваемое при каждом подвернувшемся случае. Екатеринбург – застроенный, промышленный город, в котором достаточно остро ощущается нехватка парковых территорий, скверов и даже простых газонов. Отчасти именно поэтому его жители бережно относятся к каждому зеленому островку в каменных городских джунглях, а попытка отнять его, соорудив вместо сквера очередной храм воспринимается болезненно. Люди, размышляющие о своих жизненных перспективах и благоприятной среде проживания, перестают видеть в будущем шанс на положительные перемены.

3. Метод решения подобных возникающих конфликтов – не их предупреждение или разрешение, а своего рода умиротворение с целью погасить вполне конкретный очаг локального напряжения. Решения откладываются, корректируются, напряжение в конкретной ситуации снижается, но проблема в глобальном смысле остается, а значит, проявится где-то еще.

4. Тренд на антиклерикализм, усилившийся в российском обществе. Если раньше антиклерикализм был явлением маргинальным, церковь вызывала уважение, а ее критика была вещью если не кощунственной, то как минимум не принятой, то сейчас восприятие кардинальным образом поменялось. Для модернистски настроенного слоя общества церковь стала не гонимой и нуждающейся в защите, а гонителем. В Екатеринбурге эта тенденция просматривается особенно ясно после дела Pussy Riot и местного блогера, ловившего покемонов в храме на Крови в Екатеринбурге. Церковь стала восприниматься как союзник и, даже, часть властной структуры, продавливающей свою позиции и защищающую свои интересы, а не интересы народа, несмотря ни на что.

Отношение к церкви стало сложным и неоднозначным не только среди простых жителей, но и среди элиты. С одной стороны, существует отдельный слой православных чиновников и бизнесменов, активно продвигающих связанные с церковью проекты. Это и Константин Малофеев, создавший гимназию святого Василия Великого для подготовки будущей государственно-православной элиты, и Игорь Алтушкин, супруга которого руководит Русской классической гимназией, в которой обучение основано на принципах традиционализма и религиозности. С другой стороны, более модернистская часть элиты воспринимает церковь как политического игрока со своими целями, интересами и склонностью к экспансии. В контексте подобного отношения к церкви запрет на строительство одного храма – это не проблема, а нормальная, приемлемая ситуация, так как церковь получает санкцию на строительство большого числа храмов. А когда представители церкви начинают концентрировать внимание на важности именно этого конкретного храма и настаивать на своем, это воспринимается с раздражением и недоумением.

5. Недовольство властью, которая пытается решить проблему и найти «золотую середину», со всех сторон. Недовольны протестующие, которые считают, что их интересы ущемляют. Однако недовольны и те, в чью пользу было принято первоначальное решение – они считают, что власть дает слабину.

В случае Екатеринбурга, показательна реакция губернатора Свердловской области и мэра Екатеринбурга и их поведение в публичном пространстве в целом. После опроса ВЦИОМа губернатор Куйвашев заявил, что храма в ставшем знаменитом сквере не будет. Противники строительства победили в борьбе за мнение общества. Но тут же выяснилось, что недовольна епархия. И, видимо, спонсоры, рассчитывавшие на привлекательное место в центре города. Поэтому на следующий день уже мэр Александр Высокинский ободрил сторонников храма, отметив, что вариант со сквером с повестки дня не снят.

С одной стороны, Куйвашев уже сделал соответствующее заявление, взять слова назад будет означать потерю лица. С другой стороны, РПЦ, которая привыкла быть в большинстве, но в случае Екатеринбурга оказалась в меньшинстве, о чем говорят результаты опроса ВЦИОМа. В конфликте вокруг храма жители доверяют мнению независимых людей («историки города, краеведы» - 42%) и противников строительства храма – 32%. Патриарху Кириллу в этом вопросе доверяют 20%, губернатору – 19%, мэру – 13%, сторонникам строительства – 16% (можно было давать неограниченное число ответов). Фактически, в информационном противостоянии выиграли противники строительства, а церковь осталась в меньшинстве – ей доверяют «в общем» (как традиционному институту, укрепляющему нравственность), а протестующим против храма – в конкретном, остром, общественно значимом вопросе.

6. Активизация процессов гражданской самоорганизации на региональном уровне.

Возвращаясь к опросу ВЦИОМ и конкретному вопросу о том, чьё мнение о сложившейся ситуации интересно гражданам и вызывает доверие, разделим предложенные варианты на две простых когорты: представители общественности (не имеет значения, сторонники или противники строительства храма) и представители власти (церковной или светской). Так, 48% опрошенных хотели бы слышать мнение представителей общественности, и в среднем 13-20% респондентов проявили интерес к мнению власти. Фактически, жители не проявляют интереса к мнению власти, важнее становятся горизонтальные связи с такими же активистами и местными сообществами, которым они априори больше доверяют. Со временем подобная тенденция может усиливаться и становиться устойчивей, требуя уже от власти умения приспосабливаться, запуска процесса децентрализации и расширения прав местного самоуправления.

Версия для печати