07.11.2005 | Алексей Макаркин

ВЛАДИМИР КВАЧКОВ И "ВОЕННАЯ ОППОЗИЦИЯ"

Интервью Александра Проханова с полковником Владимиром Квачковым стало сенсацией. Впервые офицер российской армии высокого ранга и при этом принадлежавший к элитному специальному подразделению не просто осуждает "антинародный режим" (это было бы банальностью), но и открыто поддерживает террористические формы борьбы против его представителей: "Пока еще одиночки выходят на силовую борьбу с оккупантами. В этой национально-освободительной войне за русский народ и русскую землю не все доживут и увидят победу. Кому-то суждено погибнуть, кому-то быть раненым, кому-то попасть в плен. Это не важно. Важно найти в себе силы встать. Надо, пора подниматься! Терпеть и дальше насилие над собой, над женами и детьми, над своим народом - значит стать соучастником и пособником оккупационной власти". Показательно, что свое пребывание в заключении Квачков расценивает именно как нахождение в плену.

Квачков прямо не признает, что организовал покушение на Анатолия Чубайса, в чем его обвиняют следственные органы. Но все его интервью однозначно подтверждает правоту версии следователей. Квачков выступает как сторонник национального восстания, которое должно начаться с подобных акций. Еще раз процитируем интервью: "Неудача диверсионной акции партизан по уничтожению самой одиозной фигуры российской демократии говорит о том, что Господь не допустил быстрой и безболезненной смерти Чубайса и уготовил ему и всей этой шайке другое, более тяжкое наказание. Что ж, подождем. Национально-освободительная война русского народа еще только начинается. Освобождение Кубы тоже начиналось с неудачной попытки штурма казарм Монкада горсткой храбрецов во главе с Фиделем Кастро".

Возникает закономерный вопрос о том, свойственны ли такие настроения только Квачкову или же они имеют куда большее распространение. А если выбрать второй вариант ответа, то идет ли речь об "одиночках-ворчунах" или о формирующейся инфраструктуре радикальной "военной оппозиции". А если такая инфраструктура уже создается, то насколько серьезный характер она носит.

"Военная оппозиция"

В самом начале своего интервью Проханову Квачков упоминает о своем участии в деятельности Военно-державного союза (ВДС), возглавляемого генералом Леонидом Ивашовым. В течение длительного времени он курировал вопросы международного сотрудничества в министерстве обороны, получив в этот период известность своими резкими антизападными высказываниями. Фактически Ивашов выступал в качестве своего рода "злого следователя", который уравновешивал в ходе переговоров "добрых следователей" из МИДа. Однако в условиях ослабления правящего режима в конце 90-х годов Ивашов вышел за пределы этой роли. Не совсем обычным для государственного служащего была позиция генерала в период югославского конфликта 1999 года, когда он прямо оппонировал официальному представителю российского президента Виктору Черномырдину и фактически солидаризировался с режимом Слободана Милошевича. После прихода на пост министра обороны Сергея Иванова генерал Ивашов был вынужден оставить свой пост - это было связано как с его взглядами, неприемлемыми в условиях восстановления отношений между Россией и НАТО после их "замораживания" в результате югославского кризиса, так и с "своеволием", недопустимым в любой уважающей себя иерархической системой.

После ухода в отставку Ивашов не проявлял себя в качестве представителя "непримиримой оппозиции". Напротив, в 2003 году он баллотировался в Думу в первой тройке избирательного блока "Великая Россия - Евразийский союз" вместе с Павлом Бородиным и Русланом Аушевым. Однако постепенно взгляды генерала смещались в стороны большей жесткости в отношении действующей власти и прямой критики ряда ее представителей, в том числе министра обороны Сергея Иванова. "Мы жестко критикуем линию С.Иванова в аналитических записках которые направляем в Минобороны и администрацию президента", - утверждают лидеры ВДС (эта фраза свидетельствует о степени как оппозиционности, так и лояльности их организации). Иванов обвиняется в реформах, которые ведут к разрушению армии, в том, что "стержнем военной политики и военного строительства избирается партнерство с США", а также в привнесении "духа коммерции в армию".

Кроме того, если раньше Ивашов дистанцировался от антисемитских акций (этим он отличался от Макашова), то в нынешнем году он подписал "Письмо 5000", несколько видоизмененную версию антисемитского "Письма 500".

ВДС был создан Ивашовым и его соратниками еще в феврале 2003 года в качестве реакции на политику российской власти со стороны оппозиционно настроенных отставных военнослужащих. Их первоначальные надежды, связанные с отставкой ненавидимого ими Бориса Ельцина и приходом на пост президента подчеркнутого государственника Владимира Путина, быстро сменились разочарованием. Путин вызвал их недовольство, добившись уже спустя непродолжительное время после своего избрания ратификации парламентом договора СНВ-2, против которой выступала значительная часть военной корпорации. Кроме того, он отказался предпринимать какие-либо резкие шаги после выхода США из договора по ПРО и состоявшегося расширения НАТО на восток, зато именно при нем были закрыты российские военные объекты в Лурдесе (Куба) и Камрани (Вьетнам). Недовольство наиболее реакционно настроенной части военной корпорации вызывали и начало военной реформы, пусть частичной и непоследовательной (например, сам факт введения альтернативной службы, пусть и в крайне жестком варианте, приведшем к протестам уже со стороны либералов), и достаточно сдержанная реакция России на войну в Ираке.

Радикализация позиции ВДС по отношению к власти в последнее время могла быть связана с несколькими причинами. Во-первых, "военная оппозиция" попыталась использовать фактор недовольства социально-экономической политикой власти в связи с монетизацией льгот - в этом отношении она не отличалась от других оппозиционных сил, независимо от их идеологический окраски. Во-вторых, речь могла идти и о позициях актива ВДС - как правило, рядовые члены подобных организаций настроены более радикально, чем их руководители, которые могут рассчитывать на компромисс с правящим режимом. Примечательно, однако, что представители ВДС, усилив критику власти и перейдя к новым формам протеста, воздерживались от личной критики в адрес президента. Это позволяет предположить, что надежды на изменение политики нынешней власти у них не исчерпались и до сих пор.

Представители ВДС были среди основных организаторов проведенного 19 февраля 2005 года (как раз в разгар "монетизационного" протеста) так называемого "Общероссийского офицерского собрания". В связи с этим вновь вспомним интервью Квачкова, в котором полковник выступает в качестве активного сторонника этого способа самоорганизации офицерского корпуса, сетуя на то, что сейчас собрания официально сохранились только на полковом уровне. Отметим также, что легитимное всеармейское офицерское собрание состоялось в начале 1992 года на переломном моменте истории страны. Тогда многие военные были шокированы распадом Союза, перед ними встал вопрос о лояльности вновь созданным государствам, в том числе и в связи с принятой ими присягой на верность СССР. На собрании эти эмоции отразились лишь в сравнительно небольшой степени - офицерский протест тогда удалось купировать. Однако сам опыт "общеармейского митинга" привел к тому, что министр обороны России Павел Грачев резко ограничил подобные опыты демократии, не свойственные вооруженным силам (напомним, что в императорской России офицерские собрания действовали также только на полковом уровне).

Подобное развитие событий тогда можно было предсказать. В конце 80-х годов демократизация армии была одним из лозунгов сторонников политических реформ и являлась одним из компонентов проектов военной реформы. Однако очень быстро эти идеи перехватили их оппоненты, использовавшие непопулярность демократов среди офицерства после развала СССР. Противники Бориса Ельцина стремились использовать такие настроения для того, чтобы не просто усилить свои позиции в армии, но и попытаться создать противовес конформистски настроенному в своем большинстве генеральскому корпусу. Обращает на себя внимание тот факт, что среди генералов, избранных народными депутатами СССР, с резко оппозиционными выступлениями по отношению к М.Горбачеву и Б.Ельцину выступал разве что одиозный Альберт Макашов. В то же время значительную известность получили активные деятели реакционной группы "Союз" Алкснис и Петрушенко, прозванные демократическими СМИ "черными полковниками" (а вне парламента к ним примыкал "черный подполковник" Терехов).

К офицерским массам, кстати, сейчас апеллирует и Квачков, противопоставляя его высшему командному составу: "Нынешний генералитет, за редким исключением и в лучшем случае - приспособленцы. Действительно, русская армия сейчас - это солдаты, младшие и старшие офицеры. Нищие, униженные нынешней властью, они продолжают выполнять свой воинский долг. На них только и надежда".

Оформление "военной оппозиции"

Невозможность проведения легитимного Общероссийского офицерского собрания заставила противников действующей власти попытаться инициировать собственное мероприятие под этим брэндом. Понятно, что о представительности в этом случае можно было говорить с большой долей условности. Среди делегатов собрания оказалось много отставников, его организаторы также находятся в отставке или в запасе. Кроме того, их не пустили в арендованный зал в Академии управления, так что собрание, фактически превратившееся в антиправительственный митинг, пришлось начать на улице, а продолжить в другом помещении.

Собрание постановило "образовать Высший Офицерский Совет и возложить на него общее руководство Народным Ополчением", а также "объявить мобилизацию с целью формирования подразделений Народного ополчения по всей территории России". При этом функции Народного ополчения формулировались следующим образом: "Противостоять информационно-психологической, финансово-экономической и диверсионно-террористической агрессии против России и обеспечить ее безопасность, территориальную целостность и независимость". Правда, об организационных формах этого ополчения в документах собрания подробно сказано не было. Очевидно, что речь идет скорее о пиаровском проекте, чем о конкретном начинании.

Отметим, впрочем, что сама идея создания ополчения оказалась востребована другими политическими силами, которые идеологически совместимы с ВДС. Так, на расширенном заседании Центрального совета ДПНИ (Движение против нелегальной иммиграции) в апреле было принято решение принять частичное участие в мобилизационных планах Общероссийского офицерского собрания "в связи с возможным обострением внутриполитической обстановки в РФ, вероятности массовых беспорядков, агрессивных действий иностранных государств". Всем подразделениям ДПНИ в Москве и регионах, насчитывающим более 50 человек, было "предложено приступить в ближайшее время к организационных мероприятиям, основываясь на данных о воинских званиях, навыках боевых действий, владении оружием, военно-спортивной подготовкой, автотранспортом". Вне зависимости от структурного положения соратников ДПНИ, создаются особые группы - по 5 человек - разбитые по принципу компактного территориального проживания, наличия автомобиля. Группы должны знать адреса друг друга, отработать систему связи и сбора. Кроме того, необходимо распространить и принять к исполнению инструкцию о порядке приобретения и хранения легального оружия. Таким образом, "военная оппозиция" обладает определенным коалиционным потенциалом.

Зато Высший офицерский совет (на который "возложена обязанность организации взаимодействия военно-общественных объединений и мобилизация офицерского корпуса страны с целью обеспечения безопасности, территориальной целостности и независимости России") стал вполне конкретным органом. В том же апреле 2005 года он был официально образован, хотя и в несколько ином составе, чем планировалось ранее. Так, тремя сопредседателями совета стали генерал-полковник Виталий Павлов (Минобороны), генерал-полковник Анатолий Шкирко (МВД), полковник Александр Мартынов (Верховный атаман Союза казаков России). Таким образом, в числе сопредседателей не оказалось ни Ивашова, ни еще одного известного военного лидера, бывшего министра обороны генерала Игоря Родионова. Впрочем, оба они вошли в состав совета в качестве рядовых членов.

Сопредседатели совета являются достаточно известными людьми. Генерал Павлов в 80-е годы воевал в Афганистане (получил звание Героя Советского Союза), в 90-е командовал авиацией Сухопутных войск. Был смещен со своего поста после гибели вертолета в Чечне над Ханкалой в 2002 году. Генерал Шкирко некоторое время командовал внутренними войсками. Казачий лидер Мартынов избирался депутатом Госдумы от НДР, но был известен как более активный критик власти, чем большинство членов этой фракции.

В составе совета вошел ряд отставных генералов и старших офицеров, в том числе:

- генерал-лейтенант Николай Грибин. Работал по линии ПГУ КГБ в Норвегии и Дании, был начальником третьего отдела ПГУ (страны Скандинавии и Великобритания), начальником Академии СВР;

- генерал-полковник Виктор Земцов. Был начальником Кавказского особого пограничного округа, а затем возглавлял Академию Федеральной пограничной службы;

- генерал армии Анатолий Корнуков. Бывший командующий ПВО, а затем (после объединения ВВС и ПВО) ВВС России;

- генерал-полковник Илья Панин. Бывший начальник Главного управления кадров и учебных заведений Минобороны (в тот же период, когда другим главным управлением руководил генерал Ивашов), протеже маршала Игоря Сергеева;

- генерал-лейтенант Владимир Петрищев. В прошлом - начальник управления военной контрразведки ФСБ;

- генерал-лейтенант Николай Петров. Председатель Северо-Западного отделения Военно-Державного Союза. Ранее - заместитель командующего войсками Ленинградского военного округа;

- полковник Валерий Севринов. Руководитель Московской областной региональной организации РОСПО;

- подполковник Валерий Задерей. В прошлом - офицер СВР, ныне начальник штаба Военно-Державного Союза. Известен как редактор концептуально-аналитической газеты "Знание - власть", которая активно критикует демократические преобразования 90-х годов;

- подполковник Станислав Терехов. Еще в 90-е годы основал и возглавил Союз офицеров - радикально-оппозиционную организацию, активно участвовавшую в событиях 1993 года на стороне Верховного совета. В последнее время был одним из сопредседателей Национально-державной партии, основным лидером которой был известный антисемит Борис Миронов (кстати, его сын находится в федеральном розыске по "делу Квачкова").

Фактически речь идет о центре притяжения для недовольных офицеров, который сейчас не проявляет большой активности, но обладает определенным потенциалом. Некоторые из членов совета участвуют в оппозиционной деятельности еще с 90-х годов, но большинство в тот период находились на действительной службе и не высказывали публично своих политических взглядов. Часть таких политических неофитов были вынуждены покинуть службу уже при министре Иванове: это Корнуков, Ивашов, Панин, Павлов. Неудивительно, что они резко негативно оценивают реформаторские начинания нынешнего главы министерства.

Возможные перспективы "военной оппозиции"

Очевидно, что риторика представителей "военной оппозиции", хотя и носит весьма резкий характер, но существенно отличается от выступлений Квачкова. Если пределом для отставных генералов является критика деятельности министра Иванова, то Квачков подчеркивает свою резкую оппозиционность по отношению к президенту. Если "военная оппозиция" борется с реформами с помощью аналитических записок, собраний активистов и жестких резолюций, то Квачков перешел к действиям совершенно другого рода и сжег за собой мосты. Если Народное ополчение выглядит на сегодняшний день весьма эфемерным (хотя и привлекательно выглядящим для многих национал-патриотов как из военной, так и из гражданской среды), то Квачков, насколько можно судить, создал вполне реальную боевую группу.

Обращает на себя внимание тот факт, что "военная оппозиция" претендует на лавры очередных спасителей российской власти от "цветной революции". Приведем выдержку из документа, подписанного лидерами ВДС Ивашовым и Задереем 17 июня 2005 года: "В настоящее время спешно осуществляются действия, которые должны непосредственно предшествовать уничтожению российской государственности. Возможные сроки перехода к активной стадии - 3-4 месяца. Действия власти, конечно, могут несколько отодвинуть эти сроки, но не слишком надолго". Далее авторы документа утверждают, что в рамках этого сценария возможна отставка президента с "заменой его на другую, более приемлемую для глобальных структур фигуру. Такой фигурой от "либерального" лагеря может стать М.Касьянов, который уже сделал заявку на высший пост. От "государственно-патриотического" лагеря будет выставлен кто-то из "силовиков" (скрытая пропагандистская кампания в пользу одного из них уже начата)". Можно предположить, что под "силовиком" авторы имеют в виду нелюбимого ими С.Иванова. Разумеется, в документе предаются анафеме все проводимые в настоящее время реформы, которые, как утверждается, и провоцируют "революционный" сценарий.

Подобная конспирология не заслуживала бы особого внимания, если бы речь не шла о концепции, устраивающей не только входящих в состав ВДС и Высшего офицерского совета "силовиков", но и значительную часть госаппарата, намеренную под "антиреволюционными" лозунгами инициировать отказ от реформаторской составляющей политического и экономического курса нынешней власти. Очевидно, что такая конспирологическая точка зрения объективно выгодна и части "силовиков" из президентского окружения, к которым, судя по всему, и апеллируют за поддержкой представители "военной оппозиции". Судя по всему, большинство ее представителей и далее будут придерживаться такого курса. Они слишком дисциплинированные люди, "советские генералы", для которых переход к "прямому действию" и пребывание в рядах внесистемной непримиримой оппозиции является практически невозможным. Кроме того, вряд ли к следующим выборам "военная оппозиция" подойдет в лучшем виде, чем к прошлым. Поэтому перспективы ее структур с громкими названиями следует расценивать весьма скептически.

Похоже, однако, что наиболее радикальная часть отставных военных утратила всякую надежду на успешность апелляции к возможным единомышленникам в Кремле. Квачков как раз является представителем таких офицеров. И активная резкая критика власти и проводимых реформ со стороны "военной оппозиции" способствует росту их радикализма, демонстрируя, что они не одиноки (люди типа Квачкова придают мало значения нюансам, и критику политики представителей действующей власти переносят на режим в целом и на президента в частности). Показательно также, что ВДС активно выступил на стороне полковника вскоре после его ареста: уже 17 апреля в Москве прошел митинг, организованный комитетом в защиту полковника Квачкова, в который вошли офицерские объединения, Военно-державный союз, ряд других общественных организаций. Участники митинга посчитали необоснованными обвинения, выдвинутые против Квачкова, и потребовали его освобождения.

В еще одном митинге, в поддержку выдвижения кандидатуры Квачкова в Госдуму, который состоялся в сентябре, ВДС также принял участие - наряду с лишенной регистрации Национально-державной партией и другими черносотенными организациями. На митинге выступили, в частности, генерал Ивашов и подполковник Терехов. Впрочем, с самим фактом баллотировки Квачкова в Госдуму не все просто. Его предполагаемое участие в выборах по Университетскому округу можно было рассматривать как "пиар-акцию" против Михаила Ходорковского, который в то время также заявлял о своем желании баллотироваться в депутаты (показательно, что Квачков сам отказался от этого начинания, а в интервью Проханову весьма позитивно отозвался о личности своего бывшего сокамерника). Выдвижение же кандидатуры Квачкова по Преображенскому округу не вписывается в эту схему и может рассматриваться как акция совершенно иного рода, которая, помимо прочего, будет использована для дискредитации власти. Первым предвыборным ходом как раз и может являться интервью Проханову. Кроме того, в этом округе Квачков выступает в качестве прямого конкурента "кандидата власти", в качестве которого в данном округе выступает также полковник - участник чеченской войны Сергей Шаврин (очевидно, что электораты двух офицеров частично пересекаются).

Впрочем, теперь неясно, насколько сейчас "военные оппозиционеры" (или, по крайней мере, большинство респектабельных отставных генералов) готовы поддержать своего коллегу. Одно дело - встать на защиту "невинно арестованного" заслуженного офицера. И совсем другое - оказаться в кампании человека, открыто призывающего к свержению нынешней власти и позиционирующего себя в качестве "пленного партизана". В условиях, когда "военная оппозиция" выступает в качестве объективного партнера "силовиков" во власти, это выглядит недопустимым. И, напротив, полковник становится более приемлемой фигурой для любых непримиримых противников Путина вне их идеологической окраски, которые в данной ситуации могут рассуждать по принципу "враг моего врага - мой друг".

Версия для печати