27.11.2009 | Андрей Епифанцев

Первый результат армяно-турецких соглашений

13 ноября 2009 года Совет Безопасности Грузии при участии президента страны – Михаила Саакашвили, принял решение об открытии КПП "Верхний Ларс" на российско-грузинской границе. Официальное объяснение этого шага, данное грузинскими властями, выглядит достойно и очень благородно. Так, заместитель министра иностранных дел Грузии Нино Каландадзе заявила о том, что «открытие КПП имеет жизненный интерес для Армении и, несмотря на то, что Россия создает этому открытию определенные проблемы, ради этой цели Грузия готова пойти на любые уступки». В качестве второй цели открытия КПП упоминается улучшение экономического положения жителей приграничного грузинского региона Мцхета-Мтианети…

Несмотря на такие благие намерения, возможность открытия КПП в самой Грузии была встречена неоднозначно и, мягко говоря, настороженно. Против этого, по крайней мере против открытия терминала в предлагаемом властями виде, выступали некоторые видные грузинские политики, «патриотически настроенная» общественность этот шаг не поняла, а сами жители приграничного транзитного региона устроили против этого целый митинг.

В чем же здесь дело? Проблема в том, что КПП "Верхний Ларс" смело можно назвать многострадальным. Расположенный на Военно-Грузинской дороге и в былые годы пропускавший через себя до 30% товарооборота между Россией и Арменией, он в полной мере испытал на себе все превратности современных российско-грузинских отношений. В первый раз он был закрыт российской стороной 1 сентября 2004 г. в связи с событиями в Беслане и вновь открыт только через два месяца. Затем этот КПП закрылся в 2006 году - сразу после ареста в Тбилиси российских офицеров по обвинению в шпионаже. После этого Россия ввела эмбарго на ввоз грузинской продукции и остановила работу КПП Верхний Ларс «на неопределенное время», сославшись на строительство нового терминала. В конце 2008 г. Россия проинформировала МИД Грузии о завершении строительных работ и о возможности открытия КПП, однако, теперь уже Грузия отказалась открыть терминал, выставила в качестве условия требование отмены запрета на поставки в Россию грузинской сельскохозяйственной продукции и потребовала проведения переговоров по этому вопросу в Женеве при посредничестве Швейцарии, на что Москва, конечно же, ответила отказом. Несмотря на то, что Россия неоднократно заявляла, что даже при закрытом КПП она готова пропускать через него армянские грузы, до сегодняшнего момента КПП «Верхний Ларс» был закрыт и только сейчас грузинская сторона согласилась снять свои требования и открыть КПП безо всяких условий.

Что же изменилось? Ничего. Пока ничего. Но может измениться все.

Дело в том, что в практическом и сиюминутном плане от открытия «Верхнего Ларса» Грузия ничего не выигрывает. Более того, она немало проиграет. До последнего момента грузинские власти в полной мере использовали традиционные геополитические преимущества Грузии как единственной по-настоящему транзитной страны в регионе. Этому немало способствовало то, что стратегический союзник России в Закавказском регионе – Армения – была практически заперта между своими историческими противниками – Турцией и Азербайджаном, полноценный транзитный доступ через территорию которых в Армению был невозможен по историческим и политическим причинам и, собственно, Грузией, которая активно использовала фактор замкнутости Армении в своих политических и экономических интересах. Говоря об интересах Грузии, во-первых, повторюсь, речь идет непосредственно о позиционировании Грузии, как единственной транзитной страны в регионе. На этом положении строится практически вся грузинская геополитика наших дней и этот факт является неоспоримым и неколебимым, если Армения враждебна Турции и Азербайджану, а Иран остается мировым изгоем и современным международным мальчишом-плохишом.

Во-вторых, налицо значительный политический интерес Грузии. Перекрывая пути, ведущие к стратегическому союзнику России - Армении, Тбилиси получает возможность определенного давления на Москву. Естественно, на официальном уровне это не признается, но в частных беседах фактор давления на Кремль путем «перекрывания кислорода» союзнику России присутствовал всегда и за последние годы он только вырос.

В-третьих, держа Ереван руками за самое дорогое, Тбилиси тем самым гарантировал себя от обострения обстановки в одном из своих сепаратистки настроенных и потенциально взрывоопасных регионов – Джавахетии - района, исторически населенного армянами и теоретически имеющего все шансы стать для Грузии еще одной Абхазией и Южной Осетией. Контролируя почти все полноценные транзитные пути в Армению и фактически имея возможность устроить Армении полноценную блокаду, Тбилиси до недавнего момента очень успешно вынуждал Ереван не вмешиваться в происходящее в армянонаселенном грузинском регионе, не слышать идущие оттуда призывы о помощи и, более того, даже выдавать лидеров армянской диаспоры Джавахетии, обвиняемых в Грузии в сепаратизме.

В-четвертых, монопольный доступ всегда выгоден экономически, ведь, несмотря на все политические дрязги и столкновения, движение товаров в Армению и из нее практически ни на день не прекращалось. И даже те 30% товаров, посылаемых ранее в эту страну через КПП «Верхний Ларс», в конечном итоге, достигли адресата, но были перенаправлены по другим маршрутам – через Черное море, то есть Поти, Батуми, а затем уже поездом в Армению. Эта само по себе более длинный и более дорогой путь. Но вдобавок к этому, пользуясь правами монополиста, Грузия установила на этот отрезок дороги по настоящему грабительские тарифы – по мнению специалистов, они втрое выше тех, которые страны-транзитеры берут за такие услуги в подобных условиях.

То есть, куда ни кинь – всюду одни плюсы! Что же изменилось сейчас?

С точки зрения армян – палку перегнули. Начиная с 2004 года, Армения постепенно входила в ситуацию тупика – отношения Грузия-Россия все ухудшались, что приводило к осложнению транзитной составляющей для Армении и в это же время другой сосед Армении, её конкурент и соперник – Азербайджан в этот период начал вести гораздо более активную и в прямом смысле агрессивную политику по отношению к возвращению под свою юрисдикцию Нагорного Карабаха. Начиная с 2008 года, Баку громко и абсолютно открыто говорит о свой усталости от процесса ни к чему не ведущих армяно-азербайджанских переговоров и об их бесперспективности. В последнее время, кстати, воинственная риторика достигла особой остроты. Тон и риторика высказываний азербайджанских лидеров уже зачастую превышают степень воинственности, которую европейские державы демонстрировали накануне Второй Мировой Войны.

В условиях географическо-политического тупика Армении был нужен прорыв, и им стало установление отношений с извечным армянским недругом – Турцией. Еще полгода назад о возможности такого прорыва никто не мог говорить серьезно. Груз общей истории был и продолжает оставаться настолько тяжел и кровав, что даже сейчас, после подписания в середине октября в Швейцарии договоров об установлении и о развитии отношений между Арменией и Турцией, в вероятность этих отношений верится с трудом. Тем более, что для окончательного вступления в силу договоры должны быть ратифицированы парламентами двух стран, что почти неминуемо вызовет сопротивление в политической среде как Еревана, так и Анкары. Кроме этого, отношения с Турцией это лишь полдела, полное же «деблокирование» Армении предполагает восстановление отношений с Азербайджаном, который, особенно на фоне подвижек с южным соседом Армении, все более активно ведет дело не к восстановлению отношений с Ереваном, а к войне.

Давайте чуть-чуть пофантазируем. Если все же представить, что каким-то чудесным образом по примеру с Турцией армянские лидеры смогут добиться улучшения отношений с Баку и открытия границ с обеими этими странами – это вызовет к жизни абсолютно новую геополитическую реальность Закавказья и в чем-то Европы в целом, где роль Грузии существенно уменьшится, в ряде случаев будет просто сведена к нулю, а где-то даже уйдет в минус.

Посудите сами: Роль единственной страны-транзитера в регионе – эта важнейшая геополитическая функция Грузии, практически единственный востребованный и качественный продукт, с которым она выходит на международный рынок и на международную политическую арену, исчезает. Она исчезает как дым, т.к. оказывается, что вести газопроводы из Азербайджана и Туркмении в Турцию и далее в Европу короче и дешевле не через Грузию, а через Армению. Скажем честно, вероятность подобного развития событий в настоящее время очень невелика, в то время как окончательное восстановление отношений с Турцией, включая открытие границы – хоть и не гарантировано, но абсолютно реально и зримо.

В этом, очень вероятном случае остальные факторы доминирования по отношению к Армении тоже исчезнут и, что крайне интересно, начинают исчезать уже сейчас. Фактор нажима на Россию, основанный на угрозе блокады российского союзника – Армении – перестанет существовать в виду своей полной неосуществимости – не бывает блокады с дырками. Монопольные цены на доставку всего чего можно в Армению в этом случае тоже уйдут в прошлое. А фактор Джавахетии, наоборот, выйдет и уже сейчас выходит на первый план – в последние несколько месяцев позиция Армении по отношению к положению соотечественников, проживающих в Грузии, значительно активизировалась. Несколько армянских политиков, во главе с президентом страны Сержем Саргсяном, публично заявили, по сути, о неприятии грузинского подхода к армянам, живущим на территории Грузии и о своем видении решения этого вопроса. Ранее такого никогда не наблюдалось. О важности изменения политики Еревана по отношению к армянам Джавахетии говорит тот факт, что министр иностранных дел Грузии, бывший российский гражданин, Григол Вашадзе совершил в начале сентября визит в Армению, который, насколько мне известно, ранее не планировался и который в основном был посвящен именно проблеме Джавахетии. Вообще, «злые языки» в грузинском бомонде приписывают Вашадзе следующую фразу, якобы сказанную им до своей поездки: «Что эти армяне так развоевались? Соглашение с Турцией еще не подписано и границы еще не открыты».

Таким образом, говоря цинично, нормализация армяно-турецких отношений нанесет ущерб позициям Грузии в регионе и обе стороны – как армяне, так и грузины, это понимают и действуют соответствующим образом. Это видно хотя бы из гениального по замыслу и успешного по результатам награждения Михаила Саакашвили армянским орденом Чести. Тогда это событие вызвало волну недоумения на Кавказе, однако умные люди уже в то время говорили, что это - та награда, которая дается не за прошлые достижения, а за будущие действия или бездействие награжденного. Выходя в середине лета на финишную прямую подписания договора с турками, Ереван, в лучших традициях изощренной византийской дипломатии решил связать Саакашвили руки и удержать его от попыток противодействия заключению этого соглашения. Причем, таковые попытки действительно были очень реальны – вспомним, что по многим ключевым геополитическим региональным вопросам Грузия солидаризировалась с Азербайджаном, заявляла о сходном характере проблем этих стран с сепаратистскими территориями и о том, что любые значимые изменения могут произойти только после возвращения Баку Нагорного Карабаха.

Не принять этот орден Саакашвили не мог – он же, в конце концов, не Кикабидзе, отказывающийся от российского ордена Дружбы народов! А после награждения, грузинскому президенту было уже как бы не с руки препятствовать урегулированию отношений между одним соседом Грузии – Арменией и другим её соседом – Турцией. Прекрасный ход! В милицейских рапортах подобным действиям дается характеристика «с особым цинизмом».

Похожую логику демонстрируют и грузинские власти в вопросе открытия КПП «Верхний Ларс». Основная причина того, что они делают этот шаг никак не связана с «защитой жизненных интересов Армении» и направлена не на север – в сторону Военно-Грузинской дороги, как это можно предположить, исходя из географического положения терминала, а, наоборот, на юг, в сторону Турции. Открывая КПП, Грузия стремится несколько облегчить положение Армении с транзитом грузов и тем самым дать лишние козыри противникам ратификации соглашений с Турцией в армянском парламенте. Делая это, она как бы говорит – «Ребята, ну зачем Вам что-то подписывать с турками? Вы совсем не в тупике! Вот мы сейчас облегчим вам транзит грузов, и все будет хорошо. Только не надо ничего менять и не надо ничего ратифицировать». С позиции интересов Тбилиси - это правильные действия. Их можно сравнить с приоткрыванием в нужный момент наглухо закрытой пробки у бутылки, пока скопившиеся в ней газы не вырвали дно.

Так вырвут в конечном итоге эти газы дно или нет? Я лично не думаю, что открытие КПП «Верхний Ларс» послужит в армянском парламенте серьезным аргументом против ратификации соглашений с турками, хотя успешное прохождение этого документа через парламент далеко не гарантировано. Ясно другое – даже достигнутый сейчас начальный уровень нормализации отношений между Ереваном и Анкарой начинает приносить Армении вполне осязаемые дивиденды и открытие «Ларса» - один из них. И никакая благозвучная политическая риторика не должна вводить в заблуждение – открытие КПП – это результат подписанных в Цюрихе соглашений. Причем это далеко не единственный потенциальный результат и не последняя черта, на которой может остановиться Тбилиси, чтобы не допустить продолжения диалога, углубления отношений по линии Анкара-Ереван и, как следствие, коренного изменения обстановки в регионе. Это может касаться, например, кратного снижения тарифов на транзит армянских грузов по территории Грузии, придания армянскому языку статуса регионального в Джавахетии, увеличения уровня местного самоуправления в этом регионе, отказа от попыток изменения там этнического баланса. Все это сейчас может стать предметом переговоров между Арменией и Грузией.

Вопрос в другом. Что выберет для себя Большая Армения и армяне Джавакха – больших раков, но по пять и завтра или маленьких по три, но сейчас?Андрей Епифанцев - политолог

Версия для печати