08.12.2011 | Артем Бузила

Не Румыния и не Европа

День национального единения Румынии в Молдове запомнился громким скандалом. Часть депутатов от правящей коалиции предложили отметить праздник иностранного государства в парламенте, заверив присутствующих на сессии, что молдавского народа не существует, а в Молдове также проживают румыны. Это вызвало протесты со стороны оппозиционной Партии коммунистов, известной своей промолдавской позицией и жёстким неприятием румынского унионизма. Словесная перепалка дошла до того, что депутат от Либеральной партии Анна Гуцу заявила, что «толерантные румыны вынуждены терпеть национальное меньшинства». На это коммунисты парировали - румын в Молдавии даже меньше, чем гагаузов, более того, присутствующие находятся в молдавском парламенте, а не румынском Сенате.

Вся ирония ситуации в том, что праздник 1 декабря, так называемый День национального единства Румынии, имеет мало общего с Молдовой, даже если исходить из унионистских позиций. В этот день, 1 декабря 1918 года по результатам Первой мировой войны, тогдашние трансильванцы приняли решение о присоединении к Румынскому королевству. Большим праздником дата стала для румынского имперского государства, но не для румынского народа, уже тогда сделавшего первый шаг к установлению в недалёком будущем фашистской диктатуры. В 40-ом году заинтересованный в теснейшей связи с хортистской Венгрией Гитлер организовал знаменитый Венский «арбитраж», по которому нацистская Румыния была вынуждена вернуть венграм солидную часть отнятой 20 лет назад территории. Та же участь, кстати, ожидала и насильно оккупированную в 1918-ом Молдавию: согласно договору с Советским Союзом, Третий рейх обязал Румынию передать Молдову в лоно страны Советов, где вскоре была образована Молдавская ССР, положившая начало современной государственности Республики Молдова.

К сожалению, споры о молдавской государственности и роли в ней Румынии обострились после провозглашения Молдавией независимости в 1991. В отличие от других постсоветских стран, Молдова взяла курс на ликвидацию государственности и последующее вхождение в румынскую республику. Но восстания в Приднестровье и Гагаузии, усиление пророссийских настроений, и как результат – приход к власти коммунистов под предводительством Воронина, не дал Кишинёву утонуть в объятиях Бухареста. В итоге вот уже более десятилетия, особенно после потери коммунистами власти, местное население остаётся разделённым по этническо-индентификационному признаку: кто-то считает себя румынами и слышать ничего не хочет про молдавский народ, молдавский язык, молдавскую культуру; другие живут под лозунгами а-ля «Прочь от Румынии» и «Молдова – не Румыния». Никакого консенсуса ни среди простого люда, ни среди политических элит не видно: между «пятой колонной Бухареста» и «врагами Великой Румынии» вряд ли когда-то может настать мир.

За всё это молдавскому обществу приходится рассчитываться тотальной нестабильностью – например, президента уже не могут избрать почти 3 года, что стало своеобразным рекордом. Консолидация, собственно, была только в одном – в европейской интеграции, в необходимости которой сходились и коммунисты-«молдаване», и либералы-«румыны». Но по прошествию многих лет нестабильности ни одной из молдавских властей, ни самому Европейскому Союзу так и не удалось сформулировать иного проекта Молдовы внутри Большой Европы, кроме как составной части Румынии. Итог оказался печальным прежде всего для европейцев: недавние соцопросы показали, что вступление Республики Молдова в Евразийский Союз поддерживает гораздо большее число граждан, нежели присоединение к Европейскому Союзу. Логику молдаван можно понять: пусть в Евразийском Союзе не такие высокие стандарты жизни (хотя по сравнению с Румынией – аналогичные), наверное, есть определённые проблемы с демократией, но по крайней мере в постсоветской конфедерации молдаване смогут оставаться молдаванами.

И чем чаще от молдавских политиков будут звучать тезисы, что молдаване – это румыны, тем дальше отодвинется Молдавия… Нет, не от Румынии. От Европы.

Версия для печати