12.12.2011 | Татьяна Становая

Россия после выборов: новое качество?

ЦИК России подвела официальные итоги выборов в Госдуму: за «Единую Россию» проголосовало 49,3%, КПРФ – 19,2%, «СР» - 13,2%, ЛДПР – 11,7%. Остальные партии не преодолели 7%-ый барьер. Результат партии власти оказался существенно ниже, чем предсказывали социологические службы. «Единая Россия» получает минимально допустимый для Кремля результат, который позволяет сохранить простое большинство в нижней палате парламента. Однако официальные итоги были поставлены под сомнение валом сообщений о нарушениях и фальсификациях в день голосования. Многочисленные видео, фиксирующие использование технологии «карусель», вброса бюллетеней, заполнения бюллетеней членами избирательных комиссий – спровоцировали протест, который из виртуального пространства стал реальным. 5 и 6 декабря в центре Москвы прошли неожиданно массовые акции протеста, по итогам которых были задержаны около 1000 человек. 10 декабря на московский митинг вышли несколько десятков тысяч участников – преимущественно представителей среднего класса.

Нынешние выборы до вечера 4 декабря казались предсказуемыми, а политическая ситуация – стабильной, даже несмотря на беспрецедентную кампанию против ассоциации «Голос» и данные в независимых СМИ о технологиях накручивания результата партии власти. Через сутки после выборов стало понятно, что политическая реальность приобрела два новых, системно преобразующих качества.

Во-первых, это значительная утрата властью контроля над информационной средой, пусть и в узком сегменте наиболее активного гражданского общества, пользующегося интернетом. В ходе нынешней избирательной кампании инициатива, впервые за многие годы, частично перешла от госканалов к независимым блогерам, ярким свидетельством чего стал успех «антибренда» «партия жуликов и воров», введенного около года назад Алексеем Навальным. До последнего времени власть хотя и часто предпринимала попытки так или иначе ввести контроль над интернет-пространством, но всерьез к этому так и не подходила, считая виртуальную среду относительно маргинальной и малочисленной. Сейчас выяснилось, что Интернет становится «законодателем моды» - наиболее активные слои населения транслируют свои идеи «по цепочкам» дальше. В день выборов прошли массированные атаки на ряд ведущих ресурсов, критично относящихся к власти («Голос», «Эхо Москвы», «Коммерсант»), но они оказались неэффективными – их действие восполнили иные интернет-ресурсы.

Таким образом, есть и другая причина сохранения высокой степени свободы в интернет-пространстве – чисто техническая. Контролировать многочисленные блоги, Twitter, который стал главным механизмом не только распространения информации, но и мобилизации людей, социальные сети – технически сложно и политически рискованно. В случае радикальных действий протест может существенно расшириться за счет аполитичных пользователей сети, а эффективность ограничительных мер будет весьма низка из-за широких возможностей всякий раз воссоздавать новые сетевые ресурсы. Таким образом, на нынешних выборах власть столкнулась с новыми вызовами, к которым она оказалась просто не готова, даже несмотря на то, что активно обсуждались (и осуждались) интернет-революции в арабских странах.

Во-вторых, новым качеством политической ситуации стали спонтанные действия внесистемных сил с присоединившейся к ним либеральной интеллигенцией, ранее включенной в политическую жизни страны преимущественно посредством своей профессиональной деятельности (публицистика, журналистка).

Открыто симпатизировавший Дмитрию Медведеву несколько месяцев назад телеканал «Дождь» стал главным телевизионным информационным ресурсом об акциях протеста (что сразу повлекло последствия – Роскомнадзор запросил все информационные сюжеты за 5 и 6 декабря для проверки, а 8 декабря Дмитрий Медведев исключил ленту телеканала из числа своих «фоллоуверов»). «Эхо Москвы» подверглось DDos-атаке 4 декабря. В уличных акциях 5 декабря пострадали журналисты «Коммерсанта», особенно Алексей Черных, который получил вывих шейных позвонков. За него вступилось руководство ИД «Коммерсант». Была задержана известный светский обозреватель «Газеты.ру» Божена Рынска, которая после освобождения (благодаря личному вмешательству Алексея Венедиктова), в своем ЖЖ призвала мужское население страны формировать партизанские отряды для борьбы с властью. «В верхах говорят, что Путин, хоть и давно оторвался от реальности, все равно зассал. А с голых королей, которые не успели смыться, спускают шкуры, как вы помните из хода истории», - написала Рынска. Согласие выступить на митинге 10 декабря, например, дали актриса Чулпан Хаматова (впрочем, как сообщалось, она не успела приехать), журналисты Ольга Романова, Леонид Парфенов и Андрей Лошак, писатель Захар Прилепин.

Знаковым на этом фоне стал выход из президентского Совета по правам человека журналистки Светланы Сорокиной и правозащитница, экономиста Ирины Ясиной в знак протеста против фальсификации итогов выборов и что еще более важно – признавая неработоспособность президентского Совета – еще один удар по президенту Медведеву. Большинство оставшихся членов Совета выступили с резкой критикой избирательной кампании (меньшинство же состоит из заведомо лояльных Кремлю деятелей).

Обесцениваются все усилия Медведева за последние 4 года по созданию механизмов диалога между властью и правозащитниками, по выстраиванию более адекватной политической повестки дня, где демократические и правозащитные приоритеты были приподняты после 8 лет правления Путина.

Наконец, протест против итогов выборов и фальсификаций объединил всю внесистемную оппозицию и часть системной. 5, 6 декабря акции протеста, заявленные «Солидарностью» или «Левым фронтом», объединили всех оппозиционеров - «Другая Россия», Евгения Чирикова, Алексей Навальный, Илья Яшин. Блогер ponny1 так описывает контингент на акции: «Люди были совсем не демшиза - студенты, офисный планктон, бедные интеллигенты, офисный и интеллигентский средний класс, богатые. Там были и богатые люди. Большинство было впервые на какой-либо политической акции». Навальный и Яшин были задержаны и арестованы по решению суда на 15 суток. Акция переросла в несанкционированное шествие, что стали причиной столкновения с полицией и силами ОМОНа, продолжившись и 6 декабря, когда Кремль вывел в центр города тысячи «нашистов» с барабанами. Однако эта «контракция» оказалась неэффективной – прокремлевская молодежь представляла собой типичную массовку, участники которой не могли внятно объяснить причины своей поддержки власти.

Таким образом, некогда маргинальная внесистемная оппозиционная среда легитимировалась за счет авторитетных и системных лидеров общественного мнения, пополнилась новыми лицами, сумела конкретизировать свои требования к власти. Протест против монополизации власти, недостаточного плюрализма, который латентно существовал в достаточно широких слоях общества, но выражался публично преимущественно несистемной оппозиций (и с большой осторожностью – частью системной) вышел в политическое пространство и стал консенсусным для всей оппозиции. Подтверждением этого факта и косвенным признание властью нового игрока стало разрешение на проведение акции протеста 10 декабря на Болотной площади на 30 тыс. человек – беспрецедентное решение за все время существования нового закона о митингах. И даже несмотря на то, что изначально среди оппозиционеров возникли острые разногласия, принимать ли условия власти (Евгения Чирикова, например, настаивала на акции на площади Революции, а Борис Немцов и Владимир Рыжков согласились на Болотную площадь, за что Эдуард Лимонов назвал их «предателями»), в итоге удалось консолидироваться и провести один из самых успешных митингов в прошедшую субботу. Даже по официальным данным, в нем участвовали 25 тысяч человек – а в реальности существенно больше. Сами оппозиционеры называют цифры в 60-100 тысяч, но, в свою очередь, они кажутся преувеличенными. Судя по всему, истина находится где-то посередине.

На митинге выступили представители различных политических сил – либералы Борис Немцов, Владимир Рыжков, Андрей Нечаев, коммунист Игорь Клычков, «эсеры» Илья Пономарев, Оксана Дмитриева и Геннадий Гудков, «яблочники» Григорий Явлинский и Сергей Митрохин, националист Константин Крылов. Также среди выступавших были писатели Борис Акунин и Дмитрий Быков, «общественники» Евгения Чирикова и Елена Панфилова. Журналист Олег Кашин огласил обращение находящегося в заключении Алексея Навального. Задержаний на митинге почти не было (единственного задержанного оштрафовали и вскоре отпустили), правоохранительные органы лояльно относились к его участникам. По его итогам была принята резолюция из пяти пунктов. В частности, собравшиеся потребовали отмены итогов выборов, отставки председателя Центризбиркома РФ Владимира Чурова, расследования всех фактов нарушений и фальсификаций и немедленного освобождения политзаключенных. Кроме того, прозвучали требования регистрации оппозиционных партий и принятия демократического законодательства о партиях и выборах. В заключение резолюции требуется проведение новых открытых и честных выборов. Протестные акции прошли и в ряде других городов страны – в них участвовали от нескольких сотен до нескольких тысяч россиян.

Таким образом, партии парламентской оппозиции, кроме лояльной власти ЛДПР, приняли участие в акции вместе с политиками, которых власть считает «оранжевыми». Правда, КПРФ включила в свое заявление абзац о неприемлемости «попыток пронатовских ультра-либеральных сил использовать народное негодование для того, чтобы столкнуть страну в «оранжевую» смуту и хаос». Однако весь остальной текст представляет собой резкую критику избирательного процесса. Например: «Прошедшая выборная кампания стала наиболее грязной и нечестной за последние 20 лет. Такого произвола не было даже в «лихие 90-е». Все структуры, занимающиеся организацией и проведением выборов, напоминают спрута, ориентированного на одну жесткую установку - выдавить нужный результат для партии власти. Это ведет к массовому унижению граждан, нарастанию напряженности и конфронтации в обществе». Коммунисты обратились ко всем, вне зависимости от политических убеждений, «объединиться во имя защиты демократии и справедливости». Свое шествие по центру столицы КПРФ назначила на 18 декабря.

«Эсеры» заняли более сложную позицию. Сергей Миронов воздерживается от резких заявлений, но Гудков, Дмитриева, Пономарев настроены куда более решительно. При этом они не составили альтернативы Миронову на партийном съезде при выдвижении его кандидатуры на пост президента. Представляется, что «эсеры» и далее будут занимать «двойственную» позицию, сохраняя отношения и с Кремлем, и с «внесистемной» оппозицией – такая позиция способствовала успеху партии на выборах. «Эсеры» не столкнулись с экстраординарным противодействием со стороны власти (к «обычному» применению против них административного ресурса в регионах они привыкли) и при этом получили поддержку со стороны части либерального электората.

В то же время партии парламентской оппозиции сталкиваются с новыми проблемами. Они «не успевают» за городским средним классом – участники митинга 10 ноября требовали от них отказаться от мандатов, что для них политически невозможно. В этих условиях Гудков в своем выступлении заявил, что готов отказаться от мандата, но уже после митинга уточнил свою позицию – он сделает это, только если к нему присоединятся коммунисты и «жириновцы».

Власть, привыкшая к отсутствию полноценной конкуренции, к новому качеству политической системы оказалась не готова, отчего ее стратегия оказалась противоречивой и непоследовательной. Главной стратегической линией Кремля стала защитная: защита результатов выборов, «вертикали», консолидирующей идеологии, построенной на антизападной риторике. В рамках этой линии первоначально в авангарде выступили Дмитрий Медведев и глава ЦИК Владимир Чуров. Первый не признал аутентичность видеороликов, на которых засвидетельствованы фальсификации на выборах, второй – обратился к СКР и ФСБ с требованием проверить авторов этих роликов (якобы заранее снятых на квартирах). Большой резонанс и множество иронических комментариев в сети вызвала встреча Медведева с Чуровым, на которой президент назвал главу ЦИКа «волшебником»: это было расценено как циничная санкция главы государства на фальсификацию итогов голосования.

Одним из малообсуждаемых, но важных последствий нынешнего периода является дальнейшая девальвация политического веса Дмитрия Медведева. Его недоверие видеороликам, таинственный казус с якобы взломанным аккаунтом на Twitter (@MedvedevRussia опубликовал нецензурную запись прокремлевского блогера Константина Рыкова против критиков «ЕР», после чего запись исчезла, а интернет-департамент пресс-службы президента заявил о случайной ошибке одного из сотрудников), теплые слова о «волшебнике» Чурове, воспринимаемым главным фальсификатором выборов – все это становится мощным социальным раздражителем, который не только провоцирует на еще более активный протест, но и добивает последние остатки уважения к главе государства.

Хотя, в то же время, к концу недели Медведев эволюционировал в сторону второй стратегии - малых уступок. Владислав Сурков заговорил в интервью Сергею Минаеву о возможности формирования полноценной либеральной партии для «разгневанных городских слоев». Медведев предложил вернуть графу «против всех», ранее обсуждался вариант возвращения к смешанной системе выборов в Госдуму (впрочем, все эти решения сейчас могут быть выгодны «Единой России»). Находясь в Праге, Медведев заявил о необходимости проведения расследования обвинений в нарушениях избирательного законодательства. По утверждению «кремлевского источника», именно Медведев лично дал указание не мешать проведению митинга 10 декабря и показать его по федеральным телеканалам первой новостью. 11 декабря Медведев заявил, что люди имеют право высказывать свою позицию. В то же время он заявил о несогласии с лозунгами и заявлениями, прозвучавшими на митингах, но дал «поручение проверить все сообщения с избирательных участков, касающиеся соблюдения законодательства о выборах». Компромиссная позиция Медведева вызвала неприятие даже части парламентской оппозиции – Геннадий Гудков заявил о том, что реакция «слабенькая» и надо пересмотреть итоги выборов в нескольких крупных регионах. Глава юридической службы КПРФ Вадим Соловьев также критически отозвался о реакции Медведева. «Надежды, что заявления [о нарушениях избирательного законодательства] разберутся, нет. Только говорят, что выборы должны быть честными и справедливыми, и все».

Судя по всему, в Кремле сложилось понимание важности перемен, Дмитрий Песков заговорил о готовности Путина меняться, планируются кадровые обновления на уровне партии власти и губернаторского корпуса. Однако точечные решения в сложившейся ситуации, с одной стороны, могут расцениваться как проявление слабости, а, с другой стороны, стать формой отвоевания прежних достижений в выстраивании «вертикали», более жесткой и более репрессивной.

Косвенным подтверждением этого стало заявление Владимира Путина на встрече с членами координационного совета ОНФ 8 декабря. Премьер, признав право оппозиции на демонстрации, выступил за ужесточение ответственности тех, кто «исполняет задачи иностранных государств», вмешиваясь во внутреннюю политику России. Он раскритиковал реакцию госсекретаря США Хиллари Клинтон, назвавшей выборы в России недемократическими. «Она задала тон некоторым нашим деятелям внутри страны и дала сигнал. Они этот сигнал услышали и при поддержке госдепа США начали активную работу», – сказал Путин. ФСБ потребовала, в свою очередь, от сети «Вконтакте» ликвидировать группу, куда записываются участники митинга 10 декабря.

На данный момент режим имеет достаточно высокий запас прочности. Однако после нынешних парламентских выборов впервые запас прочности подвергся испытанию со стороны ни мирового финансово-экономического кризиса, ни лесных летних пожаров или непопулярных реформ, а со стороны активного гражданского меньшинства, которое, хочет того власть или нет, навязало Кремлю новый формат диалога. По большому счету, проблема даже не в итогах выборов и фальсификациях, а в закрытости политической системы и «ручном управлении», подконтрольности информационного пространства и недоверии власти к пассивному большинству, которое рассматривается как объект влияния то ли «ответственных политических сил», то ли Госдепа США. И нынешний протест – это, в первую очередь, - запрос на обновление системы государственного и политического управления, игнорирование которого будет только наращивать политические риски дестабилизации.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати