21.05.2012 | Татьяна Становая

Риски «народных гуляний»

16 мая полиция разогнала лагерь оппозиции, который обосновался на Чистых прудах. Основанием для этого стало решение суда, которое удовлетворило иск жителей Чистопрудного бульвара, обвинивших власти в бездействии в отношении оппозиционеров. Новый лагерь был создан на Баррикадной, но вскоре также был разогнан. Протестующие перебрались на Никитский бульвар, на Старый Арбат, откуда их также вытеснила полиция. Власть столкнулась с новым форматом протеста, и пока находится в поиске эффективной модели противостояния ему. Однако практика использования этого формата показывает, что подходящей модели просто нет: оппозиция обрекает полицию преследовать протестующих по всему городу. Все это может привести к значительному ужесточению политики Кремля в отношении оппозиционеров.

До декабря 2011 года Кремль практически полностью контролировал политическое пространство. Акции оппозиции считались маргинальными, их лидеры – политически слабыми и бесперспективными, «политиками вчерашнего дня». После начала массовых акций протеста против фальсификаций выборов в Госдуму, Кремль попытался частично перехватить инициативу и начать перемены, причем так, чтобы основные рычаги управления управлениям пространством все равно оставались в руках кремлевских политтехнологов. Главная новелла – либерализация партийного законодательства - не лишает Кремль административного ресурса препятствовать появлению наиболее опасных, независимых и сильных партий. Пока власть не препятствует тем проектам, которые оцениваются (даже с точки зрения их потенциала) как маргинальные (та же Республиканская партия). Тем самым, была предпринята попытка вывести в системное поле протест, который оказался бы втянут в игру с заранее установленными правилами игры и заведомым доминированием власти.

Однако на сегодня можно сказать, что это не сработало. Новые лидеры, которые возглавили протест, не спешат создавать партии и конкурировать между собой. Уличная форма политического участия остается главной для внесистемной оппозиции. Вопреки ожиданиям, массовость протеста, несколько спав, осталась на высоком уровне, что подтвердила «контрольная прогулка», организованная писателями (за ней последовала «прогулка» художников, также ожидается аналогичная акция музыкантов). Протест становится все более и более авторитетным для общества, за счет присоединения к нему интеллигенции, «властителей умов и душ».

Можно выделить несколько стратегически опасных рисков, которые несет для власти новая ситуация. Во-первых, это ограниченность возможностей для силовых методов пресечения несанкционированных акций. «Контрольная прогулка», а также полторы недели жизни лагеря на Чистых прудах показали, что власть не решается на разгон акций, навязанных за рамками закона о митингах и шествии, в том виде, в котором его понимает власть. Правоприменительная практика такова, что, несмотря на формально уведомительный принцип проведения акций, он является разрешительным: любые несанкционированные акции разгонялись полицией. Теперь власти навязан новый формат. Причем этому способствовал и сам Кремль - например, для проведения последнего мероприятия на Поклонной горе в поддержку Путина (проводилось Общероссийским народным фронтом), разрешения не запрашивалось вовсе.

Оппозиция начала активно использовать «дыры в законе», декларируя не отраженные в нем «гуляния» или, теперь, «фестиваль» на Баррикадной. И оппозиционный лагерь встретил тут продержку на муниципальном уровне. Депутат муниципального собрания Пресненского района Елена Ткач предложила участникам акции согласовать с местными депутатами проведение «фестиваля», для чего не требуется согласование с мэрией. «Таким образом, лагерь получит официальный статус»,— заявила Ткач «Коммерсанту». При этом она сослалась на устав муниципального образования, который наделяет местных депутатов правом «создавать условия для проведения зрелищных мероприятий». Как заявил «Коммерсанту» Илья Пономарев, «с «Баррикадной» лагерю действительно очень повезло», так как в Пресненском районе из 15 муниципальных депутатов — 11 оппозиционеров. Однако при первой же попытке принять решение о проведении фестиваля, обнаружилось, что достичь согласия не так-то просто: депутаты долго спорили, а затем представители КПРФ не вернулись на заседание после перерыва, что сорвало кворум. Тем не менее, впервые местное самоуправление оказалось вовлечено в реальный политический процесс, выйдя из-под контроля «вертикали» и создав реальные риски для власти в отношении легитимации акции внесистемной оппозиции.

Ограниченность возможности использовать силу против протестующих основано на двух критериях: массовость и наличие «моральных авторитетов» среди лидеров. Во время «контрольной прогулки» на улицы даже не были выведены автозаки и подразделения ОМОНа, численность личного состава которого порой превышает численность самих митингующих. И, судя по всему, как действовать против таких акций, у власти понимания нет, что создает и сильное раздражение, и нервозность, и разного рода радикальные предложения по пресечению несанкционированных акций.

Пока был опробован единственный механизм – судебный, который тоже оказался несовершенен. Так, 12 жителей Чистопрудного бульвара обратились в суд 14 мая: иск был подан по поводу «бездействия властей» в отношении «нарушителей порядка протестной акции». Уже 15 мая это дело спешно рассмотрел Басманный суд столицы. Истцы потребовали, чтобы суд обязал чиновников закрыть лагерь. Судья Ольга Солопова, рассмотрев гражданское дело, постановила удовлетворить требования жильцов и обязать УВД по Центральному административному округу Москвы принять меры по пресечению проведения несанкционированного мероприятия. Префектуру ЦАО судья обязала восстановить пострадавшие газоны, цветники и зеленые насаждения на бульваре. Протестующим дали время на ликвидацию лагеря до 12 часов 16 мая. Однако произошло это гораздо раньше – около 5 утра. Примерно 20 человек были задержаны.

Разгон на основании загрязнения улиц – признак слабости власти. В информационном пространстве детально обсуждается активность в лагере экологов, которые пошли куда дальше в обеспечении чистоты, чем любой московский двор. Жители лагеря учились сортировать мусор, организовывали ежедневные уборки, в независимых СМИ появились свидетельства местных жителей о том, что с началом работы лагеря, бульвар стал гораздо чище. Это соседствует с разоблачениями подставных «жителей» района, которые в эфире госканалов обвиняют оппозиционеров в «загаживании» территории. По крайней мере в интернет-пространстве власти информационную войну полностью проигрывают.

Вторым стратегическим риском является неподконтрольность организации новой формы протеста. «Контрольной прогулкой» и лагерем на Чистых прудах создан прецедент, когда политическая акция имела место без согласования с властями, без обсуждения маршрутов и численности участников. Разгон лагеря на Чистых прудах не привел к его полной ликвидации, а лишь к переезду. Становится понятно, что разгон неэффективен – протестующие сразу находят новое место. И судя по всему, тенденция для власти весьма опасна: чем больше будет применяться сила, тем больше участников будет приходить на новые места. Это мобилизует протест. При этом каждый раз использовать судебный механизм становится бессмысленным, так как протест оказывается перманентным, неуловимым. Очередной разгон акции произошел вечером 16 мая, по его итогам около 20 человек было задержано, но лагерь ликвидирован не был. Полковник, который руководил операцией, пояснил, что задержания начались из-за «незаконного кормления и раздачи воды». По факту же выяснилось, что многих оформили по статье 12.3 (переход улицы в неположенном месте), за что предусмотрен штраф в 300 рублей.

Наконец, третий риск – это структуризация оппозиционного движения, появление новых лидеров, движений и механизмов коммуникации как внутри него, так и с внешней средой. Лагерь стал хорошей возможностью заявить о себе для экологов, поэтов, театральных трупп, которые активно используют политическую тематику для своих выступлений. Так, значительное число людей узнало про движение «Белый автозак», движения Foodnotbomb (готовило еду для жителей лагеря), про труппу московского «Театр.doc», которая сыграла в «военно-полевых условиях» сатирический спектакль «Берлуспутин».

Протестное движение становится все более и более способным к быстрой самоорганизации, причем «снизу», не имея доминирующих лидеров. Так, после решения суда о разгоне акции на Чистых прудах, была собрана «ассамблея», на которой принималось решение о том, как реагировать на происходящее и действовать дальше, в случае применения силы. В новом лагере на Кудринской, заработал информационный центр. Внутри складывается своего рода «разделение труда» и ответственности: экологи отвечают за чистоту, националисты – за порядок и соблюдение правил. Один из участников акции на Кудринской провел социологических опрос, пытаясь доказать, что социальный состав лагеря вовсе не маргинален. Выяснилось, что 66% процентов участников - люди не старше тридцати. Студентов - треть, а безработных всего 3,4% опрошенных. По политическим взглядам большинство составляют либералы (43%), аполитичных - 17%, социалистов, коммунистов и анархистов - четверть лагеря, националистов - 7%. При этом 67% из них считают наилучшей формой правления парламентскую республику, писала «Новая газета».

Горизонтальная самоорганизация лагеря - настоящая головная боль для власти. Отсутствие ярко выраженных лидеров, которые были бы в состоянии управлять и навязывать протесту те или иные решения, девальвирует попытки «выдернуть» авторитетов. А задержания наиболее активных будут способствовать генерации новых лидеров.

С хорошо известными деятелями, власть пока продолжает придерживаться весьма жесткой тактики. Так, прокремлевские эксперты и представители партии власти уже почти открыто говорят о вероятном лишения свободы Навального и Удальцова на несколько лет за экстремизм. В СМИ появились комментарии анонимного источника из Кремля, что такой вариант обсуждается. В отношении ЧОПа, который принадлежит семье депутата Геннадия Гудкова, проведена проверка, компания лишилась лицензии на оружие. После нового громкого выступления самого депутата в Госдуме, первый секретарь президиума генсовета «Единой России» Сергей Железняк предложил рассмотреть в нижней палате парламента вопрос о лишении мандатов депутатов-»эсеров» Геннадия и Дмитрия Гудковых, а также Ильи Пономарева. Это заявление можно рассматривать как намек на возможное возбуждение уголовного дела против депутатов: лишение мандата возможно при условии вступления в силу обвинительного приговора, добровольного выхода из фракции или вступления в другую партию.

Тем временем, Госдума в пятницу перенесла рассмотрение скандального законопроекта о митингах, предварительно снизив предельный уровень штрафа за организацию несанкционированной акции с 1,5 млн рублей до 1 млн, что было расценено оппозицией как декоративный, но ничего не меняющий жест. Ярче всего прокомментировал это писатель Борис Акунин, один из организаторов «контрольной прогулки». «Учтите, господа депутаты: если вы все-таки сделаете эту глупость, можете считать «Контрольную прогулку» легкой и немноголюдной разминкой. Писательское чутье мне подсказывает, что впредь очень многие уличные акции станут несанкционированными, и поделать с этим власть ничего не сможет. Ни заявителей, ни организаторов вообще не будет. Писатели с художниками и музыкантами тоже никого никуда звать не будут. Штрафовать и приговаривать к общественным работам будет абсолютно некого. Просто вдруг - после очередного всплеска общественного возмущения - неважно по какому поводу - пронесется по просторам интернета некий совершенно некриминальный перепост. Например: «А пойду-ка я в воскресенье в семь часов вечера погулять по Тверской. Если же Тверская вдруг почему-то окажется недоступной – по бульварному кольцу». А потом вся эта многотысячная компания вдруг тронется с места – ей захочется прогуляться. На Лубянку. Или на Красную площадь. Или еще куда-нибудь. И ваша полиция забегается ставить заслоны. Ведь один черт знает, куда может двинуться никем не организованная толпа в тридцать, пятьдесят или сто тысяч человек. Вы этого хотите, господа законодатели?», - задался вопросом Акунин в своем блоге. Не исключено, что проект закона о митингах будет дополнен новым видом массовой акции – «сборище». Авторы указывают на французский опыт, где под понятием «сборище» подразумевается скопление людей, нарушающее общественный порядок. В российском законе это может быть любая массовая несанкционированная акция.

Кремль оказался в созданной собственными руками ловушке. Слишком жесткие требования к проведению массовых акций ведут к тому, что их нарушение или как минимум отказ следовать принятой ранее процедуре согласования создает прецедент и заставлять власть мириться с «нарушителями». Причем вместо смягчения закона о митингах, инициируется его значительное ужесточение. У Кремля были хорошо выстроены механизмы борьбы с оппозицией, работающей по партийному принципу, с известными лидерами и слабой поддержкой снизу. Против перманентного протеста снизу, не зависящего от уже знакомых лидеров, у власти просто нет эффективных механизмов, система оказывается бессильна против внесистемных элементов, которые перестают быть маргинальными и становятся заметным фактором политической жизни страны. А, значит, новые формы протеста в ближайшее время могут остаться одним из постоянных явлений, с которым власти придется иметь дело.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати