25.02.2013 | Татьяна Становая

Исход депутатов из Госдумы: новое качество режима

20 февраля три депутата Госдумы от партии «Единая Россия» объявили о намерении сдать свои мандаты. Первым это сделал Владимир Пехтин, обвиненный оппозицией во владении неучтенной недвижимостью в США. Он заявил, что не хочет бросать тень на партию и снимает с себя депутатские полномочия и направляется в США, чтобы доказать свою невиновность. Вслед за ним от мандатов отказались миллиардер Анатолий Ломакин и Василий Толстопятов, якобы переходящий на работу в «Газпром». По данным «Ведомостей», в скором времени нижнюю палату парламента покинут еще шесть депутатов. Это уникальная ситуация для путинского режима, свидетельствующая о его преобразовании в новое качество.

Политический режим в России начал быстро меняться с возвращением Владимира Путина на пост президента. И эти перемены касались не только пересмотра «медведевского наследия», итогом которого стала некоторая либерализация политической жизни в России и легитимация внесистемной оппозиции. Перемены свидетельствовали о том, что режим уже не способен вернуться к своему прежнему состоянию 2007 года: началось формирование новой политической реальности.

Одним из признаков такой новой политической реальности стал пересмотр характера отношений политической власти со своими элитами. Отправной точкой этого пересмотра стала угроза рейтингу «национального лидера». Рейтинг Владимира Путина был и остается цементирующим началом «властной вертикали». Рост протестной активности зимой 2011-2012 гг. привел к появлению новых политических рисков и падению предсказуемости развития политического процесса в России. Власть была вынуждена реагировать на это, нейтрализуя новые угрозы.

Эти угрозы, казалось бы, исходили исключительно от «разгневанного городского класса» и рассматривались властью как испытание на прочность бюрократии партийных функционеров. Начался поиск уязвимых мест внутри элиты и их нейтрализация. Власть признала наличие опасности в негласном контракте, который бесперебойно работал между властью и элитами и который был основан на принципе лояльности в обмен на возможность получать привилегированное политическое положение. Ручное управление позволяло избирательно применять закон и частично разрушало, либо ослабляло политические институты. На практике это означало, что повышение по карьерной лестнице внутри власти было напрямую связано с набором политических заслуг. Взамен можно было получать своего рода иммунитет от преследования и защиту от «разоблачений снизу». Режим всегда охотно «прикрывал» своих.

С конца 2011 года политическая реальность поставила перед властью две проблемы. Проблема первая – какова «цена» политической лояльности, и вопрос второй - насколько надежна эта лояльность в гипотетической кризисной ситуации, когда растут напряженность и в отношениях с активным гражданским обществом, и с Западом, имеющим эффективные инструменты влияния на российских чиновников и депутатов через их активы за рубежом. Во второй половине прошлого года Кремль начал понимать, что репутационные риски, исходящие от нечистоплотных чиновников и депутатов, оказываются в новой политической реальности фактором политической дестабилизации и угрозой и «национальному лидеру», и тем институтам, на которые он опирается, прежде всего, партии власти и парламенту. Кремль также осознал, что функциональная политическая лояльность (следование тренду «путинского патриотизма» и согласие идти на имиджевые потери при голосовании за крайне спорные законы) несет в себе угрозу «предательства» в случае политического кризиса. Принуждение к лояльности теперь серьезно усиливается – хотя владение недвижимостью за границей не запрещено, а обойти положение закона о зарубежных счетах вполне возможно, но риски в связи с этим существенно повышаются.

Владимир Пехтин, который стал первым высокопоставленным «единороссом», разоблаченным внесистемной оппозицией, изначально реагировал на появление информации о недвижимости в Майями в логике старого режима. Он, вероятно, рассчитывал, что все те заслуги, которые он имеет перед партией и Кремлем, гарантируют его от любых политических потрясений. Однако его уход из Госдумы показал, что это не так. По данным телеканала «Дождь», Пехтин накануне объявления об уходе из парламента до двух часов ночи провел в администрации президента. Один из членов партии сказал «Коммерсанту», что ждет крупных политических событий, ради которых имидж власти должен выглядеть безупречным.

В нынешней ситуации возникает вопрос масштабов чистки. Если Пехтин в прошлом был одним из руководителей Думы (в последние годы его влияние серьезно ослабло), то Толстопятов и Ломакин никогда не являлись ни спикерами от лица партии власти, ни ее активными политическими деятелями. Оба представляют собой тот тип депутатов, к которому относятся бизнесмены, готовые инвестировать в «режим» ради получения более прочных и защищенных бизнес-позиций. Это деловые, а не политические отношения. И от таких «единороссов» Кремль, вероятно, готов избавиться без особого сожаления и ущерба для партии. Сами жертвы такой чистки вряд ли будут сильно сопротивляться, понимая и принимая новые правила игры. Депутаты-бизнесмены и наиболее «пристроены»: Ломакин является совладельцем ЗАО «Международная калийная компания», его состояние оценивается Forbes в $1,2 млрд. Толстопятов, по данным Дмитрия Гудкова, владеет долями в ООО «Кубанский бекон», «Кубань холдинге» и ПФ «Шанс», что не было отражено в его декларациях.

Поэтому одна из главных интриг, на сегодня состоит в том, насколько «чистка» затронет депутатов, которые выполняют публичные политические функции внутри партии власти и парламенте. Источники «Коммерсанта» в «Единой России» заявили газете, что настроения в партии тревожные: «С одной стороны, хочется сохранить партию, а с другой - нужно всем пожертвовать ради рейтинга первого лица. Антикоррупционная кампания - это сейчас та история, которая дает наибольший прирост рейтинга» (хотя это спорное мнение, так как общество ждет не только отставок, но и более жестких действий). Вероятно, Кремль будет принимать решение по каждому индивидуальному случаю, роль «заслуг» перед партией и властью в целом тут, безусловно, также будет учитываться. Эта логика просматривалась в словах Владимира Путина на его «большой пресс-конференции» в декабре прошлого года. «Я уже приводил этот диалог между Петром I и генерал-прокурором, прокурором генеральным, как сейчас. Когда тот привел примеры воровства, Петр предложил даже за маленькие, небольшие преступления ссылать в Сибирь и казнить. На что генерал-прокурор ему ответил: «С кем останешься, Государь? Мы же все воруем»», - сказал Путин, назвав коррупцию российской традицией.

С теми, кто сохранит свои мандаты, будет, вероятно проведена дополнительная работа, целью которой будет снижение уязвимости власти перед добровольными расследованиями со стороны гражданских активистов, а также повышение персональной лояльности за счет хотя бы частичного отказа от заграничных активов. Кроме того, еще более снизится самостоятельность каждого депутата в отдельности: они будут вынуждены в большей степени ориентироваться на политические телодвижения Кремля, проявлять еще меньше автономности, чем сейчас.

Отдельно стоит сказать и об отношениях власти с внесистемной оппозицией, которая взяла на себя функции по разоблачению депутатов. Кремль в нынешней ситуации не нуждается в партнёрах в выявлении коррупционеров, и гражданские активисты не рассматриваются в качестве союзников. Напротив, они расцениваются как источники неконтролируемой угрозы.

Аноним-блогер doct_Z, который и выявил факты владения недвижимостью Владимиром Пехтиным, дал интервью газете «Ведомости». Он рассказал, что занимается расследованием добровольно. При этом проживает в Испании, работая в одном из университетов по контракту. Блогер является представителем хорошо образованного, встроенного в западную культуру слоя «русских интеллигентов»: главная опасность таких деятелей для Кремля является их неподконтрольность, самоорганизованность, высокая степень гражданской мотивации и недоступность для российских «органов». Власть не в состоянии контролировать и интернет в той степени, в которой это позволило бы не допускать появления в сети компрометирующей информации на депутатов – тем более, что речь идет о системном феномене, подразумевающем появление множественных центров расследований, способных и сохранять автономность, и координировать деятельность между собой по системе горизонтальных связей (в эту систему входят, в частности, Алексей Навальный и его соратники). Кроме того, «компромат» носит различный характер и затрагивает не только имущественные вопросы, но и этическую сферу – например, защиту сомнительных диссертаций (на минувшей неделе разразился скандал вокруг сомнительной докторской диссертации Игоря Лебедева – сына Владимира Жириновского и вице-спикера Госдумы).

В такой ситуации у власти весьма ограничены «силовые», «репрессивные» меры борьбы с добровольцами, хотя, вероятно, и такие способы будут время от времени предлагаться Кремлю к рассмотрению. Более эффективной становится как раз попытка перехватить инициативу, и начать кампанию по «самоочистке», заведомо рассматривая депутатов как потенциальные объекты критики со стороны оппозиционеров.

В заключение важно выделить и растущую роль социального фактора. Борьба с коррупцией, которая началась осенью прошлого года и представляла собой набор несвязанных между собой дел (каждое из них скорее являлось следствием межклановых разборок), начала свою собственную жизнь, подогревая социальный запрос на антикоррупционные разоблачения. Власть, которая чувствует свою уязвимость, пытается, с одной стороны, следовать этому запросу и удерживать собственный рейтинг, но, с другой стороны, частично формировать общественной настрой навязыванием альтернативной повестки дня (антиамериканизм, борьба с педофилами, геями и т.д.). В то же время она ощущает сильную нервозность, которая толкает ее на попытки «самоочищения», масштаб которого пока не ясен – тем более что депутатский корпус является наименее важной частью правящей элиты.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати