30.12.2014 | Георгий Мирский

Сирийская головоломка

«Война в Сирии – самая сложная, запутанная война за последние 100 лет», – сказала Энн Паттерсон, помощник государственного секретаря США . А известный эксперт из CouncilonForeignRelations Стивен Кук пишет в журнале «Нью-Йоркер» : «Сирия была и остается в центре всех стратегических проблем, таких как арабо-израильский конфликт, стабильность в Ираке, Ливане и Иордании, влияние Ирана и политическое единство арабского мира. Сирия превратилась в водоворот. В этом конфликте – все патологии региона: экстремизм, иностранные боевики, войны по доверенности, соперничество великих держав, межобщинное насилие. И сейчас этот водоворот всасывает в себя все, что находится на его границах».

Формально в Сирии идет одна война – между режимом Башара Асада и оппозицией. Ее основная особенность – это загадка: почему вооруженные силы, насчитывавшие минимум 300 тысяч человек, имевшие 1 700 танков, 3 500 орудий, 2 000 противотанковых управляемых систем, 500 систем «Град», 500 бомбардировщиков. 1 500 единиц зенитно-ракетных комплексов, 4 000 ПЗРК «Стрела» и еще вертолеты, и т.д.– почему вся эта мощь в течение трех с половиной лет не может справиться с «кучкой бандитов, террористов и наемников», как называет повстанцев Асад. Было бы понятно, если бы это была единая сила, профессиональная, обученная, дисциплинированная, с авторитетным и всеми признаваемым командованием и политическим руководством. Так нет же – режиму противостоят сотни отрядов без единого командования, имеющие в основном легкое оружие и не признающие никакого политического руководства, более того – часто воюющие друг с другом. В чем же дело?

В несостоятельности государств, созданных Великобританией и Францией после Первой мировой войны – государств во многом искусственных, мозаичных. Речь идет об Ираке, Сирии и Иордании. Государство так и не стало единым отечеством для этносов, конфессиональных общин, сект. И вот лояльность жителей стала переноситься с государства к общине, к своей конфессиональной общности. Для суннитов Ирака сирийские сунниты – это свои, а иракские шииты– чужие или даже враги. Защиту, покровительство гораздо лучше, надежнее искать у единоверцев, а не у правительства в столице. Центр тяжести – пока только в Ираке и Сирии– переместился с уровня государства на уровень локальной общности, часто даже секты. И люди уже ощущают себя, как и их предки, не столько арабами, сколько суннитами из Мосула или алавитами из Алеппо. Видна разница между « правительственными» армиями и ополчениями, образованными на общинной или «сектовой» основе. Иракская армия позорно бежала из Мосула. Армия Башара Асада состоит в основном из призывников-суннитов, не говорящих желанием умирать за чуждую им власть алавитов. Хорошо воюют суннитские экстремисты, включая ИГ, равно как курды и ливанские шиитские отряды «Хизбалла». И это понятно: они воюют за своих, а не за власть в столице, которая им безразлична.

Солдатам правительственных войск противостоят бесстрашные бойцы-фанатики, исламисты-джихадисты, для которых величайшее счастье умереть за ислам. Они же и наиболее жестокие, беспощадные, настоящие изуверы. Асад может рассчитывать на элитные алавитские части, перебрасывает их из одной горячей точки в другую, а также с помощью Ирана привлек себе на помощь ливанские шиитские отряды боевиков «Хизбалла». Все правильно – бить суннитских исламистов-фанатиков руками исламистов шиитских.

Но ведь сначала никаких исламистов-повстанцев в Сирии не было, правительству противостояла только созданная из бежавших в Турцию дезертиров-суннитов «Свободная сирийская армия». А когда в Сирию стали прибывать боевики-добровольцы, формально или неформально связанные с Аль-Каидой («Джабхат ан-нусра», «Исламское государство Ирака и Леванта», или ИГИЛ, впоследствии ИГ, и другие), посылать серьезное оружие Запад уже не мог, так как было ясно, что его перехватят джихадисты. Ведь уже сразу же началась вторая война – между силами оппозиции. Превосходство исламистов над «умеренными» выявилось довольно быстро.

Прибытие в Сирию исламистов-джихадистов, как это ни парадоксально, оказалось для Асада очень выгодным во временном, тактическом плане. Эти изверги не только отпугивают население, делая правительство «меньшим злом» даже для многих суннитов, ненавидящих власть, но и не позволяют Западу оказывать оппозиции серьезную помощь. Обама не может послать повстанцам то, в чем они больше всего нуждаются – зенитные комплексы и противотанковые ракеты– именно потому, что это попадет в руки джихадистов. Войти в историю в качестве президента, при котором в одной из главных арабских стран к власти пришли люди, верные заветам бен Ладена – убивать американцев где только можно – вот уж этого Обама допустить не может никак.

И Асад уверен, что время работает на него. Что может сделать Запад? Высадка войск исключена, создание беспилотной зоны обойдется в 1 млрд. долларов в месяц. Планировали было создать зону безопасности для гражданских лиц 80 км шириной и 50 км глубиной, но оказалось, что для этого потребуется 40-50 тыс. солдат. Кто их пришлет?

Тем временем в прошлом году вспыхнула (правда, сейчас уже угасла) третья война, внутри лагеря исламистов. Лидер ИГИЛ аль-Багдади намеревался включить в свою группировку родственную организацию «Джабхат ан- нусра» (сохранившую, в отличие от ИГИЛ, тесные связи с «большой», или « материнской «Аль- Каидой). Не получилось, и исламисты стали убивать друг друга. Но ситуация изменилась после похода ИГ из Сирии в Ирак и образования Халифата. США оказались втянутыми в новую войну и по логике вещей вынуждены бомбить ИГ не только в Ираке, но и в Сирии. И вот тут сложилась совершено запутанная обстановка.

Башар Асад ведет даже не двойную, а тройную игру. С одной стороны, он не дал американцам разрешения совершать налеты на сирийскую территорию (да его никто и не спрашивал), но с другой стороны его министр иностранных дел Муаллим дал понять, что Сирия ничего не имеет против. Еще раньше сирийская разведка имела тайные контакты с американцами, которые указывали ей на обнаруженные их беспилотниками базы ИГИЛ, и сирийская авиация бомбила их, но заодно наносила еще более сильные удары по местам расположения других группировок повстанцев, враждовавших с ИГИЛ. Более того, сирийские правительственные организации в течение долгого времени, как выяснилось, покупали у джихадистов нефть, которую те добывали на контролируемой ими сирийской же территории. Правительственная авиация бомбит ту половину второго по величине сирийского города Алеппо, которая вот уже два года находится в руках оппозиции, причем достается как действующим там силам ИГ (среди которых отличается своей свирепостью отряд из 250 чеченцев), так и боевикам группировок Лива ат-тавхид и Ахрар аш-шам, входящих в созданный год тому назад Исламский фронт. В свою очередь, американская авиация наносит удары и по ИГ, и по отрядам «Джабхат ан-нусра», которая уже не воюет с ИГ, а решила объединиться с ним в борьбе против «общего врага». Кто этот враг? Конечно, режим Асада, ради свержения которого оппозиция и образовалась. Но не только: недавно были сообщения, что бойцы отрядов «умеренной» оппозиции жгут американские флаги, полагая, что США на самом деле, уничтожая силы ИГ, помогают режиму Асада.

И в известной степени так оно и есть. Ведь в принципе смертельный враг Асада (как и Америки) – это, безусловно, ИГ. Рано или поздно, если джихадисты консолидируют свое «государство», столицей Халифата они сделают Дамаск, как и тысячу лет тому назад. Не вечно же им сидеть в захолустном городке Ракка, их временной столице. Поэтому гибель придет к Башару Асаду, скорее всего, от ИГ, и он это отлично понимает. Но это будет еще нескоро, до тех пор коалиция во главе с США будет сдерживать ИГ в Ираке, а если повезет, то настолько ослабит аль-Багдади, что ему будет уже не до Дамаска. Пока что Асад должен не допускать укрепления «умеренной» прозападной оппозиции. Президент Обама попросил у Конгресса 500 млн. долларов для того, чтобы подобрать, вооружить и обучить в течение года 5 тысяч солдат оппозиции, но специалисты сомневаются в успехе. Лондонский «TheEconomist» писал 8 ноября о стратегии оказания помощи умеренным силам, что скоро от нее может вообще ничего не остаться. Эти силы « находятся в упадке с 2012 года, когда вперед вышли твердолобые. Несколько оставшихся центристских группировок борются за выживание…». Анализируя последствия бомбежек американцами группировки «Джабха», еженедельник пишет: «Сигнал такой: становиться на сторону Америки не приносит пользы. Если дела и дальше пойдут так, как сейчас, ИГ будет контролировать восточную Сирию, «Джабха» – северо-запад, и Асад – запад. Вряд ли такой результат устроит Америку и ее союзников».

Такой видный американский политик, как президент Совета по внешней политике Ричард Хаас, вообще без обиняков высказался в пользу примирения с Асадом и совместной борьбы против ИГ. Не так-то просто это сделать, даже если Обама согласен с тем, что режим Асада – меньшее зло (причем, если успешно закончатся переговоры с Ираном по ядерной программе, то про Асада вообще можно забыть). А как быть с Турцией и Саудовской Аравией, категорически требующими покончить с Асадом и привести к власти в Дамаске умеренных суннитов? Как Обаме избежать обвинения в том, что он вступил в альянс с шиитами (а ведь из 21 арабской страны 20 – суннитские) и предал умеренных светских борцов за свободу, почти четыре года проливающих кровь в войне с диктатором? Как помочь иракскому правительству привлечь на свою сторону суннитские племена, пока еще поддерживающие ИГ? Ведь в этой войне все взаимосвязано.

Не видно ни одного реалистичного проекта урегулирования двойной войны. Надеяться можно лишь на то, что она не перекинется на остальные страны региона, включая Израиль, Ливан и Иран.

Георгий Мирский – заслуженный деятель науки РФ

Версия для печати