03.09.2015 | Ростислав Туровский

Региональные выборы-2015: распределение ролей произошло

Региональные и муниципальные выборы 2015 года имеют очевидный смысл, представляя собой последний избирательный цикл перед грядущими в будущем году выборами Государственной Думы. Участие и активность политических партий, персоналий, групп влияния формируют тренды, которые, несомненно, отразятся на предстоящей федеральной кампании. Выборы 13 сентября – это тренировочный день для всех заинтересованных игроков. Они скоро дадут возможности для самопроверки политических игроков, анализа результатов, работы над ошибками и возможного пересмотра электоральных тактик и стратегий.

В целом ход кампании удивительным образом контрастирует с теми бурями, которые происходят у нас в экономической сфере и во внешней политике. Это еще раз подчеркивает, что внутренняя политика остается в России гораздо лучше и успешнее организованной, и не создает пока каких-либо критических проблем для страны и существующего порядка. Стоит отметить, что подготовка властных структур к выборам была начата заблаговременно и в этом году заметно раньше, чем в прошлом. Как результат, сценарные особенности и рисунок кампании были понятны уже весной, а последующая задача состояла скорее в том, чтобы не допустить сбоев. В итоге позиции всех игроков на электоральном поле выглядят вполне понятными и предсказуемыми, а остающиеся интриги связаны главным образом с преодолением отдельными партиями заградительных барьеров и с результатами в тех одномандатных округах, где есть кандидаты с сопоставимыми шансами на победу. Но это уже детали, хотя, конечно, в некоторых регионах они являются вполне значимыми.

Важной характеристикой избирательной кампании стала минимизация числа крупных скандалов, связанных с недопуском на выборы тех или иных игроков. Полностью избежать скандалов не удалось, но их стало заметно меньше, чем в прошлом году. Это свидетельствует о заблаговременном согласовании интересов, улучшении взаимопонимания в отношениях между Кремлем и губернаторами, конструктивном взаимодействии властей с системной оппозицией. Иными словами, отладка электоральной машины, которая велась с 2012 г., проходит вполне успешно, позволяя ограничить конфликтность электорального процесса и решить тем самым задачу по снижению уровня протестных настроений и деполитизации социального недовольства, недопущению его активной эксплуатации политическими игроками, представленными в электоральном поле.

Одной из заметных характеристик предстоящих выборов стала стандартизация электоральных кампаний, в основе которых лежит, как правило, конкуренция парламентских партий, с сохранением их достаточно очевидной иерархии. Таким образом, губернаторские выборы проходят по «думскому стандарту». Позиция властей в отношении допуска к губернаторским выборам представителей парламентской оппозиции стала еще более однозначной и положительной. Число конфликтов с парламентской оппозицией сократилось до минимума, что соответствует общей тенденции в сторону сближения этих партий с «Единой Россией» и Кремлем. Хотя иной раз складывается впечатление, что, понимая отсутствие шансов, многие кандидаты от парламентской оппозиции ставили своей целью именно регистрацию и согласие на нее властей, а собственно кампанию практически не ведут, не имея для нее ни ресурсов, ни желания.

Тем не менее, в целом данная ситуация вполне устраивает КПРФ, ЛДПР и «Справедливую Россию» и их федеральное руководство, а это, в свою очередь, устраивает Кремль. Поводов для претензий со стороны парламентской оппозиции минимум, а те, которые есть, связаны главным образом с «плохим поведением» губернаторов, но не президентской администрации.

Больше неудобства испытывают сами кандидаты, поскольку у них крайне ограничены возможности для ведения кампании, им может быть и хочется «развернуться», но мешают нехватка ресурсов, неформальные договоренности с властями и пр. Поэтому их задача-минимум – набрать хоть какое-то значимое число голосов и не растерять свой политический капитал, поскольку приумножить его губернаторская кампания не позволяет. Не случайны примеры, хотя их крайне мало, когда потенциально более сильные кандидаты отказались от участия в пользу заведомо более слабых однопартийцев (например, «Справедливая Россия» в Чувашии). Как правило, парламентские партии выставили своих наиболее известных политиков в регионах. Вряд ли в нынешних условиях они испытывают большое удовольствие от статуса заведомо проигрышного кандидата, но для партии смысл их выдвижения в том, что более сильный кандидат, по крайней мере, не провалит выборы и наберет голоса, если не за счет кампании, то за счет своего уже имеющегося авторитета. Сами же кандидаты рассматривают такие выборы в качестве не очень хорошей, но все же тренировки перед выдвижением в одномандатном округе в будущем году. У некоторых, конечно, есть и иллюзии на этот счет.

В целом статистика участия парламентских партий на губернаторских выборах существенно лучше, чем в прошлом году, а неучастие, как правило, не связано с давлением на партии и кандидатов. Лучше всех, как и прежде, смотрится, хотя и лишь с формальной точки зрения, ЛДПР, которая представлена во всех регионах кроме Брянской области. КПРФ тоже отсутствует в Брянской области. «Справедливая Россия», как и ранее, идет третьей по числу участников губернаторских кампаний, ее кандидатов нет на Камчатке, в Амурской, Калужской и Омской областях. Разумеется, и это уже в порядке вещей, все парламентские партии участвуют абсолютно во всех кампаниях на выборах региональных парламентов и муниципальных собраний.

В этом году можно обнаружить только два случая, когда заметные и оппозиционно настроенные к губернаторам кандидаты от партий парламентской оппозиции натолкнулись на препятствия при попытке принять участие в выборах. Наиболее известным оказался случай Омской области, где посредством муниципального фильтра было поначалу заблокировано участие в выборах достаточно известного и, что немаловажно, пользующегося хорошими отношениями с федеральным партийным руководством, кандидата КПРФ О.Денисенко. Борьба О.Денисенко за свою регистрацию в судебных органах составила одну из немногих интриг нынешнего избирательного цикла. В конечном итоге она завершилась решением Верховного Суда, постановившего зарегистрировать коммуниста. Менее известен пример Камчатки, где в выборах собирался участвовать представитель «Справедливой России» М.Пучковский, критик губернатора и довольно успешный кандидат на выборах мэра Петропавловска-Камчатского в 2009 г., где он вышел во второй тур и занял второе место. Но М.Пучковский так и не решил неофициально вопрос о своей регистрации и в итоге не смог преодолеть муниципальный фильтр, отказавшись от борьбы. Что касается ЛДПР, то, в отличие от прошлогодней скандальной истории в Оренбургской области, на этот раз она не имела абсолютно никаких проблем при выдвижении и регистрации своих кандидатов.

При этом, однако, игра властей с КПРФ, как с более сильной партией, обладающей остаточными возможностями для мобилизации недовольного электората, остается более сложной, чем в случае ЛДПР и «Справедливой России». Поэтому омский прецедент был важен. Он показывал, что власти не готовы повсеместно давать коммунистам «зеленый свет» на всех выборах и стремятся ограничивать ее возможности. Это же продемонстрировало достаточно частое выдвижение партий-спойлеров на выборах представительных собраний (см. ниже). Тем не менее, в конечном итоге О.Денисенко получил регистрацию, и история была сведена к некорректным действиям региональных властей. Со своей стороны, коммунисты вели себя достаточно лояльно, о чем свидетельствует отказ от участия в выборах в Брянской области, где когда-то партия была правящей, а ее электоральная поддержка – среди самых высоких по стране.

В отличие от КПРФ, две другие парламентские партии почти что утратили чувство политической дистанции и склонны к вступлению в открытые коалиционные отношения с губернаторами и «Единой Россией». Для ЛДПР в этом году было самым главным обезопасить позиции единственного «своего» губернатора А.Островского, что и удалось сделать без особого труда. А.Островский вышел на досрочные выборы, получив статус врио губернатора, а «Единая Россия» вступила с ним в коалицию. Также «Единая Россия» и ЛДПР подтвердили коалиционное соглашение в соседней Брянской области, где уже ЛДПР не стала участвовать в выборах, что способствовало формированию совершенно «тепличной» предвыборной ситуации для А.Богомаза. «Справедливая Россия» с самого начала отказалась от участия в выборах в Амурской области, а затем ее кандидаты вышли из борьбы в Калужской и Омской областях. Во всех этих случаях можно говорить о фактическом альянсе между эсерами и губернаторами.

При этом вновь используется уже проверенная ранее практика подкрепления коалиционных решений за счет распределения мест в Совете Федерации. Эта практика особенно четко просматривается в случае ЛДПР, уже создавшей себе небольшое представительство в верхней палате за счет Брянской и Оренбургской областей - как раз в результате предвыборных сделок. Вместе со сменой губернатора в Брянской области меняется и сенатор, но им останется представитель ЛДПР – С.Калашников. В свою очередь смоленский губернатор направит в верхнюю палату известного «единоросса» Ф.Клинцевича. Продолжена и линия на обмен отказа «Справедливой России» от участия в губернаторских выборах на места в Совете Федерации, ранее апробированная в Приморском крае и Владимирской области. Теперь это происходит в Омской области, где сенатором должна стать Е.Мизулина. Однако столь же явных выгод от неучастия в выборах в Амурской области и снятия своего кандидата в Калужской области эта партия не получает. Но в случае Калужской области эсеры могут рассчитывать на прохождение своих списков на одновременных выборах в законодательное собрание и городскую думу Калуги. Отказавшийся от участия в выборах А.Смоловик как раз является депутатом городской думы и возглавляет список на предстоящих выборах.

В целом, таким образом, сценарии отношений властей с парламентскими партиями прямо зависят от силы и оппозиционности этих партий. Власти не возражают против участия в выборах представителей КПРФ, и Кремль не против того, чтобы эти кандидаты критиковали губернаторов, но партию время от времени «ставят на место», дают ей понять, что полный режим благоприятствования она не получит. Это как раз и показали омский прецедент и его благополучное, но не быстрое разрешение. С ЛДПР заключаются несложные прагматические сделки, к удовольствию обеих сторон. «Справедливая Россия» явно слабее всех в этом списке, и есть случаи, когда с ней необязательно договариваться, поскольку она в некоторых регионах настолько пассивна, что и вообще ни на что не претендует (как в Амурской области).

Одновременно партии парламентской оппозиции полностью отказались от создания коалиций друг с другом, что тоже очень выгодно властям. В прошлом году была одна такая, но провалившаяся из-за изменения позиции ЛДПР попытка в Оренбургской области. Коалиции создаются только с властями, тогда как оппозиционных коалиций просто нет, каждый играет сам за себя. Это способствует фрагментации оппозиционного электората и ослаблению горизонтальных межпартийных отношений.

Тем временем в иерархической партийной системе крайне мало места остается непарламентским партиям. Их значение в партийной системе явно не растет и, по всей видимости, начинает снижаться. Тому есть множество причин. Прежде всего, очевидно, что перспективы увеличения числа парламентских партий близки к нулю. Это никак не соответствует интересам «Единой России» и остальных парламентских партий, тем более что «Справедливой России» еще нужно серьезно побороться за этот статус. Сами непарламентские партии ничем себя не зарекомендовали, не сумев привлечь влиятельные элиты или же симпатии массового избирателя.

В итоге, если брать губернаторские кампании, то мы видим, что стало заметно меньше попыток непарламентских партий выдвинуть своих кандидатов и попытаться принять участие в выборах. В этой связи стало и меньше отказов в регистрации таким кандидатам, что также способствует снижению напряженности вокруг губернаторских кампаний. В среднем на регион пришлось примерно два случая, когда выдвинутый кандидат отказался от участия или не прошел фильтр, и это немного. Принять участие в губернаторских выборах смогли на этот раз 11 непарламентских партий, тогда как 12-ти, которые пытались, это не удалось ни в одном из регионов. Как правило, на губернаторские выборы идут те, что уже неформально согласовал свое участие, а остальные редко занимаются бесполезными попытками заявить о себе. Сложилась группа регионов, где вообще не было ни отказов в регистрации, ни снятия кандидатур: к их числу относятся Татарстан, Костромская и Ростовская области, Еврейская АО. Есть, впрочем, и антирекорды: так, в испортившей статистику Чувашии сразу семь кандидатов, принадлежащих к непарламентским партиям, не смогли получить регистрацию.

Процесс включения в губернаторские кампании непарламентских партий продемонстрировал, во-первых, что они больше не используются для выдвижения сильных представителей контрэлиты. В прошлом году, напомним, от малых партий пытались выдвигаться бывшие губернаторы, прежние главы региональных правительств и т.п. В случае регистрации, как показал пример Республики Алтай, они могли составить реальную конкуренцию действующим главам. На этот раз можно отметить разве что робкие попытки выдвижения бывших региональных чиновников С.Журавского и М.Трушко в Калининградской области от «Родины» и «Правого дела» соответственно. Они не смогли зарегистрироваться, да и шансов не имели, учитывая, что в регионе они давно не проживают. Реально крупные фигуры, убедившись по опыту прежних кампаний, что они просто не смогут надежно договориться с малой партией (в силу риска, что та изменит свою позицию и отзовет выдвижение) или же собрать подписи, от выборов дистанцировались.

«Гражданская платформа», как партия, которая два-три года назад пыталась работать с региональными контрэлитами, после изменений в своем руководстве и ясных сигналов неодобрения ее попыток играть на контрэлитном поле, перестала быть значимым участником губернаторских кампаний. Ее кандидаты прошли регистрацию в Ленинградской и Смоленской областях (в Иркутской области оппозиционному и несколько эпатажному кандидату от этой партии пройти муниципальный фильтр не удалось). В Ленинградской области выдвинутого «Гражданской платформой» главу местной торгово-промышленной палаты А.Габитова можно, несомненно, причислить к региональной элите. Он заметен, но ведет себя вполне лояльно по отношению к А.Дрозденко.

Во-вторых, на губернаторских выборах достаточно редко используются спойлеры КПРФ. Их место, главным образом, на парламентских кампаниях. Что касается губернаторских выборов, то там спойлеры особенно не нужны. Активных и сильных кандидатов КПРФ немного, и властям ни к чему создавать им лишние трудности посредством выдвижения спойлеров. В результате «Коммунисты России» участвуют в губернаторских выборах лишь в двух регионах (в трех регионах им отказали в регистрации, еще в одном выдвижение было отменено), КПСС – в одном. Спойлер был выдвинут, в частности, в Омской области, где власти, в самом деле, опасались КПРФ. Спойлеры появились также в Амурской и Архангельской области, где зарегистрированы кандидаты КПСС и «Коммунистов России» соответственно. Но в этих регионах кандидатов КПРФ, в отличие от Омской области, нельзя назвать сильными и опасными для губернаторов фигурами. Стоит также выделить случаи выдвижения кандидатов от «Патриотов России», которые могут считаться спойлерами. Это депутат областной думы от КПРФ А.Куприянов в Тамбовской области и бывший активист КПРФ Ю.Скворцов в Кемеровской области. В случае Кузбасса это явный отголосок известного конфликта между КПРФ и А.Тулеевым. В Тамбовской области, где кандидат КПРФ А.Жидков весьма слаб, выдвижение А.Куприянова скорее отражает размежевание между руководством обкома и его бывшими спонсорами (А.Куприянов – это, прежде всего, местный бизнесмен), но на выборы влияет мало в силу пассивности кандидата «Патриотов России».

Таким образом, власти, видя по итогам прежних выборов, что кандидатам КПРФ и без того трудно набрать голоса, дополнительные препятствия в виде выдвижения спойлеров им, как правило, не создают. Это свидетельствует и о слабости позиций КПРФ на губернаторских выборах, и о достаточно успешном ее взаимодействии с властями на неформальном уровне.

В-третьих, не просматривается попыток серьезно раскрутить какие бы то ни было непарламентские партии, используя для этого губернаторскую кампанию. Бросается в глаза пример «Родины», которая находится у властей на каком-то очень уж далеком запасном пути. Ее кандидаты были зарегистрированы всего в двух регионах, в то время как в семи случаях на финишную прямую по разным причинам они так и не вышли. Таким негативным соотношением попыток принять участие в выборах и неудач не может «похвастаться» ни одна оппозиционная партия. «Пенсионерские» партии участвуют в выборах в сугубо технической роли (Партия пенсионеров России в четырех регионах, «Российская партия пенсионеров за справедливость» – в одном). Чаще других на технических ролях, как и в предыдущие годы, используются «Патриоты России» (пять регионов), но даже им отказывают в регистрации (так случилось в трех регионах), и ни на какие значимые роли они не претендуют, просто считаясь самым проверенным и удобным спарринг-партнером властей. В целом же непарламентские партии-сателлиты явно не востребованы властями хотя бы по той причине, что они ориентированы на патриотический электорат и на пенсионеров, а этот избиратель нужен в первую очередь губернаторам и «Единой России».

В-четвертых, несистемная оппозиция на губернаторских выборах не представлена, но и подходящих возможностей у нее для этого не было. ПАРНАС напомнил о себе в Ленинградской области, где выдвинулся активист из Санкт-Петербурга С.Гуляев. Как и следовало ожидать, муниципальный фильтр преодолеть он не смог. Главный же интерес ПАРНАСа был связан с выборами в региональные парламенты.

Наконец, в-пятых, на губернаторских выборах отсутствует либеральный фланг. Это обусловлено и слабостью самих либеральных партий, и отсутствием у них конструктивных отношений с властями, позволяющих договориться об участии. Как уже сказано, ПАРНАС в губернаторских выборах не участвует, да и попытки свои обозначил лишь в Ленинградской и Архангельской областях. «Яблоко» же не смогло найти свою нишу в губернаторских кампаниях. В результате оно представлено только на Сахалине, а еще в трех регионах участие «Яблока» в губернаторских выборах сорвалось. В конечном итоге, кроме указанных выше непарламентских партий в губернаторских выборах практически никто больше и не участвует. Для полноты картины можно добавить единичное участие провластной Казачьей партии РФ, Партии социальной защиты, которую можно считать спойлером на левом фланге, и близкой по «духу» партии «За справедливость!». В основе своей губернаторские кампании стали делом только парламентских партий.

Важным свидетельством выросшей управляемости электорального процесса стала тем временем успешная нейтрализация расколов в региональных элитах, которые в этом году вообще не вышли в электоральное поле. Как сказано выше, выдвижение представителей контрэлиты от малых партий не практиковалось. Парламентская оппозиция от подобных экспериментов полностью дистанцировалась, выдвигая только своих активистов. С ее стороны не было сделано ни одного интересного хода, связанного с неожиданным выдвижением потенциально сильной фигуры из числа представителей местной элиты, каких-либо медийных персон и т.п. В сущности, в этом состоял один из смыслов отношений между властями и парламентской оппозицией: последняя получает более широкие возможности для участия в выборах, но в обмен на отказ от «сюрпризов» при выдвижении кандидатов. В свою очередь из этого прямо следует и отказ местных элит, недовольных губернаторами, от поддержки парламентской оппозиции. Региональная внутриэлитная оппозиция осталась без вариантов прямого или косвенного участия в губернаторских кампаниях.

Потенциально дестабилизирующим фактором и источником подковерных интриг могла бы стать замена губернаторов, которая была проведена в ряде регионов перед выборами. Но по тем же причинам отношения между «старыми» и «новыми» элитами оказались за рамками губернаторских кампаний. Наиболее сложная ситуация возникла в этой связи, пожалуй, в Пензенской и Тамбовской областях, но опять же, она мало повлияла на электоральный расклад. При этом в отношении старых элит с подачи центра принимались компенсационные решения, призванные удовлетворить интересы их лидеров. Так, направлены в Совет Федерации бывший губернатор Пензенской области В.Бочкарев, а также бывший глава Чувашии Н.Федоров, который в этом году лишился своей статусной федеральной позиции министра сельского хозяйства. Губернатор Тамбовской области О.Бетин занял, как известно, позицию заместителя министра строительства и ЖКХ. С другой стороны, чаще стал использоваться «кнут», поскольку удовлетворить все амбиции и аппетиты старых элит при попытке сдвинуть их с насиженных мест невозможно. Весьма знаковым стало в этой связи громкое коррупционное дело бывшего сахалинского губернатора А.Хорошавина, за которым последовала массовая замена областных чиновников, часть которых тоже попала под следствие. Фигурантом уголовного дела является бывший брянский губернатор Н.Денин. Множество претензий предъявлялось к работе уволенного губернатора Еврейской АО А.Винникова, еще когда он был главой региона, но до уголовных дел в этом случае не дошло. В таких условиях «старым» элитам явно не до предвыборных интриг.

В итоге фактор внутриэлитных расколов и замены губернаторов никак не повлияли на предвыборный расклад. Они сказались, конечно, на степени консолидации элиты, на эффективности губернаторских кампаний, в некоторых случаях – на критике региональных лидеров в информационном поле. Тем не менее, конечный итог выборов вряд ли позволит говорить о существенном влиянии деконсолидации элит на электоральный результат. Сами же кампании окончательно вышли на стандартный сценарий с участием, чаще всего, пяти кандидатов, представляющих парламентские партии и какую-либо малую партию, отобранную в силу стечения обстоятельств. Число кандидатов достигло шести в Костромской области (за счет участия двух малых партий) и сократилось до трех в Брянской области (при неучастии КПРФ и ЛДПР). «Урезанная» четверка кандидатов – это либо результат простого повтора списка парламентских партий (Татарстан, Иркутская область), либо неучастия парламентской партии, скомпенсированного вовлечением в кампанию малых партий.

Тем временем мотивация участия в выборах представителей парламентской оппозиции, т.е. тех, кто способен претендовать на хоть какие-то голоса, остается низкой, явно не способствуя появлению реального интереса. Как показано выше, Кремль и парламентские партии успешно решают свои задачи общесистемного уровня, но сами кандидаты оказываются просто пешками в этой игре. Есть, конечно, задачи-минимум – мобилизация ядерного электората, сохранение или повышение личной известности, тренировка перед думскими выборами. Но большинство столкнется с тем, что уже пережили их коллеги на выборах прежних лет, - крайне разочаровывающими личными результатами, которые захочется забыть, как страшный сон.

В несколько более благоприятном положении находится КПРФ, которая при всем множестве оговорок осталась единственной партией, претендующей именно на оппозиционную нишу и на лидерство в ней в большинстве регионов. Только у этой партии есть, в сущности, и хоть какая-то активность в регионах, имеющая более или менее регулярный характер. В этом году положение КПРФ на губернаторских выборах стало лучше, что произошло, главным образом, за счет «метода исключений». На выборах больше нет сильных кандидатов от контрэлиты, нет сильной несистемной оппозиции, а остальные партии откровенно сотрудничают с властями. В итоге кроме КПРФ просто некому занимать нишу главной оппозиционной партии. Со своей стороны в ряде регионов КПРФ выставила весьма опытных «бойцов», среди которых, например, депутаты Госдумы С.Левченко (Иркутская область), В.Шурчанов (Чувашия) и Н.Коломейцев (Ростовская область). Стоит напомнить, что С.Левченко едва не выиграл губернаторские выборы в 2001 г., а В.Шурчанов был близок к победе в том же году. Это, конечно, давние истории, но, с другой стороны, опыта участия в публичных губернаторских кампаниях у таких кандидатов куда больше, чем у действующих глав.

Хороший опыт участия в выборах имеют кандидаты КПРФ в Костромской (В.Ижицкий) и Сахалинской (С.Иванова) областях. В целом КПРФ стремится выдвигать в губернаторы депутатов Госдумы, что важно как раз в преддверии выборов 2016 г. Но опять же остается вопрос, смогут ли они себя показать на выборах этого года.

С другой стороны, налицо и случаи, когда КПРФ выдвигает явно слабых кандидатов, где-то в силу кадрового дефицита, где-то из нежелания ссориться с властями (чаще всего обе причины действуют вместе). К числу таких примеров относятся Камчатка, Архангельская, Калужская, Кемеровская, Тамбовская области. Есть и случаи, когда КПРФ выдвигает заметных кандидатов, но при этом не настроена на конфликт с губернатором, с которым имеются неплохие отношения. Необычной для КПРФ тактикой стало выдвижение варягов, которое свидетельствует о кадровых проблемах в регионах. Так, депутаты Госдумы, которые живут и работают в соседних регионах, выдвинулись в Марий Эл (С.Мамаев из Кировской области) и Еврейской АО (К.Лазарев из Хабаровского края). И если в случае Еврейской АО, тесно связанной с Хабаровском, из которого происходит и новый глава региона А.Левинталь, это может быть оправдано, то казус Марий Эл выглядит экзотично.

Впрочем, еще более очевидными примерами острых кадровых проблем в регионах являются ЛДПР и «Справедливая Россия». ЛДПР, решив задачу по обеспечению победы А.Островского, занимается «тренировкой» своих думских депутатов, причем необязательно в тех регионах, откуда они родом. Как и КПРФ, партия В.Жириновского отправила в Марий Эл своего депутата от Кировской области К.Черкасова, что вполне устраивает главу региона, бывшего члена ЛДПР Л.Маркелова. Занимавшийся до сих пор Астраханской областью А.Старовойтов отправлен баллотироваться в Калининград (выдвигаясь притом и в списке ЛДПР на выборах в городскую думу Астрахани), а К.Субботин, выходец из Свердловской области – в Чувашию. Стали кандидатами в губернаторы достаточно заметные думские депутаты, авторы различных громких инициатив Р.Худяков (баллотируется в Тамбовской области), В.Деньгин (Калужская область, где он родился), А.Диденко (Кемеровская область). Хотя если принимать во внимание местные корни, длительную и заметную работу в информационном поле, электоральный опыт, то лучше смотрятся позиции других думских депутатов от ЛДПР - И.Абрамова в Амурской области и Я.Зелинского в Омской.

В целом же ЛДПР приходится соединять договоренности с властями о повсеместном участии в губернаторских выборах с затыканием дыр в связи с отсутствием подготовленных людей на местах. Отсюда такое количество думских депутатов и варягов в ее губернаторских кампаниях. Есть и немалое число абсолютно формальных выдвижений местных партийных функционеров, не имеющих никакой известности и значимого электорального опыта (Пензенская, Ростовская, Сахалинская области и др.). Это трудно признать иначе как заведомой сдачей позиций действующим главам. «Справедливая Россия» уже привычно является самым слабым участником губернаторской кампании из числа парламентских партий. Она чаще идет на сделки, предполагающие неучастие в выборах. Для нее стало свойственным и невыдвижение более сильных кандидатов (таких как В.Аксаков в Чувашии) в пользу более слабых, что тоже становится способом проявления лояльности.

Если говорить о выдвижении статусных фигур, то от партии идут всего два думских депутата, что резко отличает ее от КПРФ и ЛДПР. Причем если М.Емельянов в Ростовской области, в самом деле, имеет большой опыт участия в выборах, то А.Руденко в Краснодарском крае смотрится куда слабее. В остальном же выдвигаются местные партийные функционеры и депутаты, которых крупными фигурами назвать трудно. «Справедливая Россия» явно в очередной раз проиграет от такой тактики, пусть и вынужденной, учитывая, что у нее по губернаторским выборам прошлых лет и без того наихудшие показатели мобилизации электората в сравнении с КПРФ и ЛДПР.

В конечном итоге подобный сценарий губернаторской кампании может иметь ряд ожидаемых последствий. Во-первых, результаты действующих губернаторов почти везде будут находиться на солидном расстоянии от «опасной» 50-процентной черты. Набрать 70 и более процентов голосов способны почти все действующие губернаторы. Во-вторых, вторые места, как правило, будут занимать кандидаты КПРФ, но большинство из них рискует существенно недобрать даже свой партийный электорат. В-третьих, в условиях слабого уровня публичных кампаний мобилизующую роль будут играть скорее партийные бренды, чем личности и предвыборные заявления кандидатов. Это собственно и позволит обеспечить частичную мобилизацию партиями своего электората. В-четвертых, в случае отсутствия сильных кандидатов, но при достаточном уровне антигубернаторских настроений возможны неожиданные всплески голосования за присутствующих в бюллетене кандидатов. Например, на этом может отличиться С.Курденко от «Справедливой России» в Брянской области. В-пятых, возможно усиление проблемы с явкой на губернаторские выборы, поскольку электорат, недовольный ситуацией в регионе, не найдет, за кого голосовать. Кроме того, рост социально-экономической напряженности способствует тому, что избиратели больше интересуются проблемами своего материального положения, и губернаторские выборы не видятся, как способ их решения. Поэтому избиратели могут сейчас дистанцироваться от «второстепенных» и явно не «судьбоносных» кампаний.

Выборы в законодательные собрания регионов и муниципальные собрания выглядят немного интереснее с точки зрения уровня конкуренции. Это обусловлено ограниченной поддержкой «Единой России», в то время как губернаторы на своих выборах способны привлекать приверженцев разных партий. При голосовании за партийные списки мобилизация партийных электоратов оказывается выше, чем при голосовании за заведомо непроходных кандидатов в губернаторы.

Но при этом анализ выборов в региональные законодательные собрания показывает, что они тоже главным образом воспроизводят «думский» федеральный стандарт, хотя и с несколько более активным вовлечением непарламентских партий, что создает впечатление о более высоком уровне конкуренции. Тем не менее, в выборах, которые пройдут в 11 регионах, в общей сложности принимают участие только 16 непарламентских партий. Во многих регионах власти явно не стремились расширить число участников и помочь им со сбором подписей. Заметна пассивность контрэлит и бизнеса, как потенциальных спонсоров малых партий и новых политических игроков. В итоге предвыборные расклады не выглядят сложными и не предвещают расширение числа парламентских партий на региональном уровне. Напротив, бросается в глаза тот факт, что в некоторых регионах число партий, не сумевших попасть в избирательный бюллетень и получить для этого поддержку властей, оказалось очень велико, - 11 в Магаданской области, по 8 в Калужской и Новосибирской областях (хотя при этом число зарегистрированных участников в Калужской области все равно велико).

Следует отметить и проведение в регионах Центральной России ряда экспериментов с участием большого числа партий. Своеобразной витриной «политического плюрализма» стала Костромская область с 15 участниками выборов. За ней следуют Калужская и Рязанская области, где зарегистрированы по 10 партий. С ними явно контрастирует далеко не периферийная Челябинская область с участием всего пяти партий. Все это показывает, что участие в выборах непарламентских партий зависит главным образом от решения властей, которые, в свою очередь, не стремятся к проведению большого числа экспериментов с их участием, не видя в этом необходимости.

Закономерно, что на выборах региональных законодательных собраний чаще используются спойлеры КПРФ, поскольку в данном случае как раз есть необходимость ослабить позиции коммунистов при распределении мандатов. Хотя опять же эта тактика используется умеренно и далеко не повсеместно, в общей сложности – в шести регионах из 11. «Коммунисты России» прошли регистрацию в пяти регионах, КПСС – в двух (в Калужской области присутствуют оба спойлера). В то же время ровно в таком же количестве регионов «Коммунисты России» и КПСС (5 и 2 соответственно) пытались, но не смогли получить регистрацию. Наиболее распространенным, если говорить о малых партиях, и в этом случае стало участие «Патриотов России» (8 успешных регистраций и только два отказа).

Достаточно заметной является тактика сдерживания «Родины», что связано со стремлением «Единой России» консолидировать патриотический электорат, а также сдержать переход в электоральное поле более радикального национализма. На выборах региональных законодательных собраний ситуация с участием «Родины» лучше, чем на выборах губернаторов, но тоже далека от блестящей: «Родина» участвует в четырех кампаниях и не смогла зарегистрироваться в пяти. Кроме того, не удается принять участие в региональных выборах партии «Великое Отечество», получившей отказ в Воронежской области (она же безуспешно пыталась выдвинуть своего кандидата на выборах губернатора Архангельской области).

Явно нет у властей интереса и в продвижении «пенсионерских» партий, которые тоже могут немного повредить «Единой России». Партия пенсионеров России вообще оказалась вне кампаний по выборам региональных законодательных собраний (в то время как на губернаторские выборы ее допускают, см. выше), а «Российская партия пенсионеров за справедливость» участвует в одной кампании. Из других относительно заметных провластных партий можно выделить «Зеленых», которые зарегистрировали свои списки в трех регионах (но получили отказ в двух регионах, а также вообще не пытались участвовать в губернаторских кампаниях, хотя делали это раньше).

Некоторое оживление можно отметить только на либеральном фланге, который не имеет перспектив на губернаторских кампаниях (обходя их стороной), но не может не начинать подготовку к думским выборам. Здесь главной тенденцией стала активизация «Яблока», которое очевидным образом нацелено на думскую кампанию будущего года, где партии принципиально важно не потерять голоса в сравнении с выборами 2011 г. В итоге она участвует в семи кампаниях, уступая лишь «Патриотам России» по числу своих выдвижений (если говорить о непарламентских партиях). Хотя сильных региональных списков и заметных кандидатов у этой партии нет, но рассчитывать на продвижение бренда она все-таки может. Попытка же более радикальной оппозиции в лице партии ПАРНАС принять участие в выборах свелась, как известно, к единственной успешной (и то не сразу) регистрации партийного списка в Костромской области, где одновременно реализуется сценарий фрагментации электорального поля с участием 15 игроков. Среди них есть и партии, которые могут с оговорками считаться спойлерами оппозиции, такие как партия «За справедливость!» (принявшая аббревиатуру ПАРЗАС), Партия свободных граждан, партия «Против всех», ДПР. «Гражданская инициатива» выдвигалась в двух регионах, и оба раза получила отказ (в тех же регионах получил отказ ПАРНАС – в Калужской и Магаданской областях).

В то же время явно уходят со сцены прежние заметные игроки на либеральном поле, ставшие целиком прокремлевскими и утратившие электоральную нишу. Речь в данном случае даже не об их поддержке избирателями, обнаружить которую вообще трудно, а просто об участии в выборах. У «Гражданской платформы» оно свелось к двум регионам, у «Правого дела» - к одному. Только в двух регионах выдвигается список ДПР.

Основная часть новых партий даже не пытается участвовать в региональных выборах. Если 16 непарламентских партий смогли зарегистрировать свои списки хотя бы в одном регионе (помимо упомянутых выше, это - Партия возрождения России, партия «Города России»), то еще 14 партий выдвинули свои списки, однако регистрацию получить не сумели. Чаще всего из их числа отказывали партиям «Воля», «Народ против коррупции» и «Народному альянсу» (по четыре раза). Большинство же зарегистрированных партий принять участие в региональных выборах даже не пытались, что лишний раз говорит об их состоянии.

Выборы муниципальных собраний в 23 региональных столицах представляют собой еще один и тоже важный электоральный эксперимент. Далеко не случаен тот факт, что, в отличие от прошлого года, во всех городах выборы проходят с использованием пропорциональной системы. Это позволяет проверить нынешнее состояние городского протеста, повысить эффективность работы «Единой России» в городских условиях, а также дать возможности другим партиям, прежде всего – парламентской оппозиции для того, чтобы сохранить, а в некоторых случаях и создать свое присутствие. Учитывая все ограничения губернаторских выборов, создание и расширение депутатских фракций становится одной из главных задач парламентских партий на местах, и рост числа таких возможностей в городах этому благоприятствует. Примечательно в этой связи, что В.Жириновский на этот раз возглавляет партийные списки не только в регионах, но и в целом ряде городских кампаний.

В этой связи сценарий муниципальных выборов напоминает выборы в региональные законодательные собрания, но некоторые тенденции выглядят более рельефными. Непарламентские партии участвуют в этих выборах немного реже (зарегистрированы списки 15 партий, помимо думских), поскольку они на местном уровне мало кому нужны, а сами ресурсами не располагают. В то же время эти выборы открывают чуть больше возможностей для сравнительно более сильных игроков - «Яблока» и «Родины» (16 и 9 кампаний соответственно). Причем на либеральном фланге кроме «Яблока» в городах практически никого нет, и ПАРНАС в муниципальных кампаниях не участвует. Можно отметить только присутствие «Гражданской платформы» (два города) и «Правого дела» (один город), которое лишь подчеркивает их ослабление. Зато чаще выдвигаются спойлеры КПРФ, что в городах может быть важнее, чем на общерегиональных выборах. «Коммунисты России» задействованы в 10 городах, КПСС – в пяти (в Иваново и Ульяновске участвуют обе партии). Как и следовало ожидать, заметны по числу выдвижений «Патриоты России» (12), но на муниципальных выборах они уступают «Яблоку». Именно на муниципальном уровне отмечен и единственный случай регистрации списка партии «Великое Отечество» (Иваново). Что касается «пенсионерских» партий, то их участие весьма ограничено, но все же заметно в случае «Российской партии пенсионеров за справедливость» (5 городов), тогда как Партия пенсионеров России зарегистрирована в двух городах. Из партий, отметившихся единичным участием в городских кампаниях, добавим для полноты картины «Молодую Россию», «Народный альянс», Народную партию «За женщин России», партию «Против всех», партию «За справедливость!».

Роль главного экспериментального города играет в данном случае Иваново (13 партий). В остальных случаях число участников не превышает девяти, что явно свидетельствует в пользу более простых технологических сценариев муниципальных кампаний. Причем в одном из самых крупных городов, где проходят эти выборы, - Ростове-на-Дону, зарегистрированы только четыре думские партии, и этим дело ограничивается. Чаще всего муниципальная кампания, проводимая по партийным спискам, предполагает участие семи партий, - четырех парламентских, а вместе с ними «Яблока», возможно – «Патриотов России», «Родины» и тех или иных мелких игроков и спойлеров - в очень малом числе. У парламентских партий есть на городских выборах и свои безусловные ставки, связанные с наличием особых интересов или сильных фигур в определенных регионах, например, Орел для КПРФ, Смоленск для ЛДПР, Астрахань для «Справедливой России». Довольно интересными и потенциально конкурентными выглядят электоральные расклады и выдвинутые партиями списки в Нижнем Новгороде, Ульяновске, Чебоксарах, Ростове-на-Дону и др. В Иваново же конкуренция, напротив, кажется надуманной, поскольку там нет ни одного сильного предвыборного списка.

Подводя итоги, стоит обратить внимание на тенденцию к новому упрощению партийной системы и более четкому распределению ролей, что вполне согласуется с постепенной подготовкой думской кампании. В этой иерархической системе КПРФ неизбежно попадает на вторые позиции, но ей при этом становится еще труднее демонстрировать свою оппозиционность. На третьем месте оказывается ЛДПР, выступающая в роли заведомо подчиненного партнера властей и ориентирующаяся на олимпийский принцип участия в губернаторских кампаниях (но с расчетом на успехи своих партийных списков). «Справедливая Россия» сама, по сути, загнала себя в тупиковое положение, находясь в полной зависимости от решений Кремля, теряя позиции в регионах и даже не пытаясь их удержать. Из-за этого она рискует провалом попыток прохождения во многие региональные и городские парламенты.

Среди непарламентских партий явно выделяются партии с опытом и известными брендами. Роль главного формального спарринг-партнера продолжают отыгрывать «Патриоты России». Активизировалось и не имеет притом особых конфликтов с властями «Яблоко». Сложнее ситуация вокруг «Родины», эту лояльную партию явно «придерживают», и она пока вынуждена рассчитывать скорее на муниципальные кампании. В умеренных пределах используются спойлеры КПРФ. В остальном скорее можно говорить о том, что новые партии, возникшие в результате последней реформы, не состоялись. Лояльные привлекаются от случая к случаю, а радикальные и экзотические крайне редко получают регистрацию на выборах. По сути основная с количественной точки зрения часть нынешних партий умирает естественной смертью, едва родившись, что лишний раз свидетельствует об их невостребованности и искусственности их создания. Борьба среди непарламентских партий может идти не за пяти-, а за трехпроцентный «барьер», но кроме «Яблока» к нему никто не приближается.

Собственно выборы вряд ли преподнесут какие-либо сюрпризы. Их итог во многом обусловлен уже сложившимся распределением сил и электората между партиями, но возможны небольшие всплески оппозиционного голосования. Эти всплески будут зависеть главным образом от последних двух недель кампании и скорее от эффективности региональных глав, чем от оппозиции. Если губернаторские кампании останутся столь же неубедительными (а они в большинстве своем и являются таковыми, не создавая позитивную содержательную повестку), то в тех регионах, где есть более устойчивый ядерный электорат парламентских партий и более или менее авторитетные соперники у губернаторов, результат последних может пойти вниз. Вряд ли что-то угрожает таким региональным лидерам, как Р.Минниханов, А.Тулеев, А.Артамонов и А.Богомаз. Но ближе к (условно) минимальным могут оказаться результаты В.Назарова, А.Козлова, С.Ерощенко, М.Игнатьева и С.Ситникова. Не вполне ясно, как пойдет голосование в регионах, главы которых не пользуются высокой популярностью, но и не имеют сильных соперников (например, на Камчатке, в Калининградской, Смоленской областях, Еврейской АО и др.).

Выборы в региональные и городские парламенты тоже могут сопровождаться отклонениями от старых норм, хотя вряд ли радикальными. Можно ожидать, что все-таки проявится более высокий протестный потенциал в Костромской и Рязанской областях, возможно – в Новосибирской области (хотя с приходом коммуниста к власти в Новосибирске КПРФ стало там труднее демонстрировать свою оппозиционность). Остается неясным, сумеет ли преодолеть заградительный барьер ПАРНАС в Костромской области. С другой стороны, вряд ли «Единая Россия» способна набрать где-то еще больше голосов, чем в Ямало-Ненецком АО. Вполне успешными для нее могут стать выборы в Республике Коми, Белгородской, Воронежской и Челябинской областях. В целом менее благоприятными для «Единой России» окажутся скорее муниципальные выборы, хотя ее первое место по партийным спискам и неоспоримо. Однако может возникнуть ряд городов, в которых «Единая Россия» не получит 50% голосов по спискам, хотя и доберет недостающее за счет округов.

Таким образом, региональные выборы этого года в целом выводят на достаточно понятный сценарий думской кампании, в чем и состоит их главный политический смысл. Но в связи с грядущим проведением думских выборов в одномандатных округах одна важная проблема все-таки не решается: нет ясного механизма селекции сильных и перспективных кандидатов, как персон, личностей, а не носителей и заложников старых партийных брендов, либо административной поддержки. Сложной и конфликтной оказалась на этот раз процедура праймериз «Единой России», где возникло немало противоречий в отношениях между центром, губернаторами, самой партией, муниципальными руководителями. Это привело и к расколам элитных групп в Самаре, Нижнем Новгороде и др. Да и выборы в региональные собрания сами по себе не способствуют появлению кандидатов, способных успешно работать в гораздо более масштабном округе «думского» формата. Для оппозиционных партий проблема еще серьезнее в связи с кадровым голодом и невозможностью полноценно использовать губернаторские кампании для раскрутки своих будущих кандидатов в округах, в т.ч. действующих депутатов. В итоге если на партийном уровне сценарий думской кампании в мажоритарных округах понятен, то на персональном уровне он еще очень далек от формирования, что будет приводить к своим конфликтам и сбоям. Наличие «спроса» на этих кандидатов совсем не удовлетворено адекватным «предложением». Вероятно, этот вопрос станет одним из главных в обозримой перспективе, а предстоящие региональные выборы явно не будут способствовать его решению.

Ростислав Туровский - вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати