23.08.2016 | Олег Громов

Киев – Москва: ни мира, ни войны

К нынешнему обострению двухсторонних отношений Москва и Киев последовательно приближались более года – почти с самого «Минска-2». Причина – в отсутствии прогресса в политической части договоренностей: ополченцы не признали административной реформы Украины, которая была отсрочена до общих (украинских и «ополченческих») местных выборов, а Киев не захотел их проводить иначе, как по своим законам.

Кроме того, Киев отказался от полной амнистии ополченцам. Последнее условие совершенно не удовлетворило Россию и представителей Донбасса, поскольку не только аннулировало все завоевания ополченцев в области собственного госстроительства, но и ставило под угрозу личную безопасность глав и функционеров самопровозглашенных республик. Киев же, заручившись поддержкой США и в меньшей степени – ЕС, решил идти до конца в непризнании и даже игнорировании Донбасса. Отсюда – рост числа прогнозов экспертов о подготовке Украины к военному решению проблемы.

Россия с сентября прошлого года была в меньшей степени вовлечена в украинский процесс из-за Сирии. Это более насущная проблема, которая в случае провала грозит обернуться очень серьезной «головной болью». Кроме того, Москва хочет побыстрее «замириться» с Западом, в том числе по Украине, чтобы добиться отмены санкций и приступить к ускоренному восстановлению экономики. Поэтому в этих условиях нелогично ожидать от Кремля эскалации.

С другой же стороны, Киев в конце июля этого года сделал серьезное и осознанное движение в сторону осложнения ситуации: отказался предоставить агреман (разрешение на деятельность) новому послу России Михаилу Бабичу вместо отозванного Михаила Зурабова. Это послужило поводом к обсуждению сценария разрыва дипломатических отношений. В таком случае мы приблизились бы к «грузинскому» варианту: глубочайший кризис с очень болезненным и медленным восстановлением, не говоря уже о возрастании шанса признания Москвой Луганска и Донецка как самостоятельных государственных образований и отказа от политики «Донбасс в обмен на Крым», признающей, что мятежные регионы остаются в составе Украины (правда, на особых условиях) в обмен на признание Крыма российским де-факто. И эта тактика распространялась также и на Запад. Всех всё устраивало до того момента, когда надо было принимать решение о реализации «минских соглашений». Киев решил, что под давлением санкций и Запада Россия сдаст мятежные регионы, поэтому не особенно старался в области децентрализации и амнистии ополченцам. Однако и Москва не готова потворствовать сдаче завоеваний республик Донбасса, поскольку это серьезно отразилось бы на ее имидже – не только в СНГ, но и в мире в целом. Отсюда – тупик в переговорном процессе. «Минск-2» оказался мертворожденным ребенком.

Не касаясь вопроса о том, кто на самом деле организовал и заслал в Крым диверсионные группы, хочется отметить, что в стратегическом плане это вредит обеим сторонам. Да, это сорвало очередную встречу лидеров России, Украины, Германии и Франции в «нормандском формате». Нет повода встречаться с коллегами, которые не готовы идти дальше своих обещаний. Однако за стол переговоров все равно придется сесть обеим сторонам. России конфликт на Донбассе и война с Украиной не нужен. Это подтверждает даже Пентагон, опровергая страхи Киева о наращивании российских войск на российско-украинской границе для «военного удара». Ответственность за этот конфликт в глазах Запада будет однозначно возложена на Россию – таковы условия «игры». Значит, вопрос о снятии санкций откладывается как минимум на год, если не больше. Неизвестно точно, на сколько еще хватит средств Резервного фонда для поддержания социальной стабильности и многочисленных бюджетных дыр. Возможно, как раз на год только и хватит. И неизвестно, чего можно ожидать в «выборном» 2018 году при условии дальнейшего падения уровня жизни.

Украине также с финансовой точки зрения невыгоден новый конфликт. Поскольку средств в бюджете на него нет. Социальные проблемы стоят еще острее российских. Экономика не оправилась после потери Крыма и Донбасса. Правда, стоит учитывать и политическую сторону конфликта: война и даже просто воинственная риторика, а также ожидание скорого «вторжения российских войск» – все это неплохо мобилизует население вокруг правительства, делает его более послушным и управляемым. Кроме того, крымский инцидент здорово отвлек мировую общественность от Сирии и напомнил ей о том, что украинский кризис до сих пор не разрешен.

Также тема крымских диверсантов дала прекрасный повод для Петра Порошенко предложить расширить мандат миссии ОБСЕ на Крым. С другой стороны, Москва как раз пытается вывести тему полуострова из обсуждения общей украинской повестки дня, по умолчанию признав его российским и добиваясь в обмен на урегулирование ситуации в Новороссии признания Крыма российским со стороны Запада. Но такое положение вещей не устраивает Киев, что и могло спровоцировать ответные меры.

Позитив для Киева также заключается в том, что крымские события «перебили» негативные оценки в европейских СМИ и истеблишменте в отношении украинского руководства, которые в последнее время стали звучать все чаще. Критика была разнообразной – от обвинений правительства в тотальной коррупции и нежелании совладать с кланами во власти до требования более гибкой политики в отношении Донбасса. О переводе конфликта в политическое русло упоминали даже Меркель с Олландом. У Киева были оправданные опасения, что рано или поздно усталость Европы от Украины сыграет с последней «злую шутку», и лидеры ЕС вынудят Киев отказаться от части своих требований в пользу скорейшей отмены невыгодных практически никому санкций и не менее скорейшей реинтеграции Донбасса. Несостоявшиеся диверсии отменили такую постановку вопроса. Теперь Украина – «ожидаемая всеми» (на Западе) потенциальная жертва российской агрессии. Это как почти свершившийся факт обсуждают повсюду в украинских СМИ – с подробными «картами» нападения, изложением планов «захватчиков» и т.п.

Однако, идя на эскалацию, Киев просто не может не понимать, что Москва не оставит ее без ответа. Так, в России не один миллион украинских гастарбайтеров. В случае разрыва отношений их фактический статус в стране будет явно понижен. Кроме того, нельзя забывать о том, что у Москвы остается возможность признать Донбасс независимым. И тогда вопрос восстановления отношений затянется не на годы, а на десятилетия. Правда, остается открытым вопрос, как такой сценарий повлияет на мир, поскольку в «полувойну» с Западом Россия долго играть не сможет: что-то должно измениться – или подходы к урегулированию конфликтов, или сами стороны этих конфликтов.

Пока же остается надеяться, что воинственная риторика с обеих сторон – не более чем попытки сохранить лицо, а на самом деле и Киев, и Москва просто ищут повод, чтобы выйти из инцидента «с высоко поднятой головой» и не прибегая к военной силе, которая слишком затратна во всех смыслах этого слова.

Олег Громов – политический обозреватель

Версия для печати