31.10.2016 | Евгений Ляпин

«Друг России в НАТО»: как Москва разочаровалась в Джукановиче

Широко известна история о том, как император Александр III провозглашал тост в честь черногорского князя Николы Негоша, назвав его единственным союзником России. С тех пор в российском культурно-политическом сознании сформировался исключительно благодушный образ Черногории – далекого, но верного брата, лояльность которого не вызывает сомнений. Однако события последний лет привели к вымыванию его реальной основы, действительно существовавшей в прошлом.

Почти одновременно с восстановлением своей независимости в 2006 году Черногория объявила о намерении присоединиться к евроатлантическим структурам. Это предопределило взаимосвязанность процессов национальной эмансипации и евроинтеграции. Молодой балканской республике, которую очень долго воспринимали как часть югославского или великосербского проекта, важно было заново выстроить свою идентичность. Вступление в НАТО и Евросоюз представляется для политической элиты страны наиболее надежным средством защитить Черногорию от поглощения со стороны соседей. В то же время неизменно подчеркивалось наличие особого сантимента по отношению к России. Последний дополнялся весомым присутствием россиян в главных сферах черногорской экономики: на их долю приходится свыше 1/5 туристического потока и почти треть всех зарегистрированных иностранных компаний. Покупатели из РФ фактически спасли местный рынок недвижимости, стремительно потерявшей ликвидность после 2008 года.

В политическом плане соратники и наследники Милошевича (Демократическая партия социалистов Черногории - ДПСЧ), которые бессменно руководят страной с начала 90-х гг., казалось бы, также должны были обеспечивать преемственность промосковского курса. Однако, как и в случае с Сербией, именно они и ведут процесс евроинтеграции. Главной политической фигурой здесь является Мило Джуканович, лидер ДПСЧ, занимающий на протяжении почти 25 лет различные ключевые посты в руководстве страной. В сущности, его биография и есть новейшая история Черногории. И у многих эта биография вызывает претензии. Оппозиция обвиняет Джукановича в создании коррупционного клана, участники которого замешаны в создании преступных схем, банковских махинациях и контрабанде сигарет. Правительство Джукановича ставит себе в заслугу поддержание экономической стабильности, реализацию ряда крупных инфраструктурных проектов и привлечение иностранных инвестиций. В сложившихся условиях премьер-министр особенно нуждается в наличии очевидных успехов на пути вступления в ЕС и НАТО. От них зависит, кем он станет в исторической перспективе - «отцом отечества», строителем обновленной черногорской государственности, который сделал страну равноправным членом большой семьи европейских народов или очередным топ-коррупционером, преследовавшим сугубо эгоистические интересы.

На первоначальных этапах шаги Джукановича по сближению с евроантлантическими структурами (дипломатическое признание Косово, заявка на вступление в ЕС, официальные переговоры о присоединении к НАТО), воспринимались достаточно спокойно как внутри Черногории, так и со стороны российской дипломатии. Однако резкое обострение конфликта между РФ и Западом в 2014 году поставило Подгорицу перед необходимостью более четко обозначить свою позицию. В марте представитель Черногории в ООН поддержал резолюцию о необходимости территориальной целостности Украины, а 22 мая президент Филип Вуянович сообщил о введении санкций против ряда граждан РФ, пояснив при этом, что в противном случае «наш путь к ЕС замедлился бы, и была бы исключена возможность приглашения в НАТО». Вместе с тем, черногорское руководство заверило об отсутствии в данном решении какой-либо антироссийской мотивации. В интервью «Коммерсанту» Джуканович указал, что вступление Черногории в НАТО даже выгодно России, поскольку тем самым увеличится количество ее друзей в Альянсе: «У нас нет ни единой причины не сохранить исторически близкие отношения с Москвой».

Однако Кремль, по всей видимости, отказался принять эти заверения и стал воспринимать действующее правительство Черногории в качестве внешнеполитического противника. Одновременно Москва заметно активизировала свою поддержку местным оппозиционерам. Они весьма эффективно воспользовались антинатовской риторикой, которая позволила на какое-то время мобилизовать и консолидировать различные протестные группы. Осенью 2015 года в Подгорице произошли серьезные волнения, организованные коалицией «Демократический фронт» и «Движением за нейтралитет». Протестующие требовали отставки Джукановича и вынесения темы вступления в НАТО на общенациональный референдум. На проведении референдума жестко настаивает и российская сторона, представители которой открыто поощряли действия оппозиции в информационном пространстве. «Протесты носят общенациональный и общегражданский характер, поэтому требования протестующих заслуживают внимания и уважения», - недвусмысленно подчеркнул заместитель секретаря Генсовета «Единой России» Сергей Железняк. В конце ноября 2015 г. по приглашению МИДа в Москве был принят один из лидеров оппозиции, глава Демократической Народной партии (входящей в «Демократический фронт») Милан Кнежевич, получивший известность благодаря фразе: «В случае войны между НАТО и Россией мы будем там, где были наши деды». Свое слово сказала и Государственная дума. Депутаты ясно дали понять: вступление Черногории в НАТО «серьезно нарушит традиционно дружеские отношения между двумя странами».

Столь суровая и бескомпромиссная позиция Москвы вызвала сильное разочарование в Подгорице, которая, по всей видимости, надеялась хотя бы частично сгладить раздражение Кремля некоторыми уступками. Говоря о поддержке «протестам, которые направлены на дестабилизацию законных государственных институтов, на свержение революционными методами демократически избранной власти», Джуканович признался в том же интервью «Коммерсанту»: «По многим причинам Россия — последняя страна, от которой Черногория ожидала нечто подобное».

Несмотря на внешне- и внутриполитическое давление ему в целом удалось на рассматриваемом этапе взять ситуацию под контроль. Правительство сумело купировать и уличный кризис осени 2015 года, и парламентский кризис зимы 2016-го (получив, пусть и с минимальным перевесом, вотум доверия в Скупщине). А демарш Москвы лишь стимулировал руководство НАТО ускорить выдачу официального приглашения на вступление в Альянс (2 декабря 2015 г.).

Тем не менее, ни российская дипломатия, ни черногорская оппозиция не стали отказываться от темы референдума. Данный вопрос – слабое место в политике Джукановича. С одной стороны, в конституции прямо утверждается, что решение о присоединении страны к тому или иному блоку находится в компетенции парламента. К тому же, за всю историю существования НАТО проблема членства в нем выносилась на референдум всего три раза: в Испании (постфактум), Венгрии и Словении. Но постоянный отказ вынести эту тему на всенародное рассмотрение делает позицию властей крайне уязвимой для критики – внутренней и внешней. Появляются основания говорить об антагонизме между «прогнувшимся под НАТО» (выражение официального представителя МИД РФ Марии Захаровой) премьером и преданным России народом.

Разумеется, информация о том, что «80% населения против вступления в НАТО», которой оперирует оппозиция, является очевидным преувеличением и манипуляцией. Однако и говорить о том, что сторонники евроинтеграции в черногорском обществе имеют устойчивое большинство, также не приходится. Летний опрос Центра за демократию и права человека показал, что за вступление в НАТО готовы голосовать 50,5% черногорцев, против – 49,5%. Другие исследования дают правительству еще меньше поводов для оптимизма. Таким образом, даже при наличии грамотной прозападной агитации проведение референдума – слишком большой риск для Джукановича и его команды. Его провал станет для них концом политической карьеры. Поэтому решение о членстве в НАТО было решено провести через Скупщину, в которой у правительства гораздо больше возможностей для формирования лояльного большинства. 18 июня 2016 года черногорский парламент принял резолюцию о поддержке вступления в НАТО. Оппозиция, в свою очередь, провозгласила референдум своим главным лозунгом на октябрьских парламентских выборах, которые открыли новую главу политического кризиса.

Евгений Ляпин – журналист

Версия для печати