04.07.2017 | Александр Гущин

Приднестровье: новые внутриполитические проблемы на фоне регионального кризиса

Тема Приднестровья вновь вышла на первые полосы российских изданий и поводом для этого стали неожиданные события, связанные с судьбой бывшего президента ПМР Е.Шевчука. 28 июня Шевчук был лишён неприкосновенности. Как заявил прокурор Приднестровья бывший лидер самоопределившейся республики является фигурантом пяти уголовных дел, связанных со взяточничеством, выводом бюджетных средств и организацией контрабанды. Сам Шевчук накануне решения о снятии неприкосновенности покинул республику.

То, как это произошло, имеет несколько интерпретаций. Так, депутат ВС ПМР Сафонов заявил, что Шевчук покинул территорию ПМР на лодке. Сам же бывший президент заявил о том, что следуя из Тирасполя в Рыбницы на автомобиле он обратил внимание на преследующие его черные джипы из службы безопасности фирмы «Шериф», а позже получив информацию, что против него ведется целенаправленная кампания со стороны В. Гушана, выехал на такси в сторону Молдовы.

Недавно побывав в Приднестровье по приглашению приднестровских коллег на мероприятии посвященном 25 – летию миротворческой миссии, не могу не отметить, что практически все участники форума в той или иной степени не просто констатировали важность миссии для сохранения мира, но и все время возвращались в ходе дискуссии ко дню сегодняшнему. Они имели в виду как сложную внешнеполитическую обстановку, в которой живет республика, так и то, какие идеи звучат сегодня с правого берега относительно возможной реинтеграции, и какая роль уготована в этих планах миротворческой миссии. И вот буквально через несколько дней Приднестровье, которое многими воспринималось как образец поддержания независимости и выстраивания институтов де-факто-государством, несмотря на все сложности, сотрясает серьезный внутриполитический скандал.

Фундаментальной базой произошедшего стала недавняя президентская избирательная кампания, закончившаяся победой нынешнего президента В.Красносельского, который одержал ее в первом туре, победив как раз Е.Шевчука. Эта победа была обусловлена несколькими обстоятельствами. В первую очередь, против Шевчука сыграли объективные негативные факторы, такие как то, что ПМР оказалась фактически заложницей украинского кризиса, социально-экономическая ситуация резко ухудшилась, что сказалось на заморозке части получаемых зарплат и даже сокращении рабочей недели. Кроме того, Шевчука обвиняли закрытости так называемого газового счета и в ряде ошибок в кадровой политике (подробнее читайте анализ итогов выборов президента ПМР на Политком.RU).

Сложности для Шевчука заключались в том, что против него выступила крупнейшая финансово-промышленная группа «Шериф», службу безопасности которой ранее возглавлял нынешний президент В.Краснсоельский. Сам же Шевчук, тоже выходец из структур «Шерифа», вступил в острый конфликт с его владельцами высшим менеджментом. Москва в этих условиях официально занимала нейтральную позицию, не повторяя ту линию, которая была характерна в ходе позапрошлой кампании с участием Шевчука, Каминского и Смирнова. Однако такая декларируемая равноудаленность фактически играла на руку В.Красносельскому. «Шериф» сосредоточил огромный ресурс, который был брошен на предвыборную кампанию, а кроме того, на стороне нынешнего президента выступала целая команда московских политтехнологов. Кроме того, за год до президентских выборов Е.Шевчук потерял контроль за парламентом.

Все это привело к поражению тогдашнего президента, который во многом в результате своих собственных кадровых ошибок, оказался в своеобразном политическом вакууме. Тем не менее, за него проголосовало почти 30 процентов избирателей, что также является довольно значимым результатом, особенно имея в виду высокий процент избирателей пенсионного возраста в республике, среди которых «Шерифом» велась активная кампания.

После избрания президентом В.Красносельского можно было ожидать стабилизации внутриполитической ситуации. Особенно это было прогнозируемо в условиях, когда внешние риски серьезно возросли (в частности, появление ряда антиприднестровских планов в Кишиневе, таких, например, как план фактической деприднестрофикации от Андриевского и Нантоя). Однако сегодня мы видим, напротив, усиление внутриполитической напряженности в ПМР, которая может нести в себе целый ряд рисков.

Прежде всего, следует отметить, что Приднестровье, в отличие от других де-факто государств на постсоветском пространстве, отделялось от «материнского» государства не по этническому принципу. Приднестровский проект - это проект многонациональный. В правовом плане приднестровские обоснования государственности, идущие еще со времен МАССР, а также основывающиеся на нежелании вести линию на сепаратизм по отношению к Москве в конце 80-х, имеют право на существование. Но дело даже не в правовых основаниях, а в том, что когда Приднестровье называют искусственно созданным осколком Русского мира, то это учитываются не только особенности образования республики, но и особенности ее жизни за последние четверть века.

Если говорить о самом отделении, то для нее действительно были веские причины. ПМР отделялась вовсе не в результате только заговора элит левого берега. Даже если определенный консенсус элит и был, то был он вызван не столько желанием сохранить независимость своей хозяйственной деятельности, сколько нежеланием румынизироваться. Движение хозяйственной элиты имело огромную поддержку среди населения, как русских, так и украинце и молдаван. Вся последующая история ПМР доказывает, что даже в сложном геполитическом положении вполне можно выстроить отлаженно действующий механизм власти и институты. Конечно, можно много говорить о субсидиях Москвы, серых схемах, табаке, алкоголе – все эти истории можно перечислять бесконечно с упоминанием тех или иных персон, причем фигура Шевчука будет далеко в этом списке не основной. Можно бесконечно утверждать, что все, что делалось в ПМР делалось при прямой указке Москвы, но тогда, к примеру, надо не принимать во внимание роль Смирнова, который в ряде вопросов далеко не всегда брал под козырек.

Первый важный аспект, на который следует обратить внимание – это на роль Москвы, как в произошедших на днях событиях, так и в целом вокруг Приднестровья. Конечно, не секрет, что многие решения в ПМР, решения особенно важные не могут, да и не должны приниматься без учета мнения Москвы. Однако вряд ли стоит гадать стоит ли за последними событиями молчаливое ли гласное согласие Москвы. Вероятнее всего, по крайне мере приднестровские власти получили информацию, что жесткой реакции на предпринимаемые шаги не будет. И это в условиях, когда неоднократно появлялась информация об определенных гарантиях, которые были даны Шевчуку. При этом упоминалась фигура Д. Рогозина. Но дело даже не только и не столько в гарантиях или их отсутствии, но в том, что такие резкие действия, кем бы они не предпринимались, в целом демонстрируют, что Москва либо не имеет четких правил игры, действует ситуативно, либо же во многих вопросах дает карт-бланш местным властям, там, где его давать вовсе не надо. Более того, выдавливание влиятельного политика, (вероятно, предположить, что Шевчука не могли задержать, если бы хотели), может быть использовано потенциально против Москвы в будущем. Эти действия дают возможность противникам нашей политики использовать это в своих интересах, чего стоят только публикации в украинской прессе последних дней о том, что русский мир вновь продемонстрировал свое лицо, авторы которых, используя появившиеся возможности, обрушились как на Приднестровье, так и на Москву. Кроме того после событий вокруг Шевчука у многих может возникнуть вопрос, а с кем же встречались представители Москвы и в том числе Д. Рогозин все последние годы – с коррупционером и уголовником или с президентом - союзником России?

Само же Приднестровье все последние годы, несмотря на все проблемы социально-экономического развития, характеризовалось сменяемостью власти, наличием институтов, выборов – все это позволяло говорить о определенных устоях и правилах. Теперь же в истории с Шевчуком эти правила нарушены. Безусловно, Шевчук не обладает таким влиянием в ПМР, чтобы самостоятельно подорвать стабильность, тем более находясь за пределами страны, он может стать и просто частным лицом, но важен сам прецедент. Совершенно очевидно, что даже если за обвинениями стоят определенные основания, с чем желательно было бы разобраться в независимом ключе, то возникает вопрос – а судьи кто? – представители тех структур, которые находятся у власти и отражают сложившуюся модель приднестровской корпоратократии?

Прецедент важен еще и потому, что один раз пойдя на преследование, политическая элита привыкает к тому, что так можно поступать. При этом прикрываться лозунгами о чистоте закона в существующих условиях очень легко, но совершенно понятно, что обвинения могут легко сегодня быть повернуты против одной политической группы, а завтра против другой. Нарушаются правила игры, что в условиях маленькой республики, где говоря по бытовому, все друг друга знают, это носит еще более сереьзную опасность. Месть в данном случае плохой советчик и с точки зрения политических устоев может сослужить плохую службу, внося недоверие и раскол между людьми. Причем это может произойти незаметно и не сразу, на первый взгляд будет казаться, что ситуация урегулирована, но примененный раз механизм будет заложен в памяти и может быть применен еще и еще. Кроме того, нельзя не принимать во внимание тот факт, что у Шевчука, период президентства которого вовсе не отмечен одним негативом, много сторонников в самом Приднестровье. Кроме того, многие люди, которые голосовали за нынешнего президента, также могут быть вовсе не впечатлены рвением властей засадить за решетку бывшего президента, даже в условиях искусственно раскручиваемой «антикоррупционной» кампании. Конечно, тот факт, что Шевчук находится в Молдове может и будет использоваться против него, вероятно бизнес интересы будут перераспределены так как выгодно инициаторам прошедших событий, однако все произошедшее можно в целом рассматривать как индикатор возможного кризиса приднестровской государственности и тем более института президентства, кризиса который пришел на этот раз изнутри и который особенно опасен в непризнанной республике, находящейся сегодня в блокаде. И кризис этот может быть скрыт и опасен как вирус еще долгое время, даже если на первый взгляд история с Шевчуком будет, что называется, спущена на тормозах.

Александр Гущин – доцент РГГУ

Версия для печати