27.04.2010 | Татьяна Становая

ФСБ предупреждает!

В субботу в Госдуму поступил внесенный правительством законопроект, которым вводится административная ответственность за неповиновение требованиям сотрудников ФСБ и воспрепятствование их работе. Законопроект вызвал бурную негативную реакцию, что понятно: по сути, он дает ФСБ легитимные инструменты не просто предупреждать, но и физически ограничивать как политическую активность оппозиции, так и вообще любого субъекта, представляющего для власти гипотетическую политическую опасность.

Правительство пытается представить законопроект так, как будто он лишь легитимирует существующую практику и немного расширяет возможности ФСБ. Речь идет о праве выносить гражданам или организациям официальное предостережение о недопустимости действий, «вызывающих возникновение причин и создающих условия для совершения преступлений», работа по которым относится к ведению ФСБ. Прежде всего, речь идет об экстремистской деятельности, о чем говорится в мотивировочной части пояснительной записки к законопроекту. При этом напомним, что практически весь набор поправок в антиэкстремистское законодательство последних 5 лет напрямую затрагивало и создавало основания для препятствования деятельности внесистемной оппозиции и жестко критичных СМИ. В течение второго президентского срока Владимира Путина была создана юридическая база для того, чтобы деятельность «внесистемной оппозиций» могла подходить под антиэкстремистские статьи. В законопроекте это названо «социальной профилактикой». Инициатор законопроекта – ФСБ. В случае игнорирования предостережения, а также за воспрепятствование исполнения сотрудником ФСБ служебных обязанностей законопроект вводит административную ответственность за неповиновение.

Однако на практике законопроект дает ФСБ огромные возможности пресекать любые действия, которые исходят от СМИ, журналистов, оппозиционных политиков, правозащитников, и которые в той или иной степени (это уже решает ФСБ) могут задеть интересы власти. «Ведомости» пишут, что такой закон дает право арестовать на 15 суток редактора СМИ, не подчинившегося требованию ФСБ убрать с сайта ту или иную публикацию. Это подтвердил газете источник в ФСБ. В целом же новая статья 19.3 КоАП позволяет за неповиновение законным распоряжениям сотрудников ФСБ штрафовать гражданина на сумму от 500 до 1000 рублей или арестовать до 15 суток, должностных лиц оштрафовать от 1000 до 3000 рублей, а юридических лиц - от 10 000 до 50 000 рублей.

Главная новелла в поправках – это санкции за неповиновение. Раньше ФСБ также не имела права выносить официальные предостережения гражданам, однако на практике Служба не нуждается в легитимации своих профилактических действий в отношении граждан. Поэтому главное здесь как раз – это угроза получить 15 суток. Широко известна практика, при которой в преддверии акций протеста, организованных внесистемной оппозицией, наиболее активные участники приглашаются на беседы, а правоохранительные органы и часто не выпускаются до окончания мероприятия. Эти действия были весьма сомнительны с юридической точки зрения. Теперь все становится проще: «15 суток» решают многие проблемы.

Однако весь этот инструментарий работает только в ситуации невысокого уровня протеста. Внесистемная оппозиция весьма малочисленна. Гораздо более опасны социальные акции протеста, которые возникают более стихийно и в организации которых стали играть центральную роль движения совсем другого типа. Достаточно вспомнить движение «Справедливость» в Калининграде или Федерацию автомобилистов России, которая сейчас активно проводит по России акции против «мигалок».

Если против «внесистемной оппозиции» в России власть активно использует инструменты и идеологию по ее дискредитации (обвинения в работе на западные деньги, «страшилки» о возвращении 90-х годов, спекуляции на негативном восприятия значительной частью населения понятий «либералы» и «демократы», а также провокации против лидеров, широко обсуждаемые сейчас в сети), то с новым движением, в широком смысле, на самом деле непонятно что делать. Новые гражданские организации в гораздо меньшей степени персонифицированы, более самоорганизованы, в них хорошо развита инициатива снизу и сетевая коммуникация. Бороться с такими методами борьбы против «внесистемно оппозиции» практически невозможно, а создавать препятствия можно только на начальном этапе зарождения гражданской активности.

В этой ситуации позиция Кремля может быть не столь однозначная, как кажется на первый взгляд. Инициатива принадлежит ФСБ и, безусловно, была согласована с политическими лидерами. Однако сам по себе законопроект в большей степени юридически и фактически закрепляет позиции ФСБ, усиливает ее политическую роль, которая и без того все последние годы активно наращивалась. Однако создает ли этот законопроект больше гарантий политической стабильности, сохранение которой является центральным приоритетом для власти? Или может быть он дает ФСБ больше возможностей предотвращать экстремистские преступления и террор? Это отсутствие обсуждаемого законопроекта позволило «проморгать» теракты в Москве?

В действительности, даже с точки зрения интересов Кремля, законопроект избыточен и вреден. Во-первых, он провоцирует рост критики ФСБ и дальнейшее снижение доверия к спецслужбе, что ухудшает для нее, делает более конфликтным взаимодействие с внешней средой. Во-вторых, законопроект усугубит и без того существующее высокое раздражение засильем ФСБ в системе госуправления, коммерческих компаниях, общественных организациях. Слишком много превентивных и профилактических мер, ставших для некоторых, возможно, самостоятельным смыслом жизни. В-третьих, законопроект не способствует поддержанию политической стабильности и никак не в силах помешать масштабным социальным протестам, скрыть распространение негативных для власти фактов в интернете и СМИ в целом или остановить волну критики, если она поднимется. И, в-четвертых, законопроект бьет по репутации президента, который будет вынужден в дискуссии между ФСБ и общественностью, поддержать первую.

Версия для печати