09.07.2010 | Борис Макаренко

Пенсионный возраст: поднять нельзя сохранить. Где поставить запятую?

Вопрос о пенсионном возрасте кажется нерешаемым. С точки зрения законодателя есть два простых решения. Первое - взять и поднять пенсионный возраст. Второе решение: сказать, что у нас только 3% населения – за повышение пенсионного возраста, а 86% - против, что 33% населения за то, чтобы пенсионный возраст еще омолодить (данные ФОМ), и это – «глас народа», и нужно его неукоснительно слушаться, а то потеряешь популярность. И оба неправильные…

Что будет, если мы поднимем пенсионный возраст? Давайте сравнивать себя не с Европой, а с бывшими советскими республиками, которые на нас менее непохожи. Лишь три из них - Украина, Белоруссия и Узбекистан сохранили «советский» пенсионный возраст, остальные же его подняли, причем в большинстве случаев отменили или пересмотрели и категории льготного выхода на пенсию. Нельзя сказать, чтобы это прошло совсем безболезненно, но масштабных социально-политических последствий не имело. Нигде из-за этого правительства не рухнули. Но при этом – без реформ в сопутствующих отраслях, без создания накопительной пенсионной системы, механизмов партнерства государства, работодателя и работника не произойдет ни повышения уровня жизни пенсионера, ни оптимизации государственных расходов. В лучшем случае будут решены «фискальные» задачи удержания в рамках дефицита Пенсионного фонда на ближайшие несколько лет (по разным расчетам – от 2015 до 2020 г.).

Если мы не поднимем пенсионный возраст, тогда нам не решить проблему повышения «коэффициента замещения», а попросту – обеспечения достойной жизни для пенсионеров. С огромным трудом – благодаря индексации и валоризации – выведенный почти на «цивилизованный» уровень коэффициент замещения (0, 39 на июнь 2010) неизбежно будет снижаться (по расчетам – до 0,25 к 2030г.)В последнем относительно благополучном советском 1990 году он был равен 0,37 (122 рубля пенсия по старости при 303 рублях зарплаты), совсем немного не дотягивая до мировых стандартов МОТ – 0,4. Затем он резко снизился и вплоть до 2008 года составлял 0,26-0,27, опускаясь в отдельные годы до 0,26-0,23. По ходу кризиса вследствие беспрецедентного объема средств, «закаченных» в пенсионную систему (валоризация, многократные индексации и т.п.) коэффициент замещения вырос до 0,36 (в первом квартале 2010 года), а уже в конце июня, по оценке Минздравсоцразвития, составил 0,39¹.

Если переходить на более высокий уровень мышления – с точки зрения политика, который думает не о следующих выборах, а о долгосрочных интересах страны: а чего требуют эти интересы и непреходящие ценности общества? Получится тот же замкнутый круг.

С одной стороны – 60 лет для мужчин и 55 лет – для женщин – это «священная корова» - «завоевание трудящихся», как 8-часовой рабочий день. И не сметь трогать липкими капиталистическими пальцами.

С другой – жизнь ушла вперед по сравнению с первой половиной ХХ века, когда эти истины казались непререкаемыми. Прогресс человечества – это не только повышение продолжительности жизни человека, но и удлинение периода его активной творческой и созидательной деятельности. «Дееспособность» или «трудоспособность» при нормальной медицине и технически оснащенном труде – не изнуряющем физически и не подрывающем здоровье – должна удлиняться. На рынке труда падающая рождаемость в развитых странах компенсируется удлинением периода нормальной, не просто добровольной, но востребуемой работником трудовой деятельности и после 55 или 60 лет. Именно это и происходит в Европе, где повышение пенсионного возраста в последние годы стало общей тенденцией. Экономисты называют это кризисом социального государства, на самом же деле демократически устроенное общество с сильными традициями рабочего движения не примирилось бы с таким подходом, если бы не видело для себя позитивных сторон в продлении активной фазы жизнедеятельности, не посчитало бы прагматически плюсы и минусы таких решений. А эти плюсы – не только в возможности больше заработать, но в желании максимально самореализоваться, не чувствовать себя стариком.

Да, скажет критик, но сегодня в России не так. У нас низка продолжительность жизни, в кризис растет безработица, а широко распространенный феномен работающего «пенсионера» - проявление не только низкого пенсионного возраста, но и низкой пенсии – люди вынуждены продолжать работать, чтобы не допустить резкого падения своих доходов на отметке 60 или 55 лет.

По данным Росстата («Ведомости» 06.07.2010), среди мужчин старше 60 лет работает 23,5%, среди женщин – почти половина (48%) 7% нашей рабочей силы достигло официального пенсионного возраста.

Так есть, но так не должно быть. И если Россия развивается и модернизируется, то мотивация человека, стоящего на рубеже пенсионного возраста, тоже должна измениться – благодаря росту продолжительности жизни, повышению ее качества, изменению системы накоплений «на старость» и реальному доходу ушедшего на покой гражданина. Уже сейчас видно, насколько по-разному относятся к «пенсионному порогу» люди, занятые монотонным («фордистским») трудом «от 9 до 6» (а это большинство секторов «традиционной экономики», традиционные «беловоротничковые профессии» госслужащего, врача и т.п.) и «люди новой экономики», занятые творческим трудом, в котором важно не «отбывать время» на работе, а добиваться конкретных результатов. С успехом модернизации доля таких творческих профессий должна возрастать. Политик обязан не просто смотреть в завтрашний день, но «мечтать о лучшем» - об успехе модернизации.

Поговорим о лукавстве цифр. Расчеты различных ведомств по поводу эффекта повышения пенсионного возраста не всегда совпадают. Расходятся данные и по поводу других факторов, влияющих на принятие решений о пенсионном возрасте. Но все же некую «медианную» картину вывести можно. Дефицит ПФР огромен (1,3 трлн. рублей) и в сложившейся системе экономических и финансовых координат практически не снижаем. Пенсии сегодня лишь на треть обеспечены страховыми взносами, остальное – прямой бюджетный трансферт.

Если бы Россия с 2012 года начала увеличивать пенсионный возраст до 65 лет для мужчин и женщин с шагом полгода за год, то экономия для Пенсионного фонда была бы только до 2020 года и в размере, не превышающем 100 млрд. рублей в год. А с 2020 года дефицит пенсионной системы начал бы постепенно нарастать. В результате, к 2030 году он составил бы 2,85 трлн. рублей.

Сейчас на 100 пенсионеров приходится 128 работающих, в 2012-ом их станет 112, а к 2030 соотношение сравняется. Если же сохранять значение коэффициента на текущем уровне, то для финансирования дефицита пенсионной системы, по экспертным оценкам, понадобится не менее 7% ВВП, причем страховой тариф должен будет составлять около 54% заработной платы.

Именно поэтому развитие накопительной пенсионной системы безальтернативно. И это, по сути дела, единственный путь сохранить «замещение» на социально приемлемом уровне.

Важный параметр, требующий оценки при планировании пенсионного возраста – состояние рынка труда. Безработица в России отступает, но медленно. В мае 2010 года уровень безработицы по методике МОТ к экономически активному населению составило 7,3% (5,6 млн человек). Зарегистрировано примерно 1,9 млн безработных, та же картина сохранится до конца года. Казалось бы, это аргумент против повышения пенсионного возраста. Однако и в этом году Россия планирует выдать более 1,47 млн разрешений на работу для иностранцев. Ситуация будет ухудшаться: если сейчас большая часть иностранной рабочей силы замещает непрестижные и в значительной степени неквалифицированные рабочие места, то со временем будет только усугубляться дефицит квалифицированных рабочих, инженеров, учителей и врачей – это последствия развала системы профессионального образования, искаженной мотивации к высшему образованию, низкого престижа учительской и докторской профессии. К 2020 году, по прогнозу МЭР, численность занятого населения сократится на 4 млн. человек, трудоспособного – на 12 млн. человек). На исправление указанных перекосов на рынке труда уйдет как минимум десятилетие. Российская экономика уже сейчас имеет стимул к удержанию на рабочих местах квалифицированных и опытных сотрудников, достигших официального пенсионного возраста.

С политической точки зрения самое уязвимое место сторонников повышения пенсионного возраста – низкая продолжительность жизни в России. Психологически для гражданина очень трудно принять мысль о том, что ему придется работать еще дольше, когда он знает, что средняя продолжительность жизни у мужчин едва выше 60 лет (61,8, у женщин – 74,2 года). В реакциях граждан будет говорить не только рациональный – «шкурный» расчет, но и подсознательный страх за короткую жизнь, лишение «заслуженного отдыха», до которого не доживешь и т.п. В этой реакции рациональное смешается с иррациональным, но от этого политику, принимающему решение, не станет легче.

В реальности же столь низкая продолжительность мужской жизни объясняется колоссальным количеством ранних смертей в трудоспособном возрасте, от водки, наркотиков, насилия, короче – низкой ценности человеческой жизни и наплевательского отношения к ней. У нас до 60 лет доживает 60% мужчин, (в США – 77%).

На самом деле ожидаемая продолжительность жизни мужчины, дожившего до 60 лет – 73 года, женщины – 78 лет. Такие мужчины у нас пенсию получают в среднем 13-15 лет, женщины – около 20 лет (в США – 16 и 18 лет соответственно при пенсионном возрасте 64 года). И эти немалые годы люди должны жить достойно, получая заслуженную пенсию, а не «пособие по старости».

Из этого следует вывод - инерционное развитие нынешней ситуации не выведет пенсионеров из бедности. Проблемы будут только накапливаться и усугубляться. Мы будет латать «тришкин кафтан», а не шить новую, добротную одежду.

Чего делать нельзя?

Во-первых, повышать дефицит пенсионного фонда. Не только из соображений экономической теории. Если воспользоваться старой аллюзией про то, что надо давать бедным не рыбу, а удочку, то пока ты настроен на то, чтобы таскать из морозилки ранее пойманную и замороженную рыбу, то ни на рыбалку пойти не захочется, ни тем более - новый спиннинг сконструировать. При таком подходе у нас не появится политическая воля к созданию полноценной накопительной системы, реформе ОМС, выстраиванию партнерств между государством, работодателем и работником.

В итоге – мы будем обречены на низкие пенсии, отсутствие пенсионных накоплений как источник инвестиций в экономику.

Во-вторых, повышать социальные налоги на бизнес. Если мы еще более ослабим его конкурентоспособность, бизнес будет создавать меньше новых рабочих мест и менее активно повышать зарплаты. Накапливать станет нечего. Деньги, отчуждаемые у бизнеса, подлинными страховыми платежами так и не стали, а все решения принимаются по одной схеме: «если не хватает средств на выплаты населению, повышаем налоги, а затем задумываемся над тем, как бы реформировать соответствующие сферы».

В-третьих, делать вид, что ничего не происходит. Проблема низкого уровня жизни пенсионеров – одна из самых острых социальных проблем в нашей стране. В стратегии ее реформ понадобится целый комплекс инструментов, и раньше или позже пенсионный возраст будет повышаться. Задача политиков – сделать так, чтобы это повышение стало составляющей модернизационной стратегии, повышения уровня и качества жизни наших граждан, а не механическим «латанием дыр» бюджета Пенсионного фонда. Общество надо просвещать и готовить уже сейчас.

Что делать нужно? Компоненты принятия решения.

Очевидно, что столь сложная проблема как обеспечение достойных пенсий, требует комплексного решения.

«В лоб» повышать пенсионный возраст нельзя. Не потому, что это скажется на рейтингах власти – это последний по значимости аргумент – а потому, что без комплекса других политических решений это не исправит ситуацию.

Решение «пенсионного паззла» подразумевает:

Во-первых, коренное совершенствование накопительной системы и развитие софинансирования. Это подразумевает введение стимулирующих льгот как для работодателей (по налогу на прибыль), так и для работников (уменьшение налогооблагаемой базы по подоходному налогу на сумму добровольных взносов). В таком случае пенсия работника будет складываться из трех составляющих:

- участия в системе обязательного пенсионного страхования;

- участия (совместно с работодателем) в системе дополнительного негосударственного пенсионного страхования;

- индивидуального дополнительного участия в системе негосударственного пенсионного страхования.

Во-вторых, существенный прогресс в смежных областях реформ (здравоохранение, в частности ОМС, и рынки труда), без проведения которых структурная модернизация пенсионной системы не сдвинется с места.

В-третьих, Установление «рекомендательного» увеличенного срока выхода на пенсию (60 лет для женщин, 65 лет для мужчин), сопряженного с пакетом финансовых стимулов в случае добровольного невыхода работника на пенсию по достижению ныне действующего возраста. Тогда граждане будут поставлены перед выборам: пенсия ранняя, но не очень высокая, или более поздняя, но существенно более весомая.

В-четвертых, Просветительная работа: повышение финансовой грамотности, грамотное пиар-сопровождение всех планируемых и предпринимаемых шагов.

Эти меры не исключают и других предлагаемых шагов: приватизации госактивов, введения пенсионных облигаций, стимулирование устранения факторов, делающих рабочие места «вредными», что дает право раннего выхода на пенсию.

В этом контексте – и при тщательном расчете – и должно приниматься решение о повышении пенсионного возраста. Если государство идет на такую непростую меру, оно обязано, во-первых, честно объяснить обществу причины и последствия такой меры, обсудить и убедить его в целесообразности и долгосрочной выгодности, во-вторых, тщательно просчитать и взвесить каждый шаг – когда? Как? В каком сочетании с другими мерами?, в-третьих, создать систему позитивных стимулов, чтобы облегчить переход.Обозначенный выше подход к стратегии решения проблемы «бедности пенсионеров» требует от законодателей огромной работы. Реалистически говоря, вряд ли она будет закончена до выборов 2011 г. Однако надо смотреть в будущее, и в избирательной кампании не давать голословных обещаний. Напротив, нужно начинать широкую общественную дискуссию и вести просветительскую работу.

Борис Макаренко - Председатель Правления Центра политических технологий

Выступление автора на заседании дискуссионного клуба «Москва» 8 июля 2010 г. При подготовке текста использован материал Марины Войтенко «Бюджетное послание и пенсионная реформа».

Версия для печати