12.10.2010 | Алексей Макаркин

Выбор Киргизии: стабильность или хаос

Состоявшиеся в Киргизии выборы в парламент могут стать как импульсом для развития демократии, так и симптомом политической нестабильности. Все зависит от степени ответственности политической элиты этой страны, способности прошедших в парламент партий договориться о формировании стабильного правительства и выработке «правил игры», приемлемых для всех основных политических сил.

Начнем с того, что достижением явился сам факт проведения этих выборов в достаточно короткие сроки - только в апреле от власти был отстранен авторитарный президент Курманбек Бакиев, а летом в южной Ошской области вспыхнули массовые волнения, приведшие к многочисленным жертвам. В связи с этим проведение выборов на всей территории страны без значительных эксцессов можно расценить как успех киргизской демократии. Кроме того, выборы носили ярко выраженный конкурентный характер, их результаты не были спланированы заранее, оппозиционные партии не снимались с дистанции, им были предоставлены широкие возможности для ведения агитации. Неудивительно, что глава миссии наблюдателей парламентской ассамблеи ОБСЕ Мортен Ноглунд назвал эти выборы свободными и демократичными. Это первые выборы в стране, заслужившие столь высокую оценку весьма строгих европейских наблюдателей. По словам главы миссии наблюдателей от СНГ Евгения Новожилова, «республика прошла проверку на демократичность».

Теперь о проблемах. Первая из них - обычная для неустойчивых демократий, в которых нет стабильной партийной системы. Это множественность партий при наличии большого количества мелких политических сил, не имеющих реальных шансов на прохождение в парламент - всего в выборах приняло участие 29 избирательных списков. В результате 5%-ный барьер преодолели лишь 5 партий. Однако эта проблема, в принципе, решаема. Вспомним российские выборы 1995 года, в которых участвовали 43 избирательных списка, а в Государственную думу прошли лишь четыре, представлявшие интересы менее половины избирателей. Несмотря на это, Дума не столкнулась с «кризисом легитимности» и отработала весь четырехлетний срок. Дело в том, что как тогда в России, так и сейчас в Киргизии, в парламент прошли политические силы, представляющие почти все реальные интересы. Электораты же аутсайдеров часто носили случайный «фантомный» характер. Поэтому для большинства сторонников малых партий поражение их кандидатов не является трагедией.

Вторая проблема - существенно более важная. В России в 1995 году была сильная президентская власть, обеспечивавшая политическую стабильность, и тогдашняя оппозиционно настроенная Дума должна была с ней считаться. В современной Киргизии президент - фигура слабая. Свои полномочия Роза Отунбаева получила вначале от временного правительства, а затем на референдуме - то есть процедуру выборов она не проходила. Принятая на том же референдуме Конституция существенно ограничила права президента - это реакция на авторитарное правление последних двух десятилетий. Но есть реальная возможность, избежав авторитаризма, оказаться в состоянии хаоса, вслед за которым, как показывает международный опыт, может прийти еще более жесткий авторитарный режим.

В отсутствие арбитра договариваться о формате новой правительственной коалиции придется партиям-победителям, интересы которых трудно совместимы. На первом месте оказалась партия «Ата Журт» («Отечество»), представляющая интересы значительной части южных политических элит. Они негативно восприняли свержение Бакиева, видя в этом усиление позиций своих конкурентов из северной части страны, но и не поддержали свергнутого президента, когда тот бежал на юг. Сейчас «Ата Журт» дистанцирована от Бакиева, но многие «северяне» все равно идентифицируют эту партию с одиозным экс-главой страны. Не случайно, что одним из наиболее драматичных моментов прошедшей кампании стал разгром офиса этой партии в Бишкеке родственниками людей, погибших во время свержения Бакиева. Это событие само по себе является свидетельством сильной напряженности внутри Киргизии, которая никуда не исчезнет и после подведения итогов выборов.

На втором месте - Социал-демократическая партия Киргизии, представляющая «северян» и являющаяся основной опорой временного правительства. Ее отрыв от «Ата Журт» незначителен и, скорее, носит психологический характер. Важнее другое: из двух партнеров социал-демократов по правительству в парламент прошла только одна партия - «Ата Мекен» («Родина»), ярко выраженная персоналистская и популистская политическая сила. Другой партнер - партия «Ак Шумкар» («Белый сокол») - не преодолела 5%-ного барьера. Ситуацию осложняет и внешнеполитический фактор. Социал-демократы ориентированы на Россию, видя в ней стабильного партнера для Киргизии. Хотя в самой России приверженность этой партии принципу парламентской республики вызвала разочарование - в Москве заинтересованы в сильном президенте как необходимом стабилизирующем факторе - но позитивные отношения все равно сохранились. Этого никак нельзя сказать об «Ата Мекен», которая ориентирована на США и сильно испортила отношения с Россией.

Поэтому правящую коалицию в прежнем виде воссоздать не удастся. Социал-демократам для формирования коалиции надо договариваться с оппозицией. Компромисс с «Ата Журт» выглядит крайне маловероятным. Остаются две другие оппозиционные партии, прошедшие в парламент. В первую очередь, это «Ар Намыс» («Достоинство») Феликса Кулова, одного из опытнейших политиков страны, бывшего и милицейским генералом, и вице-президентом (при президенте Аскаре Акаеве), и премьером (при Бакиеве), и находившийся в разное время в оппозиции и к Акаеву, и к Бакиеву, и к временному правительству. Кулова поддерживает Россия - перед выборами его принимал в Москве Дмитрий Медведев. За него голосовали как многие «северяне», так и узбеки на юге страны, которые после летних межнациональных столкновений не хотели поддерживать не только «южных» киргизских националистов из «Ата Журт» (что вполне понятно), но и партии, входившие во временное правительство и неспособные предотвратить жестокий конфликт. В принципе, Атамбаев и Кулов могли бы договориться. Проблемы две. Первая - вопрос о том, кто будет премьером в условиях незначительного разрыва между партиями; на этот пост могли бы претендовать оба политика. Вторая - разные подходы к будущему страны, в отличие от Атамбаева, Кулов выступает за усиление президентской власти.

Наконец, еще одна оппозиционная партия, попавшая в парламент - «Республика», возглавляемая бывшим вице-премьером при Бакиеве Омурбеком Бабановым. Это партия предпринимателей, ориентированная преимущественно на южного избирателя - своего рода «политтехнологический» проект, успешно сработавший на этих выборах. Теоретически эта прагматичная партия может быть участником самых разных форматов правительственной коалиции.

В любом случае, важным является скорейшее формирование нового кабинета министров с тем, чтобы избежать вакуума власти и связанного с ним роста политической нестабильности. Новому правительству придется решать массу проблем - укрепления единства страны, хотя бы частичного разрешения острого вопроса взаимоотношений между киргизским и узбекским населением юга страны, повышения жизненного уровня населения. И, разумеется, выстраивания нормальных отношений с другими странами, в первую очередь, с соседями Киргизии, заинтересованными в стабильном развитии этой страны.

Алексей Макаркин – первый вице-президент Центра политических технологий

Оригинал материала опубликован на сайте «Голос России» 12.10.2010

Версия для печати