24.12.2010 | Виталий Портников

Ненужный патриарх

Отставка Евгения Примакова с поста президента Торгово-промышленной палаты, на первый взгляд, кажется логичным решением власти - речь идет об уходе на покой пожилого человека, которому может быть не просто исполнять даже протокольные обязанности. Однако для Примакова должность главы ТПП была не просто синекурой - она являлась еще и символическим признанием его роли в российской политической элите, роли патриарха и несостоявшегося президента страны. Эту роль, в той или иной степени, признавали даже политики, вынужденные на определенных этапах оппонировать Евгению Максимовичу. Если для Бориса Ельцина Примаков был конкурентом, то для Владимира Путина - важным и компетентным собеседником, во всяком случае, по окончании борьбы за власть в Кремле.

То, что уход Примакова может состояться через несколько месяцев после окончания политической карьеры Юрия Лужкова - тоже символично. Со сцены сходит доельцинская элита - те, кто еще застал горбачевские времена, кто помнит другое качество отношений в аппарате, да и то, что сам аппарат может быть совершенно другим. Не скажу - более эффективным, но уж другим - наверняка. Конечно, такой уход можно назвать естественным, но то, что спустя два десятилетия после перестройки в России начали говорить о модернизации, является очевидной оценкой деятельности и самого этого «старого» аппарата, и тех, кто пришел ему на смену. Примаков - при всей консервативности своих взглядов и непубличности - оставался фигурой, способной к политическим поступкам самого различног свойства, от драматичного разворота самолета в день начала акции союзников против режима Слободана Милошевича до кулуарных переговоров, во время которых речь шла не только о деньгах, но и о неких принципах. Его уход в тень символизировал невостребованность таких подходов в современной российской политике, лишившейся драмы и интриги и окончательно ставшей сценарной. Эта политика могла бы показаться дублем советских подходов к формированию аппарата, если бы только люди, жившие в советскую эпоху, не осознавали, что речь идет не столько о дубле, сколько о попытке пародировать погребенное.

Воспитанник партийного аппарата, Примаков мог совершенно комфортно ощущать себя и в новых условиях. Другое дело, что его вряд ли могла устраивать роль «серого кардинала», советов которого попросту не могут понять многие собеседники во власти. Теперь и с этой ролью придется распрощаться. Но интересно другое: а появятся ли «серые кардиналы» хотя бы примаковского уровня в действующей российской политической элите? Конечно, имена игроков - таких, как Александр Волошин - можно назвать не задумываясь. Но ведь сила Примакова была не только в умении играть, но и в уровне международных связей, и в расстановке приоритетов - словом, во всем том, что сегодня уже не нужно никому.

Версия для печати