12.04.2011 | Сергей Маркедонов

Заложники площади

«В пятницу центр Еревана выглядел так, будто Армения вот-вот присоединится к «революционному» пулу стран Северной Африки и Ближнего Востока. Там прошел четвертый за два месяца оппозиционный митинг». С оценкой обозревателя газеты «Московские новости» Ивана Сухова, процитированной выше, трудно спорить. В самом деле, 8 апреля 2011 года в столице Армении на территории, непосредственно прилегающей к Матенадарану (институту и музею древних рукописей), прошел митинг крупнейшего оппозиционного объединения республики Армянского национального конгресса (АНК). В оценках количества участников акции власти и оппозиция, как всегда бывает, разошлись. Поэтому разброс цифр был чрезвычайно широк. Официальная цифра - 8500 человек. В то время как оппозиционеры говорят, как минмиум, о стотысячной акции. Впрочем, говорят они (и не первый год) не только о многочисленности антиправительственных акций, но и об отсутствии к деятельности АНК внимания со стороны СМИ, а также влиятельных зарубежных политиков (как российских, так и американо-европейских).

Впрочем, апрельская акция оппозиции интересна не столько своей «арифметической», сколько идейно-политической стороной. Что может означать выступление АНК (которое позиционировалось, как прелюдия более мощной акции, намеченной на конец текущего месяца)? Начнем с того, что сам митинг был посвящен третьей годовщине инауругации действующего президента республики Сержа Саркисяна. Оппозиция по-прежнему настаивает на том, что третий президент Армении- узурпатор, власть которого нелегитимна. Лозунг о фальсификации выборов, продедших в феврале 2008 года, как о первопричине всех текущих внутренних и внешнеполитических проблем, остается наиважнейшим пунктом повестки дня оппозиции. В этом смысле апрельская акция рассматривается лидерами АНК, как символ. И как заявка на новый этап борьбы с властью после «зимней спячки». Предлагает ли оппозиция какие-то новые лозунги? Наверное, назвать «новинками» требования освобождения политзаключенных, расследования обстоятельств трагедии 1 марта 2008 года мы не можем. Впрочем, и досрочные выборы органов власти республики (президента и парламента) трудно отнести к разряду «новшеств». Интересно другое. Оппозиция определила для власти своеобразный «дэдлайн». Им станет день 28 апреля, в который противники Сержа Саркисяна и его администрации намереваются организовать новую массовую акцию. Харизматический лидер АНК Левон Тер-Петросян заявил: «Если власти не выполнят наши три требования, то АНК, считая исчерпанным путь к диалогу, будет вынужден резко изменить свою тактику и природу действий. Мы все еще не настроены разговаривать с властями на языке ультиматумов, но ведь есть предел терпению народа. 28 апреля или должен положить начало диалогу между оппозицией и властями, или стать днем окончательного водораздела между властью и обществом». Жесткий стиль, хлесткая фраза, не оставляющие выбора. Трудно представить себе, чтобы любая власть (фамилия Саркисян в данном случае не важна) пойдет на удовлетворение такого рода ультиматумов, если она считает себя властью. Значит, Левон Тер-Петросян пытается не просто поднять, а резко взвинтить ставки в игре. Ведь «мнение народа» - это не позиция графа Льва Толстого или Махатмы Ганди.

Почему лидер АНК (а эта структура представляет собой объединение лидерского типа, где харизматический вождь подменяет собой все институты) идет по столь опасному пути? С одной стороны его впечатляет ближневосточный опыт, который постсоветские оппозиционеры (не только в Армении, но и в Азербайджане, России) охотно популяризируют. Однако, как историк Тер-Петросян должен понимать, что революция- это не насморк и не острый вирус. Автоматически она не переносится из страны в страну, даже если по каким-то чисто внешним причинам ситуации в Армении и, скажем, в Египте кажутся аналогичными. С другой стороны, весь политический опыт Тер-Петросяна- это руководство уличной стихией. В этом качестве он снискал себе славу еще в советский период. Однако в отличие от времен горбачевской «перестройки», в 2011 году он не может представить свою борьбу в категориях «свой – чужой». Сержа Саркисяна трудно рассматривать, как этнического чужака, представляющего имперский центр. С учетом его карабахского опыта на роль «национального изменника» он также плохо подходит. Что же касается обвинений в коррупции, непотизме и прочих административных ресурсов, то эти болячки не им введены, и не с его уходом закончятся. Думается, что потенциальная смена власти в Армении вряд ли радикально изменит положение дел. Как бы то ни было, а Тер-Петросян становится в определенной мере заложником площади. Притом площади столичной. Возвращение первого президента в политику состоялось осенью 2007 года. Однако за это время он не преуспел ни в реальном партийном строительстве, не в мобилизации разных лидеров и направлений оппозиции в единый эффективный центр. Единственная цель, которая была им реализована - это организация массовых акций. В большей или меньшей степени эффективных.

Однако этот ресурс имеет свои ограничения. И мы увидели это на примере соседней с Арменией Грузии. После того, как в январе 2008 года Михаил Саакашвили не без труда переиграл «объединенную оппозицию» (словосочетание в кавычках, так как далеко не все оппоненты власти объединились в рамках одного движения), его критики также озвучивали тезис о кризисе нелегтимности. Они также вместо партийного строительства наращивали «ресурс площади». Однако в момент «икс», когда встал вопрос или-или, они предпочли сбавить обороты. «Момент истины» наступил в тот момент, когда власти показали, во-первых, неготовность проигрывать, а, во-вторых, продемонстрировали, определенный ресурс популярности и готовность применить (если надо) силу. В случае же с Арменией у властей есть тот набор, который в 2008-2010 годах, наличествовал в Грузии. Пусть и не выдающаяся популярность, но уж никак не провал и не поддержка «ниже среднего» у Саркисяна присутствует. Добавим к этому возможность административной мобилизации и привлечения «патриотического ресурса». На последнее стоилор бы обратить внимание. Несмотря на всю свою жесткую риторику, Тер-Петросян и его команды избегали на апрельском митинге впрямую говорить о Нагорном Карабахе. Первый президент Армении, как никто другой, знает, что означает внутренний разброд и шатания, когда данный вопрос далек от своего разрешения.

Как бы то ни было, а площадная стратегия остается единственной для оппозиции в Армении. Впрочем, не только в ней. В Баку 2 апреля оппоненты власти также провели акцию протеста с критикой парламентских выборов в Азербайджане. В приверженности оппонентов власти улицам и площадям есть, конечно же, значительная доля вины властей. В конгломератных постсоветских образованиях власти привыкли уступать только силе и избегать «тонких настроек». Однако фокус в том, что постсоветская оппозиция также не знает что такое «мягкая сила», и в равной степени готова к победе без всяких компромиссов. Таким образом, старая история, уходящая корнями в противостояние власти и интеллигенции в Российской империи, с вариациями продолжается. Авторитарная власть противостоит авторитарной оппозиции. В случае с Арменией уже в скором времени мы увидим новый акт этой многолетней конкуренции. По крайней мере, до сожжения всех мостов теоретически есть шанс понизить ставки. Или хотя бы оставить их повышение на уровне риторики.

Сергей Маркедонов - приглашенным научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон, США)

Версия для печати