06.06.2011 | Татьяна Становая

Логика УДО

31 мая Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) не признал первое дело ЮКОСа политически мотивированным, хотя нашел в обстоятельствах ареста и содержания под стражей массу нарушений. В целом, ЕСПЧ удовлетворил иск экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского к России за незаконный арест и необоснованное содержание под стражей. Теперь Россия должна заплатить Ходорковскому около 24,5 тысяч евро. Тем временем, Ходорковский и Платон Лебедев подали прошения на условно-досрочное освобождение.

В Страсбурге уже зарегистрированы четыре жалобы Ходорковского, осужденного в 2005 году по обвинению в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов. В настоящее время речь идет о первом исковом заявлении экс-главы ЮКОСа, поданном еще 7 лет назад. По мнению адвокатов Ходорковского, российские власти нарушили ряд положений Европейской конвенции по правам человека: в частности, статью 3 (запрет на бесчеловечное и унижающее человеческое достоинство обращение), статью 5 (право на свободу и безопасность) и статью 18 (запрет ограничивать права на произвольных основаниях).

Рассмотрев аргументы адвокатов Ходорковского, Страсбургский суд пришел к выводу, что российские власти нарушили целый ряд положений Европейской конвенции по правам человека. В частности, суд постановил, что Ходорковский находился в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях в период времени между 8 августа и 9 октября 2005 года. Ст. 3 была нарушена и в связи с условиями содержания Ходорковского в зале суда во время слушаний. Преступления, в которых он обвинялся, не были связаны с насилием, у него не было предыдущих судимостей и склонности к агрессии, но «несмотря на это, во время рассмотрения дела в суде, носившего открытый характер и доступного для широкой публики, заявителя держали в клетке». Также, по мнению ЕСПЧ, права Ходорковского были нарушены во время задержания.

Между тем жалобы экс-главы ЮКОСа на то, что суды не указывали сроки содержания его под стражей и проводили заседания в закрытом режиме, не были признаны нарушением его прав. Однако в целом, продолжительное содержание Ходорковского под стражей признано неоправданным, а обыски его адвоката необоснованными. Также Страсбургский суд нашел ряд формальных нарушений процедуры во время судебного рассмотрения вопросов заключения под стражей.

В то же время ЕСПЧ воздержался от оценки политической подоплеки дела ЮКОСа. Суд счел, что «неоспоримых доказательств» политической мотивации властей защита предоставить не смогла. Впрочем, в заключении суда отмечается, что «обстоятельства данного дела действительно вызывают некоторые сомнения относительно истинной причины преследования господина Ходорковского». Такое заключение суда дало российским властям интерпретировать его в свою пользу: СМИ распространяли сообщения, что ЕСПЧ не нашел политической подоплеки в преследовании Ходорковского. Однако в действительности это не совсем так: суд просто не стал ни подтверждать, ни опровергать это, сославшись на недостаточность доказательств. Суд не захотел создавать прецедента, согласно которому политически значимая фигура получает своего рода иммунитет от судебного преследования, а исчерпывающих документальных доказательств «политизированного» вмешательства государственных чиновников в «дело ЮКОСа» представлено не было. В отличие от рассмотренного в 2004 году дела «Гусинский против России», где в качестве доказательства был обнародован документ о гарантиях бизнесмену в обмен на его собственность, завизированный одним из членов правительства.

Решение ЕСПЧ по первому иску оказалось приемлемым как для защиты, так и Российской Федерации, хотя судебный процесс вызывал сильную нервозность российской власти. За последние 10 лет число исков в ЕСПЧ возросло многократно, а сам суд активно рассматривал политически значимые дела. Из последних, например, стоит отметить признание незаконным решения суда о роспуске Республиканской партии России во главе с Владимиром Рыжковым. В начале мая ЕСПЧ обязал Россию выплатить ученому Игорю Сутягину, осужденному за шпионаж и приговоренному к 15 годам лишения свободы, 20 тыс. евро в качестве возмещения нематериального ущерба. Решения ЕСПЧ вызывали критику в его адрес со стороны российской власти за ангажированность и принятие антироссийских решений. Кремль пытался предложить свое видение реформы ЕСПЧ. В России частью элиты решения суда рассматриваются как посягательство на национальную судебную систему и ограничение суверенитета, о чем ранее заявляли председатель КС России Валерий Зорькин и премьер-министр Владимир Путин. Однако в президентство Дмитрия Медведева политика Москвы в отношении ЕСПЧ смягчилась: был ратифицирован 14-й протокол (облегчавший рассмотрение дел в суде), а КС обязал суды общей юрисдикции принимать к пересмотру гражданские дела на основании решений ЕСПЧ.

И, тем не менее, в основании проблемы ЕСПЧ для российской власти оставалось и остается «дело ЮКОСа». Создавалось впечатление, что на протяжении многих лет Кремль готовился к наихудшему варианту. И с учетом предстоящего рассмотрения еще трех исков, напряженность вряд ли тут станет меньше.

В то же время нынешнее решение суда удовлетворяет все стороны и даже в большей степени создает условия для возможного обсуждения темы освобождения Ходорковского и Лебедева. Так, власть получает возможность отстаивать свою юридическую правоту по существу обвинений. Согласно заявлению министерства юстиции России, Москва надеется, что другие зарубежные суды будут учитывать решение Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по жалобе Михаила Ходорковского. Россия посчитала это своей победой. Минюст пообещал, что Ходорковский может получить компенсации в течение полугода.

Защита, в свою очередь, и сами осужденные указывают на неопределенность решения суда и апеллируют к недавнему решению международной правозащитной организации Amnesty International, признавшей Ходорковского и Лебедева «узниками совести». Впрочем, оно состоялось только после вступления в силу приговора по их второму делу – первоначально международные правозащитники отказались признать политический характер их преследования. В то же время важно отметить крайне негативную реакцию на решение суда российских правозащитников, которые обвинили суд в близорукости.

Решение о возможности освобождения Ходорковского и Лебедева, понятно, будет приниматься внутри власти, то есть это решение будет исключительно политическим. И проблема тут двойственная. Дело в том, что это касается политических рисков, о чем как раз недавно говорил Дмитрий Медведев, отвечая на вопросы в рамках своей первой пресс-конференции. По его мнению, Ходорковский на свободе не опасен.

В действительности освобождение может иметь место в случае заключения своего рода «политической сделки» с Ходорковским, которая может носить более или менее жесткий характер. Это может касаться возможностей ведения бизнеса, пребывания на территории страны и занятия политикой. Однако нынешние политические условия делают заключение такой сделки весьма непростой: за три года правления Медведева атмосфера в стране поменялась, окно возможностей для громких политических дел значительно сузилось, положение «силовиков» изменилось. В таких условиях гарантировать соблюдение договоренностей было бы крайне непросто.

А это означает, что в нынешних условиях власти намного сложнее «подстраховаться» от политически рискованных шагов Ходорковского. Например, его желания заняться политикой. И даже несмотря на то, что нынешняя российская правовая практика дает власти административные рычаги препятствовать оппозиционной политической деятельности, Ходорковский все-таки фигура особая, знаковая и для бизнес-элиты, и для Запада.

В то же время преувеличивать политические риски для власти, исходящие от Ходорковского, не стоит. Для значительной части российского населения Ходорковский не является положительным персонажем. 18-21 марта 2011 года Левада-Центр провел опрос, по итогам которого 53% опрошенных сказали, что не сочувствуют Михаилу Ходорковскому, а 29% – затруднились ответить. «Сочувствуют Ходорковскому москвичи (29%) и обеспеченные россияне (26%)», – говорится в сообщении центра. «20% считают, что президенту РФ Дмитрию Медведеву следует помиловать М.Ходорковского, 42% уверены, что этого делать не стоит. Представители этих же категорий россиян считают, что его следует помиловать. Так ответили 44% жителей столицы и 30% обеспеченных россиян», – отмечается в сообщении. «Положительный эффект для имиджа президента от возможного помилования предрекают 26% москвичей, в то время как 47% горожан не считают такое действие значимым и могущим повлиять на отношение народа к Медведеву. Так же считают 45% обеспеченных граждан», – говорится в сообщении.

При этом число тех, кто считал, что Ходорковский нарушил закон, снизилось с 35% до 24% с 2004 до 2011 года. Но одновременно снизилось и число тех, кто считал, что власть через «дело ЮКОСа» пыталась ограничить политические влияние Ходорковского с 20% до 14% в 2004 и 2011 гг. соответственно. Это означает, что политический потенциал Ходорковского весьма ограничен. Финансовые же или медийные возможности влияния на власть (например, через организацию кампании против Путина и «силовиков», либо проведение по спискам «своих» кандидатов) на сегодня ограничены рамками политического режима. И выборы, и массовые СМИ в большой степени находятся под контролем. Да и ресурсы самого Ходорковского за время существования «дела ЮКОСа» истощены: основные активы поделены между «Роснефтью» и «Газпромом», остальные просто развалены.

Вторая проблема для власти – юридические риски. Ходорковский и Лебедев могут продолжить не только оспаривать незаконность их судебного преследования, но и потенциально могут инициировать расследование деятельности «кураторов» дела, а также процесс «отъема» «ЮНГ» - главного добычного предприятия ЮКОСа, доставшегося в итоге весьма сомнительной сделки «Роснефти». В поле наибольшего риска в данном случае находится вице-премьер Игорь Сечин, которого называют главным идеологом «дела ЮКОСа» и автором схемы получения контроля «Роснефти» над активами ЮКОСа.

Третья проблема – сохраняющееся крайне негативное и эмоционально окрашенное отношение Владимира Путина к фигуре Ходорковского. Его резкое заявление во время «прямой линии» в декабре минувшего года свидетельствует, что с годами количество негативных эмоций не уменьшилось: для Путина Ходорковский как был, так и остался преступником, а отказ капитулировать вызывает, как представляется, еще большее раздражение. Напомним, тогда президент Медведев заявил, что чиновники не должны публично обсуждать судебный процесс, вплоть до вынесения приговора. В то же время сводить проблему только к эмоциям Путина было бы неверно – арест Ходорковского стал ключевым этапом увеличения влияния «силовиков» как на экономическую, так и на политическую сферу. Соответственно, его выход на свободу может быть воспринят как негативный сигнал для «силовой» корпорации.

Все эти факторы власть будет принимать во внимание, рассматривая вопрос о возможном освобождении Ходорковского. УДО – один их таких вариантов. Напомним, что в 2008 году подача соответствующего прошения была отклонена. В частности, Ходорковский на тот момент имел одно непогашенное взыскание (три были признаны в суде незаконными, по двум истекли сроки давности). Однако тогда политическая ситуация была более жесткой, и Кремль неофициально сигнализировал, что освобождение возможно только при условии признания вины и покаяния, что было сразу отвергнуто Ходорковским. Сейчас, создается впечатление, что такое требование уже не выдвигается. Непризнание вины не является формальным препятствием для отказа в удовлетворении прошения об УДО. Однако практика такова, что суды не идут на принятие положительного решения в случае отсутствия такого признания и раскаяния.

Сейчас готовится вторая попытка выйти на свободу по УДО: соответствующие ходатайства подали Ходорковский и Лебедев. Однако известно, что ходатайство должно быть рассмотрено не ранее, чем через две недели. Как заявил источник «Ведомостей», один из бывших топ-менеджеров ЮКОСа, достигнута неофициальная договоренность об освобождении только Лебедева, в то же время Ходорковский останется в тюрьме до окончания назначенного судом срока и выйдет на свободу только в 2016 году. Подтверждением этой версии является тот факт, что Федеральная служба исполнения наказаний уже подготовила отличную характеристику на Лебедева. Начальник СИЗО «Матросская Тишина» Фикрет Тагиев утвердил этот отзыв.

В любом случае заинтересованность Кремля, прежде всего Медведева, «держать» Ходорковского в тюрьме становится все более слабой по нескольким причинам. Во-первых, эта проблема мешает отношениям с Западом, которые при новом президенте приобрели новое, более позитивное качество. Во-вторых, это противоречит имиджу Медведева, его реформам судебной системы, ценностям его персональной повестки дня. Однако есть и еще один фактор – снижается политическая управляемость дела ЮКОСа, которое в публичном пространстве быстро сыпется. Против решения суда выступают его сотрудники, обвиняя Виктора Данилкина в вынесении приговора под давлением, заговорили бывшие заключенные, оклеветавшие в свое время Ходорковского.

Появилось даже признание одного из «кураторов» и идеологов дела – бывшего заместителя генпрокурора Владимира Колесникова. Сейчас он заявил, что приветствовал бы освобождение Ходорковского и Лебедева. По его словам, оба фигуранта уже понесли заслуженное наказание. «Всем все понятно», - добавил Колесников. Интересно, что за свое заявление Колесников был сразу одернут первым замсекретаря президиума генсовета партии, председателем комитета Госдумы по труду и социальной политике Андреем Исаевым, который назвал нецелесообразным комментарии до вынесения решения суда. Позиция Исаева может быть связана с его активным участием в деятельности Общероссийского народного фронта, созданного Владимиром Путиным (вполне вероятно, что он ориентируется именно на путинскую позицию). Что касается Колесникова, то его политическое влияние после ухода из прокуратуры сильно снизилось.

Освобождение Лебедева и сохранение Ходорковского в заключении, действительно, может оказаться политически логичным. Лебедев не политическая фигура, в отличие от Ходорковского, а его освобождение позволит власти использовать это как хоть какое-то доказательство самостоятельности и неангажированности суда. В то же время вопрос о Ходорковском может быть отложен на поствыборный период и решен с учетом как рациональных прагматических аргументов, так и эмоционального личностного фактора. В ситуации, когда, возможно, еще сами участники тандема не определились с выбором будущего президента страны, решать судьбы одной из знаковых политических фигур было бы рискованно для власти. В то же время немаловажным является уже сам факт активного обсуждения в публичном пространстве возможности применения УДО в отношении Ходорковского.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати