11.07.2011

Елена Панфилова: «Прошедшее в Нальчике заседание вряд ли можно назвать полномасштабным обсуждением»

На прошлой неделе состоялось очередное заседание президентского Совета по правам человека. В ходе встречи с Дмитрием Медведевым обсуждались такие вопросы как дело Магнитского, антикоррупционная экспертиза закона «о полиции», экстремизм и др. С вопросами о том, как проходила встреча и каких значимых результатов стоит от нее ждать, «Политком.Ру» обратился к непосредственному участнику мероприятия, директору Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси интернешнл Россия» Елене Панфиловой.

- Подводя итоги состоявшегося заседания, как вы можете оценить его содержательную часть?

Если говорить о заседании в целом, то я бы не назвала его полномасштабным обсуждением. Мы высказали наши представления о наборе каких-то тем, документов другим членам совета и президенту, и получили какую-то реакцию с его стороны. Совет по большому счету ничего не обсуждал. Мы выразили свои мысли, и теперь будем ожидать реакции на них. Мы были снабжены определенным количеством важных и нужных фактов, что позволяло обстоятельно изложить суть нашей позиции и привлечь к ней внимание президента. Серьезно подготовленными были и блок докладов Кирилла Кабанова, Светланы Канушкиной, Эмиля Паина о проблемах терроризма, экстремизма, национального примирения, и наш блок, посвященный выполнению поручений по результатам предыдущих встреч. Тамара Полякова представила промежуточную экспертизу по Магнитскому. Я же представила президенту обещанную экспертизу закона «О полиции». Все было предельно конкретно, где-то президент согласился, где-то нет. Но мы все имеем право на свою точку зрения. Тем не менее, работа по всем этим темам не заканчивается, будем следить, что со всеми этими документами и экспертизами будет происходить.

Также я говорила о деле Магницкого, что действительно символично, поскольку заседание, на котором мы представили промежуточную экспертизу по его делу, проходило именно в Нальчике, это его родной город. Затем я рассказала о важном событии, которое можно рассматривать как значимый вклад в дело гражданской инициативы по борьбе с коррупцией. Речь шла о школе антикоррупционной политики, которая проводилась в рамках Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ-ВШЭ).

- Президент вроде бы согласился, что нужна проверка закона «О полиции», а депутат Госдумы Алексей Волков говорит, что всенародную экспертизу закон уже прошел и поправок больше не будет...

Мне кажется, депутат Волков лукавит. Есть 172 Федеральный закон, который устанавливает порядок проведения обязательной антикоррупционной экспертизы. Нет там слова «всенародная экспертиза». То, что люди обсуждали, предлагали, меняли – это добрая воля президента, который решил обсудить с обществом закон. И никакого отношения к требованиям законодательства об обязательной экспертизе правовых актов на коррупциогенность это упражнение в общенародном обсуждении не имеет. Есть четкие, конкретные нормы закона, которые, в данном случае, судя по всему, не были в полной мере выполнены. Более того, есть основание считать, что такая позиция связана с тем, что якобы законопроекты, которые вносит в Госдуму президент, вообще не проходят экспертизу на коррупциогенность в Минюсте. Это вызывает вопросы по поводу других законов. То, что закон о полиции всенародно обсуждался, не значит, что он прошел антикоррупционную экспертизу.

- Президент поддержал вашу антикоррупционную инициативу. Что дальше? Как она будет продвигаться на других уровнях?

А дальше, мы передали свое заключение и теперь контрольно-правовое управление и соответствующие ведомства посмотрят на наши выводы, в чем-то наверняка не согласятся, в чем-то, надеюсь, согласятся, но наша задача будет состоять в том, чтобы все эти неопределенные нормы, все статьи закона, которые могут способствовать росту коррупции, были подправлены.

- Вы упомянули о гражданской антикоррупционной инициативе, расскажите подробней, о чем идет речь?

После доклада об экспертизе закона «О полиции» я рассказала президенту о том, что всю прошлую неделю проводилась школа антикоррупционной политики, которую организовал НИУ-ВШЭ при активном участии центра «Трансперенси интернешнл Россия».

Это было мероприятие, в ходе которого студентам читали лекции различные эксперты: Сергей Муравьев - директор «Трансперенси интернешнл», Светлана Савицкая - представитель международного секретариата «Трансперенси интернешнл», известные ученые, профессора и кандидаты наук, Савинцева Марина, Станислав Шебердяев, я читала много лекций. Мы проводили деловые игры, писали антикоррупционные стратегии, причем разные группы студентов писали стратегии для разных стран (Албании, России, Италии, Украины). Это был большой творческий процесс, победители были награждены.

Очень важно сказать, что эти студенты, которых было почти 40 человек, представляют разные факультеты: экономики, журналистики, политологии, менеджмента, социологии и др. Были представлены практически все факультеты НИУ-ВШЭ и Санкт-Петербургского филиала ВШЭ, студенты от первого курса бакалавриата, до аспирантов. Было очень интересно смотреть, как они обсуждают проблемы коррупции в России. Как они по-разному относятся к ней, и как, постепенно, складывается единое представление о том, что при всей сложности проблемы, с ней что-то можно делать.

В ходе наших обсуждений оставалось определенное количество вопросов, на которые не были даны ответы. Так, студенты часто спрашивали, например: «Елена Анатольевна, почему такое прекрасное законодательство по борьбе с коррупцией в России принято, а не работает?», «Почему так много государства присутствует в экономике? Это ведь тоже порождает коррупцию», «Почему экспертиза на коррупциогенность не всегда работает?». Я мучилась-мучилась этими вопросами, а потом сказала: «Напишите эти вопросы, на которые я совершенно не могу ответить тому, кто на них ответить, безусловно, может – президенту». И они написали. Каждый ровно один вопрос. Я взяла эту стопочку и передала ее президенту, он ее принял, проглядел, вопросы прочитал, папочку забрал с собой. Может быть, пройдет время, на какие-нибудь вопросы он и ответит. Мне показалось, что ему важно было бы знать, что беспокоит молодежь в плане перспективы борьбы с коррупцией в нашей стране.

- Это событие, как Вы сами заметили, пример зарождения гражданской инициативы по борьбе с коррупцией, которого в России не хватает. Может, стоит расширять подобные практики, чтобы было не 40 человек, а больше?

Расширять можно до бесконечности, главное – чтобы не было потери качества. Конечно, было бы хорошо, чтобы и в других Вузах читалось то, что читается в НИУ-ВШЭ: основы антикоррупционной политики, базовое законодательство для госслужащих для борьбы с коррупцией. Я думаю, что мы готовы рассказывать другим Вузам, регионам, как все это делается. В общем, чем больше, тем лучше, а самое главное – если кто-то захочет, мы всегда поделимся методикой, опытом, наработками.

Подготовила Роксана Бурнацева

Версия для печати