12.07.2011 | Алексей Макаркин

Конфликт в Сагре

Конфликт в поселке Сагра, находящемся в 40 км от Екатеринбурга привлек широкое общественное внимание. Сагру посетили руководитель Следственного комитета Александр Бастрыкин и губернатор Свердловской области Александр Мишарин. По поводу событий высказались спикер Госдумы Борис Грызлов (осторожно) и и.о. спикера Совета Федерации Александр Торшин (существенно более резко). В СМИ события в Сагре сравнивают с кондопожским конфликтом 2006 года – в обоих случаях власти стремятся минимизировать межнациональную составляющую, которая, вполне очевидно, имеет место. В обоих случаях имеет место сильнейшее недоверие к правоохранительным органам, мало изменившимися от недавнего переименования. Но между Сагрой и Кондопогой есть и отличия – это более высокая степень организованности местного населения, отсутствие погромов и общественно значимая «антинаркотическая» тема.

Суть конфликта

Массовая драка в Сагре произошла в ночь с 1 на 2 июля – в ней, по разным данным, участвовали от 30 до 60 человек. С одной стороны в драку вступили местные жители, а с другой – приезжие из Екатеринбурга. По сведениям облпрокуратуры, у участников столкновения были ножи, палки и цепи, огнестрельное оружие. Один из приезжих был тяжело ранен и позднее скончался, остальные покинули Сагру.

Конфликт изначально возник из-за напряженных отношений между частью населения Сагры и цыганской семьей Красноперовых. По одной из версий, глава семейства нанимал работников из числа бомжей, пользовавшихся дурной славой в поселке. Кроме того, цыган занимался скупкой металлолома, приобретая у местных «маргиналов» ворованные металлические предметы. По другой версии, кроме этого Красноперов занимался и торговлей наркотиками – этот бизнес многие местные жители связывают с деятельностью «нерусских», «пришлых».

Но конфликт произошел не из-за наркотиков, а из-за бомжей. 29 июня Сергей Зубарев (по словам главы фонда «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана, «спокойный, непьющий парень, держит шиномонтажку, работает сам»), имеющий в Сагре дачу, приехал в поселок и обнаружил кражу в собственном доме. Причем были похищены малоценные вещи («выбиты окна, вытащен электроинструмент, холодильник, унесли сковородки, еду»), которые интересуют не профессиональных воров, а мелких жуликов, не интересующих милицию. Зубарев сразу же решил, что его обокрали работники Красноперова и, взяв с собой двух человек (соседа Сергея Городилова и одного из родственников – Владимира Зубарева) пошел «разбираться» к цыгану, которого дома в это время не было. Поругавшись с женой Красноперова и ударив одного из его работников, мужчины ушли. На следующий день «бытовой» конфликт развивался по вполне предсказуемому сценарию – уже Красноперов с женой и парой приятелей пришли домой к родственнику Зубарева, но и его не застали, а угрожали ножом сыну хозяина дома.

Дальше обе кампании решили выяснить отношения «по понятиям» 1 июня, причем Зубарев и Городилов призвали на помощь своих знакомых из Сагры и близлежащей Исети. Однако драка не состоялась, потому что Красноперов, видимо, имевший связи в азербайджанской общине, направился за поддержкой в Екатеринбург, откуда поздним вечером того же дня в Сагру двинулись автомобили с вооруженными людьми, среди которых, по данным следствия, были как азербайджанцы, так и «славяне». Одного из местных жителей предупредили о «походе», так что на въезде в поселок их уже ждали сагринцы, некоторые из которых были вооружены. Сергей Зубарев, по собственным словам, открыл огонь из обреза – он утверждает, что после того, как один из «пришельцев» сам вытащил ствол, а сам он стрелял в воздух. После драки нападавшие бежали. Позднее выяснилось, что один из них, родившийся в Грузии азербайджанец Фаиг Мусаев, в ходе конфликта получил несколько тяжелых огнестрельных ранений и вскоре скончался.

По итогам конфликта милиция задержала двух сагринцев, в том числе Зубарева. Местные жители, понимая, что события развиваются не в их пользу (в отличие от Кондопоги, убитый принадлежал к их противникам), апеллировали за помощью к общественности. Тема «воров-бомжей» ушла на второй план, а основной стала «антинаркотическая». Разборка превратилась в информационном пространстве в аналог фильма «Семь самураев», в котором мирные люди с помощью наемных воинов защищают деревню от хорошо вооруженной и многочисленной банды. Уже 4 июля ситуацию в своем блоге описал представитель екатеринбургского фонда «Город без наркотиков» Евгений Маленкин. Сагру посетил глава этого фонда, бывший депутат Госдумы и харизматичный политик Евгений Ройзман. 7 июля в Екатеринбурге прошел митинг в поддержку жителей Сагры. Прокурору Среднего Урала Юрию Пономареву были переданы три заявления от жителей Сагры: одно – с просьбой о защите, второе – о фактах наркоторговли и третье – о нападении на жителей поселка.

В результате вместо местной милиции – которой население явно не доверяет – дело расследует Следственный комитет России. Бастрыкин побывал в Сагре 7 июля, Мишарин – 9-го. Всего возбуждено три уголовных дела – об убийстве Мусаева и два о хулиганстве, в отношении обеих сторон. Оба сагринца были освобождены из-под стражи, новых задержаний не последовало. На въезде в Сагру установлен пост милиции, который проверяет все проезжающие автомобили. Внутри поселка также дежурят милиционеры.

Реакция: власть и оппозиция

Представляется, что после того, как сагринский конфликт «прорвался» в информационное пространство, главной задачей власти стало «умиротворение», стремление предотвратить разжигание межнациональных страстей. По словам официального представителя Следственного комитета России Владимира Маркина, «у следователей не имеется оснований утверждать, что убийство и групповое хулиганство произошли на почве национальной неприязни. Председатель Следственного комитета России призвал жителей области не поддаваться различным провокациям». В управлении Роскомнадзора по Свердловской области прошло оперативное совещание, на котором обсуждалось, какие меры реагирования могут быть применены к РИА «URA.Ru», опубликовавшем статью об этих событиях под заголовком: «Война в Сагре. Русские взялись за вилы и обрезы» (агентство отказалось смягчить заголовок, несмотря на обращение уполномоченной по правам человека в Свердловской области Татьяны Мерзляковой).

Из федеральных политиков наиболее резко высказался и.о. спикера Совета Федерации Торшин. «Совершенно очевидно, что правоохранительные органы несут ответственность за то, что произошло в Сагре, конфликт стал следствием их бездействия», - заявил Торшин в минувшее воскресенье. По его словам, возникает также вопрос: где были все это время органы ФСБ и Госнаркоконтроля. Он считает, что правоохранительные органы «не смогли защитить население». «И в этой ситуации я еще раз выступаю за возвращение права населению на самозащиту», - сказал и.о. спикера, предложив внести поправку в Конституцию на право приобретения оружия гражданами. «Этой поправкой мы ни у кого и ничего не отнимаем, ни избирательных прав, ни экономических, напротив, мы добавляем еще одно право: когда не работает правоохранительная система - защитить себя и свою семью, а не быть расстрелянными теми, у кого нет проблем с оружием», - сказал Торшин. По его словам, «в стране еще немало нормальных мужиков, прошедших настоящую армейскую службу». «Поэтому мы можем и за себя постоять, и за полицейских», - добавил Торшин.

Резкие высказывания Торшина неудивительны. После того, как Валентина Матвиенко была «номинирована» на пост спикера Совета Федерации, его шансы лишиться приставки «и.о.» стали минимальными. В то же время он использует свой статус для своего позиционирования в качестве жесткого патриота - это проявилось и в его законопроекте о Европейском суде по правам человека, вызвавшем крайне настороженное отношение в Кремле. Характерно, что спикер Госдумы Борис Грызлов, который рассчитывает сохранить свой пост после декабрьских выборов, высказался значительно осторожнее: «Ситуация в поселке Сагра Свердловской области не останется без внимания государства. Чтоб у людей сложилась целостная картина, дам поручение депутатам от УрФО на месте разобраться в ситуации. Результаты проверки будут публичными».

Губернатор Мишарин во время посещения Сагры обещал жителям безопасность. Кроме того, ожидаются дополнительные вложения в социально-экономическую сферу (ремонт дороги, создание постоянного милицейского участка, открытие клуба и др.). Таким образом, местное население получает гарантии и преференции, которые должны способствовать снятию общественного напряжения.

Областной комитет КПРФ в своем обращении поддержал жителей Сагры: «Бандформирование, организованное по этническому признаку, запугало жителей Сагры.... В поселке воцарилась атмосфера страха. Показательно, что задержаны только местные жители. Также показательна ситуация, что правоохранительные органы и органы государственной власти пытаются замолчать проблему, а вину за происшедшее переложить на вынужденных защищаться самостоятельно жителей Сагры». Коммунисты демонстрируют, что собираются использовать «русский вопрос» в предстоящей избирательной кампании: «Русский народ в современной России нуждается в защите. Мы должны это признать. Сегодня коммунисты поднимают «русский вопрос». Русский вопрос - это вопрос о выживании государство - образующего народа, а, значит, и самой России». На этой площадке коммунисты будут конкурировать с ЛДПР, региональное отделение которой заявило, что готово добиваться тщательного расследования этих событий и заявляют, что повтор событий декабря 2010 года на Манежной площади в Москве им не нужен. Кроме того, жириновцы высказывают готовность «защищать русских всегда и везде». Впрочем, в отличие от коммунистов, ЛДПР не апеллирует к советскому опыту.

Русская православная церковь с официальными заявлениями не выступала. Однако влиятельный консервативный церковный деятель, председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Димитрий Смирнов решительно поддержал сагринцев: «Либо мы все вместе встанем на сторону этих людей, защитников своих домов, своих семей от бандитов и от наркотрафика. Либо мы сами превращаемся в баранов, которых и нужно резать. И тогда не надо обижаться на тех хищников, которые нападают на овечье стадо». Он же заявил о том, что нападавшие кричали «Аллах акбар» - откуда о. протоиерей взял эту информацию, неизвестно.

Разумеется, сагринские события по максимуму используют и националисты, активно действующие в Интернете – они максимально драматизируют ситуацию, стараясь воздействовать на эмоции своей аудитории. Характерна цитата с одного из сайтов: «В ночь с 1 на 2 июля произошла по сути 40-минутная Отечественная война с вооруженным отрядом другого государства, в которой простые русские люди отстаивали свою Родину, свою землю, свои семьи и жизни своих близких с оружием в руках». И далее: «Советую почаще произносить вслух и писать слово «Русский», поскольку со дня на день это слово окончательно запретят и за его употребление будут давать сроки, несравнимые с ответственностью за убийства и изнасилования русских так любимыми нашей властью мигрантами». Националисты стремятся использовать сагринские события для мобилизации и расширения числа своих сторонников – в развитие «дела Буданова», который в их представлении является национальным героем. Впрочем, жители Сагры не склонны «раскручивать» национальную тему – они концентрируют внимание на борьбе с криминалом, в том числе с наркомафией. В регионе - в отличие от Кондопоги пятилетней давности – нет погромов на национальной почве. Во время посещения Сагры губернатором Мишариным, местные жители утверждали, что национальной подоплеки в деле нет. Как население, так и власти прекрасно понимают, что для федерального центра любые межнациональные конфликты являются полностью неприемлемыми. Поэтому добиться каких-либо результатов можно, только не поднимая эту тему – особенно после декабрьских событий на Манежной площади.

Уроки Сагры

Разумеется, расследование «сагринского дела» еще далеко не завершено, но уже сейчас ясно, что власти будет непросто урегулировать ситуацию – пожалуй, даже сложнее, чем кондопожскую, несмотря на различие масштабов событий. Напомним, что в Кондопоге погибли двое местных жителей, что спровоцировало массовые погромы и поджоги торговых точек, принадлежащих «кавказцам». По итогам этих событий прошло несколько судебных процессов, результаты которых, по крайней мере, не вызвали новых протестов. Верховный суд Карелии приговорил основного обвиняемого Ислама Магомадова к 22 годам лишения свободы. Остальные пятеро выходцев с Кавказа, которые обвинялись в хулиганстве и причинении вреда здоровью, получили различные сроки лишения свободы – от 10 лет до 3 лет и 10 месяцев колонии. На другом процессе жители Кондопоги Сергей Мозгалев и Юрий Плиев были признаны виновными в хулиганстве (а Мозгалев – и в побоях) и приговорены, соответственно, к 3 годам 6 месяцам и к 8 месяцам лишения свободы. На третьем процессе 12 обвиняемых в погромах и поджогах торговых точек выходцев с Кавказа, были приговорены к 3 годам лишения свободы условно. Родственники осужденных выражали несогласие с приговором, но шумных протестов не было – самое суровое наказание в отношении «местных» было меньшим, чем самое мягкое – в отношении «кавказцев». Наконец, перед судом по обвинению в халатности предстали три старших офицера милиции, двое из которых были оправданы, а третий получил четырехлетний условный срок.

В Сагре убитым оказался «кавказец». Понятно, что власти в приоритетном порядке расследуют наиболее тяжкое преступление, которое местное «коренное» население не считает таковым. Оно требует сосредоточиться на уголовном преследовании «инородцев», активном расследовании «наркотической» версии, которую правоохранители опровергают. Начальник ГУ МВД по Свердловской области Михаил Бородин заявил, что сведения о продаже наркотиков цыганами в Сагре не подтверждается: «Цыган, который проживает в поселке последние семь с половиной лет, ни разу не фигурировал в делах о наркотиках. До этого он жил в Челябинской области, там таких данных также не зафиксировано. Опросили 82 человека, нет данных, что он продавал наркотики». Однако авторитет полиции в обществе невысок. Вспомним драму станицы Кущевской, где только после убийства 12 человек была разгромлена местная преступная группировка (да и то Сергей Цеповяз, который назывался в прессе одним из ее лидеров, только что выпущен на свободу). Поэтому далеко не факт, что версия полиции будет принята обществом – как в Сагре, так и за ее пределами.

Более того, события в Сагре в очередной раз выявили отсутствие инициативы у официальных партийно-политических структур – как давно действующей «Единой России», так и только что созданного Общероссийского народного фронта. Как и во время прошлогоднего конфликта в Калининграде «единороссы» оказались невостребованными – они понимают, что для собственной карьеры безопаснее промолчать, чем совершить ошибку, которая может негативно повлиять на их политическое будущее. В этих условиях общество востребует людей, способных на решительные поступки ради благородных целей, пусть даже и не соответствующие действующему законодательству. «Антинаркотическая» тема является одной из тех, которые, с точки зрения населения, оправдывают самые жесткие методы. Так, в Свердловской области популярен фонд «Город без наркотиков», несмотря на то, что его деятельность вызывает нарекания у правоохранителей (по данным СМИ, речь идет об избиениях наркоманов и поджогах домов наркоторговцев).

Большой общественный резонанс получило дело главы нижнетагильского отделения фонда «Город без наркотиков» Егора Бычкова, приговоренного в прошлом году к 3,5 годам колонии строгого режима за похищение наркозависимых людей для прохождения реабилитации, заключавшейся в трехнедельном пребывании на хлебе, воде, луке и чесноке в прикованном к кровати состоянии. Кассационная инстанция заменила этот приговор 2,5 годами условно, к настоящему времени судимость с Бычкова снята. В его поддержку выступали родители вылеченных наркоманов, представители Русской православной церкви, глава ФСКН Виктор Иванов заявил, что верит в благородные мотивы деятельности Бычкова. Кроме того, лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин на встрече музыкантов с Дмитрием Медведевым рассказал ему о нижнетагильском процессе и президент пообещал, что «вникнет в проблему и разберется». В то же время Владимир Путин негативно отозвался об опыте Бычкова: «Конечно, нужно бороться с наркоманией, но в рамках закона. Мы не можем никому позволить незаконно лишать людей свободы, приковывать их наручниками, какими бы благородными целями ни руководствовались».

В марте нынешнего года состоялся новый процесс над борцами с наркотиками. В Новосибирске были приговорены к условным срокам глава некоммерческого фонда «Новосибирск против наркотиков» Альберт Сажин и трое его единомышленников, признанные виновными в насильственном содержании наркоманов в реабилитационном центре. К этому делу было привлечено куда меньшее внимание, чем к делу Бычкова – возможно, в связи с тем, что Сажин не только лечил наркоманов «бычковскими» методами, но и проповедовал среди них протестантизм (с центром Бычкова сотрудничали православные священники). Также в деле Бычкова существенную роль сыграла организационная поддержка со стороны Ройзмана и его фонда. Впрочем, и фонд Ройзмана в свое время оказался под ударом – в 2005 году его бывший сотрудник Максим Курчик был осужден федеральным судом города Пыть-Ях Ханты-Мансийского автономного округа за убийство двух наркоманов к 6,5 годам лишения свободы. Характерно, что судья, выносивший приговор, отметил, что считает деятельность фонда в целом полезной: «Я считаю, что депутат Евгений Ройзман, равно как и сама деятельность фонда и реабилитационных центров, здесь ни при чем. Они, наоборот, делают благое дело, в чем я их лично, как человек, поддерживаю».

В любом случае, апелляция к закону в условиях дефицита доверия к власти не вызывает достаточного доверия у населения, которое ощущает себя незащищенным. Оно либо стремится защитить свои интересы подручными методами («по понятиям»), либо поддерживает тех, кто стремится навести порядок в рамках «неформальной юстиции». И власти приходится считаться с этой реальностью, которую она слабо контролирует, фактически существуя в «другом измерении». И вмешивается постфактум только в случаях, если речь идет о тяжких преступлениях или события приобретают широкий общественный резонанс – как это произошло в случаях с делом Бычкова или с конфликтом в Сагре. В обществе существуют повышенная агрессивность и нетерпимость – таким образом, даже мелкие бытовые конфликты способны раздуть «пожары». Существующие политические «симулякры» не способны эффективно действовать в кризисных ситуациях разного рода – от планов повышения транспортного налога в Калининграде, вызвавших массовый мирный митинг, до совсем «немирного» столкновения в Сагре, приведшего к гибели человека. Пока локальные «пожары» удается тушить с помощью экстренных мер, но «запас прочности» не является беспредельным.

Алексей Макаркин - первый вице-президент Центра политических технологий

Версия для печати