15.07.2011 | Сергей Маркедонов

Грузия: спор между государством и церковью

Очередной «шпионский скандал» снова на время сделал Грузию одним из главных политических ньюсмейкеров. Между тем, в этой стране разворачивается не менее интересная интрига, хуже известная широкой общественности. Речь идет о споре между официальной властью и Православной церковью Грузии (ПЦГ), ведущим конфессиональным объединением страны. Этот спор поднимает широкий спектр проблем. Перечислим лишь некоторые из них…

Во-первых, он меняет отношения между властью и религиозными объединениями Грузии (в данной ситуации мы говорим не только о ПЦГ). Во-вторых, он создает интересный прецедент публичного спора между властями и доминирующей церковью. Для православия эта история, скорее, исключение из правил, ибо в отличие от католичества это направление христианства традиционно намного более конформно по отношению к светским властям (вспомним хотя бы советский опыт). В-третьих, данный спор обнажает некоторые непростые этнические проблемы, в частности, грузино-армянские отношения (хотя в последнем случае они упакованы в формат межконфессиональных отношений между ПЦГ и Армянской Апостольской церковью). В-четвертых, спор поднял на поверхность идеологические проблемы. Ни для кого в Грузии (а также для тех, кто много бывал в этой стране и занимался исследованием ее истории и актуальной политики) не было секретом, что для ПЦГ характерно консервативное мышление с критически выраженным отношением к массовой западной культуре. Отсюда и негативное отношение православного клира Грузии к американской моде, установленной Михаилом Саакашвили. Все это, конечно, не означает, что у Православной церкви Грузии есть какая-то выработанная политическая альтернатива «американизму» грузинского президента (кстати сказать, весьма неглубокому и, скорее, внешнему). Но на разных уровнях (и иерархи, и рядовые клирики) некая культурная дистанция от поверхностного «западничества» поколения «революции роз» присутствует. Как и присутствуют большие симпатии к России (не столько политические, сколько культурные в широком смысле этого слова). Автору этой статьи не раз пришлось говорить на эту тему со священниками из знаменитого Светицховели (патриарший собор в Мцхете) и Тимотесубани (монастырский комплекс неподалеку от Боржоми и Бакуриани). Эта тема блестяще проведена известным кинорежиссером Резо Чхеидзе в его фильме «Свеча с гроба господня» (в фильме есть сюжет, когда потухающий «божественный огонь» грузинскому юноше помогают сохранить священники Русской православной церкви).

Противоречия между государством и церковью в Грузии, существовавшие и ранее, стали предметом публичного внимания 5 июля 2011 года. В этот день национальный парламент принял ряд поправок к Гражданскому кодексу. Если суммировать общий смысл инноваций, то он таков: теперь любые религиозные объединения могут получать юридический статус «субъект публичного права». Фактически это парламентское решение уравнивает в правах все конфессиональные объединения Грузии. Ведь что было до того? Ранее законодательство Грузии предоставляло право религиозным организациям регистрироваться, как «юридические лица частного права». Это означает, что их статус был сродни тому, что имеют классические НПО. При этом общественное положение ПЦГ в течение 20 лет после распада СССР в постсоветской Грузии было привилегированным. Лозунги религиозного возрождения занимали не последнее место в системе ценностей грузинских национал-демократов, возглавивших борьбу Грузии за независимость в конце 1980-х гг. В статье 9 Основного Закона страны идет речь об «исключительной роли Православной Церкви Грузии» в истории страны. В марте 2001 года Парламент Грузии внес дополнение в Конституцию, в соответствие с которым между государством и Православной Церковью Грузии (ПЦГ) устанавливались конкордатные отношения. Эти отношения регламентировались специальным Конституционным Договором (был подписан в октябре 2002 года) между государством и церковью. Одно из положений Договора провозглашало обязательства государства по частичной реституции и гарантировало ПЦГ возмещение ущерба, понесенного от большевистской политики государственного атеизма (Ст.11). Определенные преференции ПЦГ предоставлял и Налоговый кодекс Грузии (ряд льгот для грузинской Патриархии, но не для других конфессий). В Законе «Об образовании» государство давало Патриархии право на участие в разработке образовательных программ.

При этом духовный лидер ПЦГ Илия второй (80-й Католикос - Патриарх) на протяжении всего периода грузинской независимости неизменно оказывается в числе самых популярных общественных лидеров, пользующихся доверием граждан Грузии. Он даже признавался «человеком года» в Грузии. Менялась мода на политиков, от очарования президентами и парламентариями грузинское общество иногда слишком быстро переходило к неприязни, а то и открытой ненависти. Но популярность Илии второго (в миру Ираклий Гудушаури-Шиолашвили) оставалась неизменной.

И вдруг оказывается, что теперь государство обеспечивает боле высокий уровень признания и для других конфессиональных объединений. Остроты ситуации добавляет тот факт, что за изменение статуса (с субъекта частного права на субъект публичного права) добивалась Армянская Апостольская церковь, чьи приходы действуют на территории Грузии. А СМИ в Армении (которая к тому же считается на Кавказе самым последовательным союзником России) часто обрнащались к проблеме дискриминации приходов Армянской апостольской церкви внутри Грузии. Эту остроту легко объяснить, поскольку в обоих случаях (армянском и грузинском) церкви значат намного больше, чем просто духовные институты. Это - хранители национальной идентичности, выступавшие в период отсутствия государственности ее предикатами. А тут еще накануне решения грузинского парламента в страну приезжал Католикос всех армян Гарегин второй. Следовательно, многие в Грузии быстро «связали» тему религиозной «либерализации» с происками армян и, конечно же, России (стоящей за спиной Армении и Армянской Апостольской церкви). Такой вот постсоветский парадокс! Настроенные более консервативно (и даже неприязненно по отношению к Западу) некоторые сторонники ПЦГ смогли увидеть «руку Москвы» в действиях парламента Грузии, в котором доминирует партия «Единое национальное движение», то есть партия сторонников Михаила Саакашвили. Всем, наверное, памятны те обещания, которые в 2008 году российские руководители адресовали грузинскому президенту, с которым и сегодня они отказываются контактировать.

За поправки к Гражданскому кодексу Грузии проголосовали 70 депутатов от «Единого национального движения» в то время, как оппозиционеры бойкотировали голосование, требуя вступить в переговоры с иерархами ПЦГ. Сам Илия второй пытался использовать свой авторитет и общественный вес для изменения ситуации в свою пользу. Он провел серию встреч с представителями грузинской «партии власти» после голосования за поправки в первом чтении. Католикос-Патриарх пытался убедить власти в том, что снижение доминирующего статуса Православной церкви пагубно скажется на грузинской государственности в целом. Однако, несмотря на весь свой ораторский дар, Илия второй успеха не добился. Второе и третье чтение не оставили надежды на то, что власти будут слушать доминирующую церковь в вопросах, касающихся религии.

Так, депутат от «партии власти» (в прошлом известный политолог) Давид Дарчиашвили в интервью известному российскому изданию «Коммерсант» заявил: «Давайте корректно и деликатно назовем позицию патриархии недоразумением. Мы приняли это решение, поскольку строим светское, демократическое государство». И, как это часто бывает на просторах бывшего СССР, оппозиция взяла под защиту того, кого власть обидела. На этот раз ПЦГ. Несмотря даже на то, что идеологически многие «западники» из числа оппозиционеров вряд ли поддержали бы те взгляды, которые активно поддерживаются и культивируются православными иерархами. Зачем власть Грузии пошла на этот шаг? Шаг, который создаст ей сложности в отношении с ведущей конфессией, и который потенциально может осложнить армяно-грузинские отношения. В этот раз власти как раз выступают против националистических устремлений некоторых ее оппонентов, которых немало и среди представителей творческой интеллигенции. Объяснений тому несколько. Во-первых, Саакашвили хотелось бы освободиться от наследия Шеварднадзе в разных сферах, включая и государственно-церковные отношения. Все это до боли напоминает российскую борьбу против «лихих 90-х». В предыдущем предложении нет оговорок, поскольку нынешний парламент Грузии подчинен Государственной канцелярии и выполняет то, что предначертано президентом и его командой. Конкордат, напомним, был оформлен именно в период пребывания у власти некогда главного грузинского атеиста (таковым положено было быть первому секретарю ЦК республиканской компартии «по умолчанию»). Во-вторых, грузинская власть стремится к монополизации общественного влияния. В этом плане привилегированная конфессия с эксклюзивным статусом представляет угрозу. Особенно, когда во главе ее стоит популярный человек. В этом плане «уравнивание» несколько понижает социально-политическую роль ПЦГ. Саакашвили же надо показать, кто в доме хозяин. В-третьих, эту операцию можно провести в рамках «европеизации», то есть объяснить Западу, что «молодая демократия» освобождается от тоталитарного наследия и открывает путь многим религиозным организациям. И по «традиционализму» удар нанесен, и лишние конкуренты лишены некоторых преимуществ.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати