29.08.2011 | Александр Голубов

Племена без полковника

Несмотря на обилие новостей, поступающих в последние дни из Ливии, составить четкую картину происходящего довольно сложно. Слишком много сообщений просто невозможно проверить на объективность, многое противоречит друг другу. Однако общая тенденция, которая вырисовывается в противостоянии повстанцев и уже недееспособного режима Каддафи, довольно однозначна. Джамахирии приходит конец, мы лишь наблюдаем ее агонию.

И хоть еще не найден автор Зеленой книги, еще не окончены бои с лояльными свергнутому диктатору военными, однако уже сейчас на повестке дня, пожалуй, даже более сложный, ввиду своей неоднозначности, вопрос - что будет дальше, когда повстанцы закончат борьбу и им придется решать, как построить государство. Ведь устранение ненавистного диктатора - это всего лишь первый шаг в решении проблем, сплетенных в настоящий гордиев узел.

Многие эксперты не склонны разделять опасения относительно раздробленности Ливии, разделенной на племена, часть которых уже после начала восстания оставалась лояльна Каддафи, а часть сразу встала на сторону повстанцев. Такая ситуация не видится им в качестве потенциального источника новых конфликтов в стране. В качестве главного аргумента в свою пользу эти специалисты приводят тот факт, что мятежникам удалось войти в Триполи именно с Запада, со стороны Триполитании, которая до последнего момента считалась вотчиной старого режима. А многие жители столицы с радостью примкнули к вступившим в город бойцам армии переходного правительства. Фактически в финальный момент гражданской войны, усилия западных областей и Киренаики, с которой началось восстание, были общими. Это довольно ярко иллюстрирует то, что режим Каддафи оказался намного слабее, чем казалось еще пару недель тому назад. Сдерживаемые штыками провластных войск, ливийцы подконтрольных полковнику территорий, оказались вовсе не его сторонниками, как это представлялось ранее, они лишь ждали удобного шанса, чтобы присоединиться к борьбе повстанцев. И как только подобная возможность представилась, карточный домик, выстроенный Каддафи, рухнул.

Казалось бы, все это ярко иллюстрирует неподдельное единство народа Ливии и убедительно подтверждает позицию вышеупомянутых экспертов. Но многие факты просто не вписываются в столь привлекательную картину борьбы Добра со Злом. Есть свидетельства многочисленных, порой даже насильственных, конфликтов в среде самих повстанцев в Бенгази. Переходное правительство раздирается закулисными переговорами и интригами на основе все того же межплеменного разделения. К тому же до сих пор остается возможность, что Каддафи удастся склонить на свою сторону часть племен в попытке продлить предсмертные судороги своего режима.

Вскрывается абсолютно новый, доселе скрытый для наблюдателя клубок проблем. Конфликты, неизбежно существующие в трайбалистском обществе без реально функционирующих государственных органов, были заморожены диктатурой, стыдливо прикрывавшейся термином “джамахирия”, в вольном переводе означающим “народовластие”. Однако, когда власть начала действительно принадлежать народу, отсутствие каких-либо общественных институтов сыграло с ливийцами злую шутку, обнажив все их доселе дремлющие распри и поставив под вопрос саму возможность окончания насилия в стране одновременно со свержением Каддафи. И если для мятежа оружие НАТО было очень кстати, то для решения следующей задачи, которая встала перед ливийским народом после взятия Триполи, никакая помощь Запада не сыграет решающей роли. Ведь никто, кроме самих ливийцев, не может решить дальнейшую судьбу их страны. Хватит ли им сил и дальновидности построить государство не то что бы из руин - с нуля, или же они скатятся к племенной раздробленности как к более простому способу общественного устройства и обеспечения личной защиты и идентификации, покажет только время.

Версия для печати