26.12.2011 | Татьяна Становая

Послание президента Медведева: протест гражданского общества услышан?

22 декабря президент России Дмитрий Медведев обратился со своим последним посланием Федеральному собранию перед избранием нового главы государства. Главной темой послания стала политическая реформа, некоторые контуры которой обсуждались еще в начале прошлого года, а некоторые – не допускались и в среднесрочной перспективе. Однако главным стало, по сути, послание той политически активной части общества, которая пришла 10 декабря на Болотную площадь и которая резко недовольна не только фальсификациями выборов, но и отсутствием перемен. Медведев дал понять, что запрос услышан, а обратная связь работает.

Послание Медведева стало своего рода формой диалога с гражданским обществом, выразившим свой протест против массовых нарушений на выборах в Госдуму, а в более широком контексте – против застоя и закрытости политической системы. Кремль четко встал на позицию пересмотра созданной за 8 лет правления Владимира Путина и 3,5 года правления Медведева политической системы. Однако этот пересмотр содержит в себе весьма разные по своей природе решения, объединенные лишь тем фактом, что они стали результатом успеха гражданского протеста «снизу».

Некоторые инициативы, объявленные в послании Медведева в рамках политической реформы, обсуждались еще до сентябрьского съезда «Единой России», когда стало известно о выдвижении Путина на пост президента. Но из инициатив президента было реализовано только снижение избирательного барьера, да и то с 2016 года. Сейчас, после выборов, возникли такие условия, что власть была вынуждена вернуться к ранее обсуждаемым проектам либерализации. И судя по весьма многозначительной оговорке Медведева («я рад, что я не ошибся»), произошло это крайне непросто.

Еще в конце июня этого года Медведев отчетливо симпатизировал идее, озвученной Михаилом Прохоровым (тогда он был еще лидером «Правого дела»), о возвращении выборов в Госдуму по одномандатным округам. Второй раз Медведев заговорил об этом уже после думских выборов, на встрече с членами общественного комитета своих сторонников. Тогда президент заявил, что возвращение выборов по мажоритарной системе «будет генерировать выход на поверхность» ярких людей из регионов, которые зачастую «закатываются» региональными руководителями. Сейчас это нашло воплощение в послании, но пока в весьма неясном виде. Медведев заявил о «пропорциональном представительстве по 225 округам», что сразу натолкнуло наблюдателей на мысль о двухмандатной мажоритарной системе.

По мнению известного исследователя избирательных систем Григория Голосова, речь может идти о «пиночетовской», или «биноминальной», системе», которая была введена в Чили при переходе к демократии в 1989 г. Партия выигрывает оба места в округе лишь тогда, когда получает в нем две трети голосов. Если меньше, то от округа проходят лидирующая партия и вторая по уровню поддержки, даже если этот уровень – скромный. Например, могут пройти лидирующая партия с 60% голосов и вторая с 15%, при условии, что оставшиеся голоса распределены между большим количеством малых партий. При такой системе Кремль вполне может рассчитывать, при нынешнем уровне поддержки, даже на конституционное большинство в парламенте, где сохранит свое представительство КПРФ, а ЛДПР и «СР» могут получить лишь некоторое число мандатов.

Однако комментарии кремлевских представителей были настолько противоречивыми, что понять, какой же будет система выборов депутатов Госдумы, оказалось невозможно. Так, помощник президента Аркадий Дворкович пояснил, что речь идет о том, что половина состава Госдумы будет избираться все-таки по одномандатной системе, то есть речь идет о возвращении к прежнему порядку, существовавшему до 2007 года. Но источники «Ведомостей» в Кремле настаивали, что все-таки будет принято решение о биноминальной модели, что создаст огромное преимущество для партии власти, прежде всего, и снизит до минимума шансы пройти в Госдуму и сформировать полноценную фракцию всем партиям, кроме КПРФ, представительство которой также может значительно снизиться. В любом случае, можно говорить о расширении возможностей для более ярких и автономных политиков регионального уровня, но, с другой стороны, об улучшении условий для обеспечения контроля Кремля над парламентом. Вопрос упирается лишь в то, в какой степени власть сумеет интегрировать сильных региональных политиков в партию власти. Более того, такая система делает более или менее безопасной регистрацию новых политических партий, при условии, что они не смогут реально составлять конкуренцию по уровню поддержки партии власти и другим крупным парламентским силам.

Именно поэтому Кремль, вероятно, и решился на упрощение регистрации политических партий. В июне это предлагал близкий к Медведеву министр юстиции Александр Коновалов. «Если же мы зарегистрируем такую политическую партию и допустим к участию в выборах, то довольно быстро станет понятно, что делать ей там нечего», – говорил министр в интервью «Профилю». В такой формулировке либерализация была упакована во вполне приемлемую для консервативного окружения Путина упаковку. Но даже в таком виде это встретило резкую критику со стороны влиятельных «единороссов», а инициатива была вскоре забыта. Сейчас она воплощена в компромиссном варианте: регистрация партии возможна при подаче заявки на 500 членов в не менее чем 50% регионов России (сейчас минимум составляет 45 тыс.). Неясным остается лишь то, как Кремль собирается обеспечивать численное преимущество партии власти в региональных парламентах, если там сохранится пропорциональная или смешанная система.

Еще одна медведевская инициатива – восстановление прямых выборов губернаторов. В мае 2011 года президент заявил, что «через какое-то количество лет» прямые выборы губернаторов могут быть восстановлены», хотя сейчас время для этого не пришло. «Некоторое время назад я сказал, что эту процедуру не нужно менять вообще. Сейчас я в этом не уверен», - заявил тогда Медведев.

Показательно, что часть инициатив, прозвучавших в послании Медведева, были несколько ранее озвучены Путиным в рамках прямой линии с россиянами. Так, премьер заявил о выборности губернаторов, при условии наличия некого «президентского фильтра»: кандидаты на пост губернаторов будут отбираться президентом из предложенных представленными в местных ЗАКСах партиями и затем проходить через прямые выборы. Медведев в своем послании в детали не вдавался, указав лишь на прямые выборы губернаторов, оставляя широкое поле для разных вариантов формирования региональной власти. Кроме того, Путин не исключил возможности либерализации партийной системы. Однако «реформаторским» предложениям премьера сопутствовала столь сильная негативная эмоция в отношении внепарламентской оппозиции (упоминания о «бандерлогах», «контрацептивах», обвинения Михаила Касьянова в коррупции), что они не были восприняты обществом как примирительные жесты. Отношение самой оппозиции к предложенным реформам является негативным. Для внепарламентской оппозиции они явно недостаточны, а парламентская, хотя прямо и не высказывает своего негатива, но воспринимает как невыгодные ей плюрализацию партийной структуры и возвращение к смешанной избирательной системе, которая уменьшает число мандатов, распределяемых среди партий.

В то же время некоторые инициативы Медведева были оглашены уже после выборов, когда надо было в срочном порядке выдвигать предложения, способные «сбить» волну протеста. Это отмена сбора подписей для участников региональных и федеральных парламентских выборов, а также радикальное сокращение минимального числа подписей для регистрации кандидатов в президенты (300 тыс. для самовыдвиженцев и 100 тыс. для кандидатов от непарламентских партий).

Итак, объявленные политические реформы, с высокой долей вероятности, стали именно плодом массовых акций протеста снизу, несмотря на попытки Сергея Нарышкина и некоего источника в Кремле убедить СМИ, что реформы планировались последние полтора года. Для Кремля сейчас главной политической задачей является сбить протестную волну, для чего нынешние реформы никак не должны признаваться результатом ее возникновения. Поддавшись искушению в первые дни после выборов вернуться к «закручиванию гаек» (это видно по весьма жестким заявлениям Медведева, Чурова, информационной кампании против внесистемной оппозиции), власть была вынуждена спешно пересматривать тактику в пользу плюрализации, причем неожиданно глубокой и качественно новой даже по сравнению с той «оттепелью», которую пытался реализовывать Медведев в первые годы своего президентства. При этом говорить о существенной либерализации политической системы все равно не приходится. Скорее, можно утверждать, что власть вынуждена избавляться от избыточных рычагов удержания контроля при сохранении минимального набора механизмов для поддержания управляемости «вертикали». Власть не отказывается от своей прежней стратегии: сохранение политического контроля над парламентом, губернаторским корпусом и доминирование партии власти, которой, вероятно, предстоит значительное преобразование.

Политически также Медведев остался верен тактике, которую ранее обозначил Владимир Путин: уважение и внимание к запросам среднего класса на перемены при дискредитации лидеров внесистемной оппозиции, которые продолжают позиционироваться как агенты западного влияния. Собственно, именно с этого Медведев и начал свое выступление.

В целом же нынешнее послание Медведева стало посланием уходящего президента и весьма осторожной заявкой на возможное будущее премьерство. Говоря о прошлом, он перечислял как достижения последних 11 лет, так и особо подчеркивал достижения своего президентского срока (гуманизация уголовного законодательства, судебная реформа, «Сколково», модернизация экономики, здравоохранения и образования, антикоррупционные законопроекты, реформа армии и т.д.), уже больше не противопоставляя свой курс «путинскому». Во внешней политике приоритеты были расставлены сбалансированно, адекватно достижениям обоих участников тандемократии: проект Путина о Евразийском союзе поставлен в один ряд с вступлением России в ВТО и подписанием договора об СНВ с США. При этом в послании практически полностью отсутствовала антиамериканская риторика: Медведев лишь повторил, что не отказывается от своей прежней позиции по ПРО (не став ее снова озвучивать) и призвал Запад к диалогу по договору о европейской безопасности. Говоря о настоящем, он презентовал работу действующей власти как самую эффективную и успешную за 20 лет существования современной России.

Послание президента традиционно является презентацией планов главы государства на будущий год, постановкой новых задач и расстановкой приоритетов. Медведев был вынужден сделать основной акцент лишь на оставшемся весьма коротком временном периоде – нескольких месяцах, которые ему предстоит доработать в качестве главы государства. Медведев сформулировал тот «курс», который он намерен реализовать и тот набор приоритетов, которыми придется заниматься будущему президенту.

Итак, программа Медведева на оставшиеся месяцы, помимо политической реформы, включает в себя набор решений в развитие ранее принятых инициатив. Речь идет о децентрализации полномочий между уровнями власти, создании Федеральной контрактной системы (по сути, вместо нынешнего 94-го закона о госзакупках – против его замены особенно активно выступал Алексей Навальный), введении контроля над расходами чиновников (что стало одной из самых ярких идей послания), введении запрета на осуществление сделок между органами власти и коммерческими организациями, в которых крупными акционерами или руководящими работниками являются близкие родственники руководителей соответствующих государственных органов и компаний. Среди других инициатив – традиционные приоритеты поддержки материнства и детства, развитие электронного документооборота, социальная адаптация инвалидов, социальные реформы (которые обещают быть одной из самых болезненных тем последующих лет), продолжение линии на гуманизацию уголовного законодательства и судебную реформу. Отдельным приоритетом Медведев обозначил идею «большого правительства», статус которого был немного понижен до «экспертного клуба» или кадрового резерва. В рамках развития обратной связи Медведев также назвал идею общественного телевидения, для анализа которой важно понять механизмы его формирования и функционирования.

Наконец, завершил свое выступление Медведев наказами для будущего руководства страны, что можно считать в какой-то мере и частичной презентацией программы будущего премьера. Иными словами, завершающая часть выступления зафиксировала приоритеты управления для Медведева-премьера при Путине-президенте. Здесь основное внимание было уделено экономической политике: поддержке малого и среднего бизнеса, привлечению иностранных инвестиций, развитию инноваций, поддержке сельского хозяйства. Критически важным Медведев назвал поддержание макроэкономической стабильности и низкой инфляции – консервативная политика нынешнего Минфина будет сохранена и в новом кабинете министров. Будут продолжены и социально острые реформы здравоохранения и образования, пенсионная реформа. В военной сфере сохраняется вектор на модернизацию вооружений и постепенный перевод на контрактную основу значительной части армии.

Во внешней политике тему ПРО Медведев, по сути, оставил своему сменщику, а основной акцент сделал на собственных идеях по формированию новой мировой финансовой архитектуры, создании Международного финансового центра, упрощении визового режима с ЕС, а также на интеграционных проектах на постсоветском пространстве, которыми в большей степени занимается правительство, чем президент. Безусловным приоритетом он назвал развитие ОДКБ, ШОС, зоны свободной торговли СНГ, ЕЭП и, конечно, проект Евразийского союза.

Интересно, что Путина, «путинского курса» и вообще предметного касания работы правительства в послании практически не было (даже говоря об антикризисной политике, Медведев говорил «мы»). Медведев постарался сделать свое последнее послание предельно «медведевским», но при этом не вступающим в противоречие с приоритетами следующего президента и вполне с ними совместимым. Тем не менее, очевидно стремление Медведева обозначить последние 4 года как отдельный этап развития страны, поворотный и определяющий дальнейшее развитие, и особо выделить свое участие в этом. При этом тот факт, что большинство объявленных инициатив прозвучали весьма революционно, без уточнения деталей, может сыграть весьма противоречивую роль. С одной стороны, Медведев тем самым сохраняет для себя возможность в дальнейшем дистанцироваться от последующих искажений при реализации его «модернизационного курса» в самом широком смысле. Однако, с другой стороны, он рискует войти в историю как президент несбывшихся надежд.

Татьяна Становая – руководитель аналитического департамента Центра политических технологий

Версия для печати