09.02.2012 | Сергей Маркедонов

Президентская кампания в Южной Осетии: смена состава

Южная Осетия готовится к повторным выборам президента, которые состоятся 25 марта 2012 года. Всего несколько месяцев отделяет нас от прошлогодней ноябрьской кампании, так и не принесшей победу никому из участников. Еще меньший интервал между нынешней политической активизацией и Соглашением между властями и оппозицией, которое в полную меру так и не заработало. Более того оно было последовательно нарушено сначала властью, а потом ее противниками. Однако, несмотря на столь незначительный временной отрезок предыдущую и нынешнюю кампанию многое отличает. Мы можем говорить о формировании новой предвыборной повестки дня, в деталях которой следует более предметно разобораться.

С одной стороны, говорить о появлении каких-то новых принципиальных идей и программ мы не можем. Круг вопросов, которые претенденты будут затрагивать, чрезвычайно узок. Все те же проблема повышения качества управления и распределения средств, восстановление республики будут освещаться в ходе выборов. С другой стороны, в кампании примут участие новые лица, которые в 2011 году по разным причинам оставались в тени от публичных политических процессов.

Во-первых, «фактор Эдуарда Кокойты» существенно трансформировался. Было бы, как минимум, наивно говорить о том, что команда второго президента Южной Осетии послушно сдала свои позиции. В конце прошлого года она показала, что это не так, фактически торпедировав те пункты Соглашений с оппозицией, которые касались кандидатур генерального прокурора республики Таймураза Хугаева и председателя Верховного суда Ацамаза Биченова. Однако влияние «коллективного Кокойты» заметно сократилось. Это проявляется и в том, что в кампанию включились новые кандидаты, не принимавшие участия в прошлогодних выбораз. Но не только в этом. Общественный фон для беззастенчивого применения административного ресурса уже не тот. Нужно действовать более хитро, опираясь, скорее не на рычаги прямого воздействия, а на косвенное вмешательство. Не будем забывать, что исполняющий обязанности президента республики глава правительства Вадим Бровцев имел с Кокойты в бытность последнего руководителем республики непростые отношения. Не будем также забывать и о том, что Анатолий Бибилов, имевший репутацию «человека Кремля» и «кандидата Кокойты», не будет принимать участие в повторных выборах. Понятное дело, что между репутацией и реальным положением дел – дистанция огромного размера. Но в массовом сознании образ «неудачливого преемника» остался, как сохранилось представление о поражении команды Кокойты. И, самое главное, понимание, что эта команда не является непобедимой. На Кавказе это играет особую психологическую роль, которую в прокрустово ложе формально-правовых схем невозможно втиснуть. Таким образом, сегодня Кокойты (в личном и в коллективном качестве) не может заниматься прямой селекцией кандидатов. Но в парламенте остались люди, готовые создавать механизмы давления на потенциальных возмутителей спокойствия, и прежде всего, на главного раздражителя команды второго президента республики Аллы Джиоевой. Остались они и в правоохранительных, и в судебных структурах, готовые применить свое влияние и ресурсы. Даже сильно ограниченного радиуса. При этом по кандидатуре Джиоевой «коллективный Кокойты» и Бровцев могут найти определенные точки для взаимопонимания и взаимодействия. Исполняющий обязанности президента республики уже заявил после митинга оппозиции 28 января 2012 года, в ходе которого Алла Джиоева назвала дату своей инаугурации (10 февраля), что он устал от ультимативного тона главного возмутителя спокойствия в Южной Осетии, и не позволит ей устроить гражданскую войну.

Лозунг «сохранения стабильно плывущей лодки» разделяется и Бровцевым (и стоящими за ними людьми из Москвы) и «коллективным Кокойты». В пользу подобной версии говорит то, что Кремль так пока и не отреагировал на обращения Аллы Джиоевой. И, похоже, предпочитает ее не замечать. И эта позиция толкала и продолжает толкать лидера югоосетинской оппозиции к эмоциональным и не до конца просчитанным поступкам. Так на митинге 21 января 2012 года она заявила о том, что не считает мартовские выборы легитимными. И, напротив, рассматривает себя, как законного президента Южной Осетии, избранного народом. Про заявления об инаугурации мы уже писали выще. В этой обстановке молчание Москвы играет провокационную роль, поскольку Джиоева (и это видно по ее действиям во второй половине января) изрядно устала от крайней сложности (если не невозможности) найти каналы коммуникации с Москвой. Что работает не на пользу ей. И этим, конечно же, не преминут воспользоваться ее оппоненты под лозунгом «спасения республики от гражданского противостояния».

Во-вторых, на авансцену вышли новые претенденты. Надо внимательнее присмотреться к ним. По данным 7 февраля 2012 года в Центризбиркоме Южной Осетии уже были зарегистрированы 12 инициативных групп по выдвижению кандидатов в президенты. Прием заявок завершится 19 февраля. Среди тех, кто собирается попытать счастья в президентской гонке заместитель министра обороны Игорь Алборов, бывший председатель Госкомитета по информации Георгий Кабисов (он участвовал в выборах 2011 года и рассматривался, как один из «дублеров» Анатолия Бибилова), бывший председатель комитета по транспорту Морис Санакоев, вице-спикер парламента республики Юрий Дзиццойты,экс-председатель КГБ республики Леонид Тибилов и ряд других менее известных персонажей. Но самой главной новостью на этапе выдвижения кандидатов стало известие о возможном участии в кампании Дмитрия Медоева, посла Южной Осетии в России. Кандидатура этого политика, как одного из возможных преемников Эдуарда Кокойты, широко обсуждалась еще в прошлом году. И в самом деле роль Медоева в отстаивании интересов республики в России трудно недооценить. Даже недоброжелатели отмечают его высокую дипломатическую квалификацию. В 1994-1996 гг. Медоев занимал пост министра внешних связей Южной Осетии, в 2002-2009 гг.был полпредом президента и полпредом республики в Москве, став после признания ее независимости первым послом частично признанного образования в РФ. В прошлом году Медоев участия в президентских выборах не принял. Но уже в начале февраля нынешнего года стало ясно: его намерение принять участие в повтороной избирательной кампании серьезно. 1 февраля 2012 года Медоев провел встречу с главой Северной Осетии Таймуразом Мамсуровым. Без взаимодействия с Владикавказом и без благожелательной позиции североосетинского руководства трудно пытаться найти счастье в Цхинвали (смотри недавние примеры со сторонниками Джиоевой и другими оппозиционерами на территории Северной Осетии). 6 февраля посол Южной Осетии в РФ, по его же собственным словам, «провел консультации с влиятельными политическими кругами, своими коллегами, боевыми друзьями и можно сказать, что если соберется инициативная группа, и обратится ко мне с предложением выдвигаться на пост президента Республики Южная Осетия, я это согласие дам». И, наконец, 7 февраля ЦИК республики получил извещение о том, что планируется собрание инициативной группы по выдвижению Медоева. И в самом деле, такое выдвижение в установленный срок было сделано. «Я знаю Дмитрия Николаевича как человека и патриота, преданно любящего свою республику. Именно с ним я связываю надежду на возрождение моей Родины и верю, что он будет достойным руководителем Южной Осетии», - заявила вице-спикер парламента республики Мира Цховребова, собиравшаяся до этого выдвигаться в президенты.

У Медоева есть сильные позиции в Москве. И при этом его имя, хотя и ассоциируется с республиканской властью, напрямую с «коллективным Кокойты» не отождествляется. Это позволит ему соблюдать некоторую дистанцию и от предшественника, и уж тем более от оппозиции. И при поддержке Кремля и Владикавказа у него появляется реальный шанс. Впрочем, здесь есть тоже свои нюансы. Согласно второму пункту первой статьи конституционного Закона «О выборах президента Республики Южная Осетия» ее главой может быть человек не моложе 35 лет и проживающий постоянно (!) на ее территории в течение последних десяти лет, предшествовавших моменту регистрации его в качестве кандидата. Но Дмитрий Медоев уже не первый год трудится в Москве. Сначала, как полпред, а потом, как посол. Сможет ли он доказать, что дипломатическая работа означала его нахождение на территории Южной Осетии (а любые посольские объекты являются таковыми). Или здесь возможны иные интерпретации? Ведь про дипломатическую службу в конституционном законе ничего не сказано. И при желании его можно интерпретировать и в другую сторону. Тем паче, что выборная практика Южной Осетии знала случаи отказа претендентам на основе «ценза оседлости». Поэтому любое решение по «делу Медоева» просто обречено стать предметом широких дискуссий. И избирательной комиссии, и юристам придется отыскивать новые аргументы в пользу положительного решения. Таким образом, в Южной Осетии закручивается новая избирательная интрига с новыми лицами и старыми проблемами, которые не разрешила прошлодняя президентская гонка. Более того, некоторые еще и дополнительно обострила.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований (Вашингтон, США)

Версия для печати