20.03.2012 | Сергей Алексашенко

Репутация Медведева на кону

Дмитрий Медведев меняется на глазах. Такое ощущение, что роль президента хотя и была ему очень приятна, но создавала для него существенный дискомфорт. Возможно, из-за того, что он понимал, что является лишь половинкой тандема и все уверены, что не самой главной. Возможно, из-за того, что желание соответствовать статусу президента России отбирало у него все время и силы. Но стоило Медведеву обрести ясность относительно своего будущего, как он начал делать то, чего от него ждали несколько лет, — менять ситуацию. Более того, он не боится публично взять на себя лидерство в этом процессе, закрепляя в глазах общественного мнения свою модернизаторскую позицию внутри тандема, который, вопреки распространенному убеждению, существует. Схема, возможно, переформатируется, но правило двух ключей при принятии важнейших решений Путин и Медведев, судя по всему, хотят сохранить.

Сначала после декабрьских протестных выступлений в Москве он взял на себя ответственность за внесение в Госдуму пакета законов о политической реформе, который, нет, конечно, не разрушает созданную вертикаль власти, но, совершенно очевидно, начинает ее демонтаж. Да, этот демонтаж может занять несколько лет, да, он может быть непоследовательным и нелогичным, но, главное, разворот сделан. И Дмитрий Медведев уже связал свое имя с судьбой этой политической реформы, а значит, отказ от нее, новая волна заморозков будет признаком ослабления его позиций внутри тандема.

На прошедшей неделе Медведев решился на невиданное — провел публичное (с прямой трансляцией по телевидению и в интернете) общение с группой экспертов в рамках того, что он назвал «открытым правительством». И да, пусть тема для этой дискуссии была выбрана не очень острая — кадровая политика (которую и сами эксперты, на мой взгляд, сильно заузили) — но эта встреча принесла для меня два важных сигнала.

Первое — Медведев продолжает давать жесткие и однозначно толкуемые обещания, т. е. заранее объявляет о своих будущих шагах, и, значит, по тому, выполнит он их или не выполнит, можно будет судить о том, насколько важно для него сохранение лица, выполнение публичных обещаний. После этой встречи я жду от Дмитрия Медведева ухода со своих должностей в правительстве, как минимум, пяти министров — Шойгу, Трутнева, Фурсенко, Нургалиева и Левитина. Ровно потому, что Медведев четко сказал, что он считает, что предельный срок пребывания министра на своем посту составляет шесть лет. После этого, если министр был эффективным, ему может быть предложено повышение, а если не очень — то «золотой парашют» или вольные хлеба. Кроме того, Медведев пообещал, что будет проведен конкурс на руководство некоторыми госструктурами (агентствами или службами). Я понимаю, что в наших условиях конкурс может быть организован так, что победитель будет известен заранее, но ведь такое решение также будет на совести Медведева.

Второе — я не знаю, что хочет получить от «открытого правительства» наш тандем (еще рано об этом судить), но пока для меня ситуация выглядит так: «рассерженные горожане» хотят перемен, но они не представлены и не будут в ближайшее время представлены во власти — ну не проводить же и вправду для этого внеочередные выборы, да и где гарантия, что эти протестующие смогут перед выборами объединиться и получить свои 15-20% мест в Думе, а не предпочтут создать десять партий и набрать по два процента каждая? И «открытое правительство» — это механизм для получения от них («рассерженных горожан») запросов на перемены. Что-то из этого будет удовлетворяться сразу , что-то — браться в проработку, а что-то — отбрасываться в корзину. Будут горожане давить дальше, придется доставать выброшенное из корзины. Перестанут давить, можно будет, наоборот, что-то из взятого в проработку выбросить в корзину.

В такой конструкции «открытое правительство» — инструмент сложный и обоюдоострый. Но если я прав в его оценке, то получается, что Медведев начал те самые переговоры с интеллектуальной оппозицией, про которые так много говорили в разгар протестной активности. Не знаю, по своей воле Медведев взял роль переговорщика или от безысходности, поскольку второй участник тандема считает, что идти на любые уступки — это признак слабости, а «слабых бьют», но позиции переговорщика, его авторитет могут расти только в том случае, если свои обещания он выполняет. И здесь наступает самое интересное: в кадровой политике были даны такие обещания, которые не меняют сложившуюся систему, не подрывают ее устои. Но впереди вопросы конкуренции, децентрализации, защиты прав граждан, борьбы с коррупцией. И кто знает, насколько радикальными будут предложения, которые положат на стол Медведеву эксперты? Но вот если Медведев их не примет — значит, распишется в нежелании тандема модернизировать страну. А примет — значит, возьмет на себя ответственность за их реализацию.

Одним словом, мне кажется, что вольно или невольно Дмитрий Медведев поставил на кон свою репутацию политика: процент выполнения им своих обещаний и будет его настоящим политическим рейтингом, с которым он подойдет к тому моменту, когда ему предстоит принять решение, идти ли на президентские выборы. А если этот рейтинг будет высоким, то выборы будут настоящими.

Сергей Алексашенко — директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики

Материал опубликован на сайте Vedomosti.ru 20.03.2012

Версия для печати