24.05.2012 | Валерий Выжутович

Академическая успеваемость

Владимир Путин побывал на общем собрании Российской академии наук. «Проблем, конечно, еще достаточно, они остаются, - сказал президент, выступая перед учеными, - но, думаю, многие в этом зале со мной согласятся, что так называемый период выживания для отечественной науки в целом завершился». Глава государства напомнил, что в 2002 году расходы федерального бюджета на гражданскую науку составляли около 30 миллиардов рублей, а к концу 2011-го выросли в десять раз и достигли 323 миллиардов. По мнению президента, «сегодня мы должны говорить не просто о поддержке науки или даже о возвращении долгов, а о приоритетном партнерстве государства и науки, академий наук, всего научного и образовательного сообщества в интересах опережающего национального развития».

Владимир Путин обрисовал и масштабы поддержки, которую государство будет оказывать науке: «Мы ставим задачу уже к 2015 году довести планку расходов на научные исследования и разработки, в том числе за счет привлечения частных инвестиций, до уровня 1,8 процента ВВП», а далее выйти на показатель ведущих стран мира - около 2,5 процента. К 2018 году Российскому фонду фундаментальных исследований и Российскому гуманитарному научному фонду выделят до 25 миллиардов рублей, тем самым увеличив ассигнования в пять раз. «Мы видим, как хорошо зарекомендовали себя грантовые модели, - сказал президент. - Поэтому намерены существенно, хочу это подчеркнуть, увеличить ресурсное наполнение государственных научных фондов, которые поддерживают перспективные научные исследования». Эти деньги, считает Путин, должны распределяться на конкурсной основе.

На общем собрании академии присутствовал также новый министр образования и науки Дмитрий Ливанов. Одной из его задач на новом посту станет реформирование российской науки и, возможно, модернизация системы РАН. И вот тут возникает интересный сюжет. Дело в том, что именно Дмитрий Ливанов, будучи в 2005-2007 годах заместителем министра образования и науки, занимался реформой РАН. И оказался в жестком противоборстве с академией. В подготовленных им предложениях академикам не понравилось многое. И создание наблюдательного совета, наделенного административно-финансовыми полномочиями, с преобладанием в нем представителей органов власти. И введение возрастного ценза для руководителей академий. И попытка установить конкурсную систему распределения бюджетных грантов.

Но к тому времени уже вступили в силу изменения в закон «О науке и государственной научно-технической политике». Изменения - кардинальные. Российская академия наук и все отраслевые академии стали государственными организациями. Соответственно появился и новый порядок формирования научной администрации. Согласно ему, главу РАН, избранного общим собранием академии, утверждает президент страны, а руководителей отраслевых филиалов - правительство. Академиям вменено в обязанность представлять в высшие органы исполнительной власти ежегодные доклады о состоянии фундаментальных и прикладных работ, а также отчитываться о научно-организационной и финансовой деятельности.

Право науки не зависеть от чиновников ученые пытались отстаивать. Они как могли защищали принцип выборности на руководящие посты в науке, апеллируя при этом к исторической и мировой традиции. Переменам в судьбе академий какое-то время сопротивлялся и президент РАН Юрий Осипов. В конце концов, сдался и он.

О чем и как будут дальше договариваться академики и новый министр, мы скоро узнаем. Но настойчивость, с которой министерство добивается реформирования РАН, мне кажется оправданной. Бывший министр Андрей Фурсенко не однажды публично сетовал, что «модернизация академии идет слишком медленными темпами». Это правда. Правда и то, что реформа РАН невозможна без обновления ее руководящего состава. Конечно, возрастной консерватизм не раз спасал российскую науку от нашествия радикальных и подчас легкомысленных реформаторов. Но вхождение в рынок открыло новый этап в развитии науки. Теперь от ее менеджеров требуется консерватизм иной природы - основанный на опыте работы в новых условиях. Более же всего необходимы динамизм, острота восприятия проблем, скорость реакции на изменения рыночной ситуации. А это уже свойства научного «молодняка».

На возрастной структуре руководящих кадров РАН, несомненно, сказалась «утечка мозгов». Причины ее очевидны: низкая зарплата, неприемлемые условия для работы и т.п. Но существенно тут и другое - отсутствие необходимых для научной молодежи стимулов и перспектив роста в собственном институте. Таковы сегодняшние реалии, которые академикам, хочешь не хочешь, придется учитывать, выстраивая отношения с новым министром образования и науки. «Я думаю, мы будем искать общий язык, потому что нельзя работать в какой-то конфронтации, - сказал вице-президент РАН Сергей Алдошин. - Я надеюсь, что мы его найдем. У нас общие задачи - чтобы российская наука занимала достойное место в мировой науке».

А Дмитрию Ливанову, в свою очередь, стоит, возможно, прислушаться к тому, что говорил еще в 1917 году академик Владимир Вернадский: «Наука свободна и никаких рамок не терпит... Организация научной работы должна быть предоставлена свободному научному творчеству русских ученых, которое не может и не должно регулироваться государством. Бюрократическим рамкам оно не поддается. Задачей является не государственная организация науки, а государственная помощь научному творчеству нации».

Если речь идет не о тотальном огосударствлении науки, а только, по Вернадскому, о «государственной помощи научному творчеству нации», то ученые и новый министр, я думаю, договорятся.

Валерий Выжутович – политический обозреватель, публицист

Версия для печати