24.05.2012 | Александр Голубов

Египетский выбор

О том, какими будут результаты прошедшего вчера в Египте первого тура президентских выборов, предсказывать не берется никто. Отсутствие надежных социологических данных накануне голосования не позволяет всерьез оценивать шансы основных кандидатов на прохождение во второй тур, который должен будет состояться в середине июня. Вероятность того, что решающего раунда не избежать, достаточно велика – вряд ли кто-то из пяти наиболее вероятных претендентов на победу сможет склонить в свою пользу более 50 процентов избирателей.

Но, несмотря на большое количество «проходных» кандидатов, борьба проходит между двумя основными лагерями. Представители исламистов, лидер «Братьев-мусульман» Мохаммед Морси и его соперник Абдель Монейм, соперничают с выходцами из касты «дореволюционной» эпохи, экс-министром иностранных дел и генеральным секретарем Лиги арабских государств Амром Мусой и последним премьером времен Мубарака Ахмедом Шафиком. Противостояние фактически происходит по оси «мусульманское будущее – стабильное прошлое». Именно дестабилизация экономической и социальной ситуации в стране вновь сделала возможным возвращение старых политических элит к власти.

Учитывая то, насколько серьезно выборы воспринимаются самим населением, ставки в игре крайне высоки. Несмотря на многочасовые очереди, которые избирателям приходилось выстаивать, чтобы отдать свой голос, явка была крайне высокой. Первые демократические выборы главы государства вызвали небывалый энтузиазм у египтян. Отвечая на вопросы западных журналистов, они говорят о том, что выбирают не просто президента, а «отца нации» и поэтому готовы ждать своей очереди до самой ночи. Ведь именно на его плечи должно лечь решение главных проблем, которые на данный момент больше всего беспокоят жителей страны: безработица и стремительно выросший после падения режима Хосни Мубарака уровень уличной преступности.

Напряженная криминальная обстановка на городских улицах – один из самых важных факторов, который заставляет многих египтян с чувством ностальгии вспоминать время до начала революции, предоставляя важный козырь в руки политиков старой генерации. Многие специалисты объясняют фактическую бездеятельность органов правопорядка намеренным саботажем, спровоцированным обвинениями в насильственном подавлении митингов со стороны революционеров. Правоохранители фактически показывают населению, что раз те ими недовольны, они могут попробовать насладится плодами революции сполна, прежде всего, свободой от вмешательства полиции в жизнь простых египтян.

Еще одним важным фактором, который может возыметь влияние на результат этих выборов, является та позиция, которую военные займут по отношению к участникам, прошедшим во второй тур. Армия, владеющая многочисленными крупными и мелкими предприятиями, превратилась в самую настоящую государственную корпорацию с крайне непрозрачным бюджетом. Это позволяло высшим военным чинам извлекать из сложившегося положения дел максимальную выгоду. И теперь, если Высший совет Вооруженных сил и согласится бесконфликтно передать рычаги управления страной в руки новоизбранных президента и парламента, это может произойти только на основе получения гарантий неприкосновенности деловых интересов военных.

Однако самой интересной коллизией этих выборов является тот факт, что до сих пор не были определены те полномочия, которыми будет обладать первый в истории демократически избранный президент Египта. С одной стороны, это может дать ему возможность повлиять на процесс формирования политической системы страны, контролируя создание новой конституции, а с другой, закладывает потенциальную «бомбу» под легитимность президентских притязаний на принятие важнейших государственных решений. Все это делает результаты египетских выборов крайне непредсказуемыми, ведь конечный их итог будет зависеть не только от исхода голосования, но и от того, каким образом будет в дальнейшем развиваться диалог между политическими элитами страны.

Версия для печати