16.10.2012 | Александр Голубов, Георгий Ковалев

Тегеран не продается

Последнее решение Брюсселя об ужесточении санкций, направленных против Исламской республики, стало очередным шагом в серии попыток Запада усилить давление на Тегеран. На прошлой неделе Обама уже одобрил новый список лиц и компаний, для которых будут действовать ограничения в связи с их помощью иранской нефтяной промышленности. Документ был принят Конгрессом еще в августе, однако новый доклад МАГАТЭ не оставлял американскому президенту других шансов. Да и накануне дебатов, одной из тем которых обязательно станет атомная программа Тегерана, Бараку Обаме было достаточно сложно отказаться от еще одного свежего козыря в своей колоде.

Теперь и Европа вслед за США ужесточает и без того обширные экономические санкции против режима аятолл. Теперь будут запрещены все операции с финансовыми продуктами, металлом и природным газом. Проведение сделок в других областях теперь также серьезно осложнено.

Для Кэтрин Эштон, являющейся главой группы переговорщиков «шестерки», приоритетом, по ее словам, остается достижение консенсуса. Однако предыдущие попытки найти общий знаменатель с Тегераном не принесли успеха – пять раундов переговоров, продолжавшихся с конца 2010 года до июня года нынешнего, провалились. Тем не менее, глава внешнеполитического ведомства Европейского союза не унывает, заявляя о том, что, несмотря на усилившееся давление, «шестерка» остается на связи с главой Совета национальной безопасности Ирана Саедом Джалили, представляющим иранскую сторону на переговорах относительно атомной программы. О том, что санкции и дипломатия должны оставаться главным инструментом борьбы с желанием Тегерана обзавестись ядерным оружием, вторит и министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт. Говоря о голосах, «которые звучат так, будто бы они жаждут войны», он достаточно прозрачно указывает на израильского премьера Биньямина Нетаньяху и кандидата в президенты США от республиканцев Митта Ромни, обещавших провести «красную линию» для атомных амбиций аятолл, преодоление которой будет означать неизбежную военную интервенцию.

О том, что для укрощения Тегерана санкций вполне может оказаться достаточно, как это утверждают миролюбивые американские демократы и европейцы, говорят и многие эксперты. По их мнению, то тяжелое положение, в котором сейчас находится иранская экономика, уже в скором времени может заставить руководителей Исламской республики стать более сговорчивыми. Говоря о девальвации курса иранской валюты риала, который с начала 2012 года потерял почти 80 процентов своей стоимости, сторонники мер экономического давления утверждают, что происходящее отражает успех экономических санкций. В теории это должно привести к росту возмущения среди стремительно беднеющего населения, подрывая, таким образом, тот социальный контракт, на котором покоится нынешнее иранское общество. Дальнейшее обеднение должно будет иметь своим следствием рост популярности оппозиционных сил, что поставит под вопрос сам факт существования режима аятолл. Понимая это, последние должны будут рано или поздно согласиться с требованиями «шестерки», чтобы вернуть себе возможность удовлетворять социальные потребности иранского населения.

Только данная логика могла бы подойти, если бы во главе Исламской республики находился хотя бы относительно демократический режим, который бы воспринимал падение уровня жизни жителей страны как угрозу собственной легитимности. Но в пользу того, что подобные опасения чужды аятоллам, свидетельствует не только подавление протестов после президентских выборов в 2009 году. Американские санкции, введенные Вашингтоном в 1995 году, заставили Тегеран урезать импорт вполовину, однако так и не привели к прекращению попыток сорвать арабо-израильские мирные переговоры. И сейчас, когда аятолла Али Хаменеи говорит, что новые меры Запада «не представляют собой ничего нового», заверяя, что они не приведут к желанному результату, речь идет не о громких заявлениях, а о четкой уверенности духовного лидера в своих силах.

Версия для печати