14.12.2012 | Иван Преображенский

Полуостров Путина

В соответствии с проектом новой «Концепции внешней политики Российской Федерации» наши власти больше не будут пытаться создать «оазис спокойствия и безопасности». Взаимозависимость государств будет возрастать, констатирует МИД, тем самым отказываясь от взгляда на Россию как на «остров, окруженный врагами», и превращая ее как минимум в полуостров. Правда, по-прежнему без серьезных союзников и со своей «уникальной ролью».

Новая «Концепция внешней политики РФ» должна стать основным стратегическим внешнеполитическим документом на третий срок президентства Владимира Путина. Подобные документы разрабатываются нечасто – последний раз новая концепция принималась в 2008 году, в связи со избранием главой государства Дмитрия Медведева. Что касается данного проекта, то его содержание лишь весьма кратко пока лишь озвучила газета «Коммерсант», в распоряжение которой, как утверждают авторы статьи, попал текст документа.

Издание отмечает лишь ключевые изменения, по сравнению с концепцией 2008 года. В частности, «Коммерсант» отмечает, что раздел «Современный мир и внешняя политика РФ» посвящен, в первую очередь, резкому росту нестабильности в мире. Главный фактор это нестабильности – мировой кризис, который, видимо, по мнению экспертов МИДа, в ближайшее время не завершится. Ну а еще один – «тенденция на реидеологизацию международных отношений».

И России не удастся дистанцироваться от происходящего и стать, как говорили российские политики в самом начале кризиса 2008-2009 годов «тихой гаванью». «В условиях глобальной турбулентности и растущей взаимозависимости государств не имеют перспектив попытки строить отдельные «оазисы спокойствия и безопасности», - отмечают в связи с этим эксперты из МИДа.

При этом они не пытаются «плевать против ветра» и убеждать власти нашей страны или ее население, что у России нет некоей таинственной «особой роли», которая проявляется во всем, в том числе, и во внешней политике. Мифологизированное российское мессианство, в итоге, находит себе место и в «Концепция внешней политики РФ», лишний раз подтверждая тезис той же концепции о «реидеологизации» международной политики. В итоге, в соответствии с документом, России отводится «уникальная, сформировавшаяся за века роль уравновешивающего фактора в международных делах и развитии мировой цивилизации».

В то же время, для того, чтобы эту роль сыграть, России необходимо разворачиваться, в соответствии с последними установками Владимира Путина, высказанными в его послании Федеральному собранию, в сторону Азиатско-Тахоокеанского региона, при этом волшебным образом сохраняя приоритетные отношения с Евросоюзом, а зоной своих интересов считая постсоветское пространство. Особенный акцент должен быть, разумеется, сделан на Евразийский союз и задача подключения Украины к подобным интеграционным объединениям прямым текстом прописана в Концепции.

В качестве инструментов для этого, судя по всему, будут использовать два: традиционный и относительно новый для России. То есть газово-энергетическая политика и «мягкая сила», которая определяется как «комплексный инструментарий решения внешнеполитических задач с опорой на возможности гражданского общества, информационно-коммуникационные, гуманитарные и другие альтернативные классической дипломатии методы и технологии». Она, как пишет «Коммерсант», предполагает использование «возможности новых технологий» (Twitter-дипломатия), а также потенциала «многомиллионной российской диаспоры» за рубежом.

Такими вот методами в ближайшие годы предполагается строить новый «полуостров» России, поскольку превратить ее в остров, отрезанный от всего мира, признанно, наконец, невозможным. Это должен быть «полуостров Путина», где, как в китайской политике, все граждане должны, видимо, в едином порыве, продвигать свою державу методами «альтернативными классической дипломатии». А «зарубежные россияне» должны быть превращены в «зарубежных китайцев», которых в странах Юго-восточной Азии, где хорошо знакомы с приемами внешней политики Пекина, традиционно с опаской, как «пятую колонну» воспринимают людей «китайского» происхождения.

Но такая внешняя политика требует больших средств и возможности для МИДа влиять на внешнеэкономические связи России, а не наоборот, как было последние десятилетия, когда исключительно экономические интересы определяли направления дипломатических усилий. Так что, с учетом предполагаемой нехватки ресурсов в ближайшие годы, в реализуемости этой стратегической концепции в период нынешнего президентства Путина верится слабо. Разве что к 2018 году что-то изменится.

Версия для печати