30.01.2013 | Роман Ларионов

Египет: сопротивление новому "фараону"

Ситуация в Египте становится всё более напряжённой - раскол египетского общества при любом подходящем поводе выливается в уличные столкновения. Сложилась патовая ситуация – президент-исламист стремится вытеснить светскую оппозицию из политики, однако у него недостаточно ресурсов для подавления активного городского меньшинства, протестующего против власти.

В крупнейших городах Египта с 25 января не прекращаются уличные протесты, перерастающие в беспорядки с человеческими жертвами. Полиция не в состоянии усмирить протестующих, из-за чего власти вынуждены обращаться за помощью армии. Так, в Суэц уже были введены танки. Президент Мурси отменил свой визит в Эфиопию на саммит стран Африканского Союза, а также отозвал премьер-министра со Всемирного экономического форума в Давосе.

Расколотая страна

Постреволюционный Египет находится в ситуация перманентного социального напряжения. Любой повод может спровоцировать новый виток протестов и столкновений. Нынешняя волна насилия тянется практически без перерыва с конца ноября 2012 года, когда президент Мурси подписал ряд указов, существенно расширяющих его полномочия.Широкая волна протестов левой и либеральной оппозиции, прокатившаяся по стране, вынудили президента-исламиста изменить тактику – Мурси объявил о референдуме по новой Конституции. Подобный поворот, однако, не мог устроить митингующих – подготовленный проект новой конституции открывал дорогу исламизации страны, что вызвало лишь усиление недовольства оппозиции.

26 - 27 января ознаменовались новым витком напряжения. На этот раз поводом послужили сразу два значимых события, кумулятивный эффект от которых привёл к наиболее острому за последнее время социальному кризису в Египте. Символически значимая вторая годовщина начала революции в Египте вывела на улицы десятки тысяч оппозиционеров, недовольных концентрацией власти в руках исламистов. Следом за этим произошло оглашение приговора 21 обвиняемому в беспорядках на футбольном матче в городе Порт-Саид.Год назад на матче между командами "Аль-Масри" (Порт-Саид) и "Аль-Ахли" (Каир) произошла массовая драка, в которой погибло более 70 человек. Суд приговорил несколько болельщиков принимающей стороны к смертной казни, что вызвало ликование болельщиков каирского клуба и недовольство фанатов "Аль-Масри". В результате, между фанатскими группировками начались уличные потасовки, импульс которых быстро передался Каиру, Суэцу, Александрии и другим египетским городам.

Египетское футбольное сообщество крайне политизировано и уже не первый раз становится катализатором социальной нестабильности. Так, два года назад на заре протестов против режима Хосни Мубарака именно футбольные фанаты были в числе первых митингующих на площади Тахрир, к которым вскоре присоединились и другие недовольные 30-летним правлением египетского диктатора.

Впрочем, протестные настроения относятся, в основном, к фанатам Каира и ряда других крупных городов. Жители провинции, напротив, проявляют лояльность действующей власти – одна часть по причине лояльности исламистам, другая часть в надежде обрести долгожданную стабильность. В результате египетское болельщицкое сообщество оказалось расколотым также как и вся страна.

Наступление исламистов

Ситуация социального раскола обостряется курсом президента Мурси на укрепление своих политических позиций за счёт корректировки "правил игры", открывающей новые возможности по исламизации страны и загоняющей светскую оппозицию в политическое гетто. Египетские исламисты сумели мобилизовать и организовать традиционалистски настроеных жителей провинции, составляющих электоральное большинство, и конвертировать эту поддержку в победу исламистов сначала на парламентских, а затем и на президентских выборах.

Армия, традиционно являвшаяся важным фактором египетской политики и хранителем светских ценностей, не решилась пойти на силовое подавление вошедших в легальную политику исламистов.Во-первых, армейское руководство было ограничено тем, что любые решительные действия генералитета вызывали бы протесты либеральной оппозиции, боящейся реставрацией военного режима. Страны Запада также были бы не в восторге от любого отклонения от демократической процедуры постреволюционного перехода.

Во-вторых, на данный момент складывается впечатление, что Мурси сумел успешно интегрировать армейское руководство в свой режим. Он сделал несколько встречных шагов в отношении армии. Так, в будущей Конституции содержатся нормы, в соответствии с которыми военные трибуналы будут наделены полномочиями судить гражданских лиц, а формирование бюджета армии будет выведено из-под контроля парламента. В ответ армейское руководство пока не вмешивается в политическую ситуацию и более того – подавляет протесты, как это произошло в Суэце, куда власти вынуждены были ввести танки после того, как беспорядки окончательно вышли из-под контроля полиции.

В результате оппозиция оказалась в одиночестве перед напором исламистов, в руках которых сосредоточен большой объём ресурсов – формальный (благоприятствующая им Конституция, подконтрольные парламент и президентский дворец), ресурс сочувствия со стороны социального большинства, а также нейтралитет армии. Страны Запада также не спешат критиковать режим Мурси, надеясь на то, что президент-исламист будет придерживаться умеренного курса. Критике подвергаются лишь отдельные резкие выпады Мурси в адрес Израиля.Ситуация осложняется также тем, что у оппозиции нет единой организованной политической силы, с помощью которой она могла бы успешно бороться с исламистами по правилам электоральной политики. В конце прошлого года ряд оппозиционных лидеров договорились о создании единой коалиции - Фронта национального спасения, в который вошли как либерально настроенные бывший генсек ЛАГ Амр Муса, экс-глава МАГАТЭ Мухаммед аль-Барадеи, так и социалист Хамдин Саббахи, занявший третье место на президентских выборах.

Ограничители наступления

В этих условиях перед Мухамедом Мурси, казалось бы, открываются неограниченные возможности по укреплению режима личной власти и исламизации страны. Однако у этого процесса есть ряд ограничителей.

Во-первых, не стоит преувеличивать социальную поддержку нынешнего режима. Исламисты получили электоральное большинство, однако сейчас египетская политика всё больше перемещается на "улицу", где необходима не только готовность поддержать власть галочкой в бюллетене, но и силой, а, возможно, и жизнью. Пока провластное большинство египетского населения не продемонстрировало готовности активно поддержать своего президента – в столице митингуют лишь противники власти, а об её сторонниках ничего не слышно.Исключение составляет лишь небольшая часть населения, среди которого сильны активные происламистские настроения и которые готовы в случае необходимости приехать в столицу для защиты власти (в частности, провластные митинги проводились в декабре во время решения вопроса по референдуму).

Во-вторых, важным ограничителем для Мурси остаётся международное сообщество. Без внешней финансовой помощи Египет, очевидно, ждёт экономический коллапс, который может обернуть конформистское большинство против власти, не способной обеспечить хотя бы минимум экономического благополучия. В частности, сейчас Египет ожидает кредита 5 млрд. евро от МВФ, поэтому любое жёсткое подавление протестов может обернуться для Мурси международной изоляцией.

Не удивительно, что президент поспешил перевести конфликт в диалоговый формат, предложив оппозиции собрать специальную комиссию, которая бы сформулировала претензии к Основному закону страны. Однако Фронт национального спасения уже ответил отказом, выдвигая требования немедленного пересмотра наиболее неприемлемых для него статей новой Конституции.

Роман Ларионов - эксперт Центра политических технологий

Оригинал материала опубликован на сайте радиостанции "Голос России" 29 января 2013 года

Версия для печати