13.03.2013 | Сергей Маркедонов

Конец нормализации?

Парламент Грузии принял резолюцию «Об основных направлениях внешней политики», в которой в качестве приоритета были обозначены североатлантическая и европейская интеграция. Россия была упомянута в трех из девятнадцати положений данного документа. Первое касается ведения межгосударственного диалога и форматов для него. Второе - участие (хотя, скорее, неучастие) в интеграционных проектах, патронируемых Москвой. Третье, и, пожалуй, самое важное - это перспектива восстановления дипломатических отношений с Россией. Согласно резолюции, перспектива эта далеко не блестящая. Документ прямо рекомендует не вступать в дипломатические отношения с государствами, которые признают Абхазию и Южную Осетию (в грузинских официальных документах вторую частично признанную республику именуют Цхинвальским регионом или бывшей Юго-Осетинской автономной областью). На сегодняшний день Москва не собирается отзывать свое признание, о чем неоднократно было сказано публично.

Напомню, что вскоре после «пятидневной войны» и признания Россией двух бывших автономий Грузинской ССР в качестве независимых государств министр иностранных дел Грузии (на тот момент этот пост занимала Екатерина Ткешелашвили) 27 августа 2008 года сделала заявление об отзыве грузинских дипломатов из Москвы и сокращении посольского аппарата до двух человек. Через день после этого национальный парламент принял постановление «Об оккупации территории Грузии», которое предусматривало и полный разрыв дипотношений. За это решение проголосовали все 106 депутатов, присутствовавших на тот момент в зале заседаний. И, наконец, 30 августа, грузинские дипломаты были отозваны из столицы России. Затем российскому советнику-посланнику в Тбилиси были переданы две ноты, в которых говорилось, что «связи с враждебными действиями РФ против Грузии» последняя выходит из «Протокола об установлении дипотношений между двумя странами от 2 июля 1992 года. Со своей стороны МИД РФ возложил ответственность за разрыв на официальный Тбилиси. В январе 2009 года Грузия и Швейцария обменялись нотами о защите Берном интересов грузинских граждан на территории России, для чего была открыта специальная «русская секция» в швейцарском посольстве в Тбилиси. После этого официальные контакты Москвы и Тбилиси были ограничены форматом т.н. «Женевских консультаций», в которых наряду с российскими и грузинскими дипломатами участвовали также представители США, ЕС, ООН и ОБСЕ, а также без официального дипломатического статуса делегаты от Абхазии и Южной Осетии.

По завершении прошлогодних октябрьских выборов и победы коалиции «Грузинская мечта», казалось, отношения между Москвой и Тбилиси сдвинулись с мертвой точки. Тезис о нормализации на российском направлении стал одним из центральных пунктов предвыборной повестки Бидзины Иванишвили и его избирательного блока. Уже после победы, получения парламентского большинства и формирования кабинета на пост специального представителя премьер-министра по России был назначен Зураб Абашидзе, имевший за плечами опыт работы послом в Москве. Было произнесено немало тезисов о необходимости улучшения отношений с северным соседом. В столице России побывал Католикос-Патриарх всея Грузии Илия второй, давший по итогам своей поездки положительные оценки Владимиру Путину и его деятельности. Этот «позитив», прозвучавший из уст высшего духовного лица Православной церкви Грузии и влиятельного общественного деятеля, спровоцировал немалые алармистские настроения в Абхазии и в Южной Осетии. 14 декабря прошлого года в Женеве состоялся первый раунд прямых переговоров между российским и грузинским представителем (заместителем главы МИД РФ Григорием Карасиным и Зурабом Абашидзе). Второй раунд прошел в Праге 2 марта, где была достигнута принципиальная договоренность о проведении третьего. Между тем, в промежутках между переговорными раундами обсуждались такие темы, как облегчение визового режима для граждан Грузии и доступ грузинской винной и минеральной продукции на российский рынок. Так, в канун пражской встречи в Грузии побывала инспекция Роспотребнадзора. В ходе этой поездки были проверены грузинские предприятия, заявившие о своей готовности к работе в России. Более того, главный «санитарный дипломат» РФ Геннадий Онищенко заявил, что итоги проверки в целом оптимистичны для грузинских товаропроизводителей, поскольку «отдельные недостатки» не являются неустранимыми. Второй визит российских инспекторов был запланирован на 25 марта, а некоторые грузинские компании уже отправили образцы своей продукции в Россию.

Однако мартовская резолюция перевернула надежды оптимистов на то, что процесс нормализации пойдет рекордно быстрыми темпами. Документ, за который проголосовали депутаты, не только запрещает восстановление дипотношений с РФ до коренного пересмотра подходов к Абхазии и к Южной Осетии, но и рекомендует Грузии не вступать в какие-либо структуры, в которых состоят страны, признающие независимость двух бывших грузинских автономий. И то, что в финальной версии текста Евразийский или Таможенный Союз, ОДКБ и СНГ прямо не названы, сути принципиально не меняет. Для официального Тбилиси вопрос о территориальной целостности остается приоритетом. Как впрочем, и нацеленность на НАТО и Евросоюз, как стратегических союзников. Остроты ситуации добавляет то, что за текст резолюции проголосовали представители двух парламентских фракций (проправительственной «Грузинской мечты» и пропрезидентского «Единого национального движения»). Все 96 депутатов, находившихся в зале, сделали свой выбор в пользу резолюции. И это - первый случай национального консенсуса после установления в Грузии двоевластия. И не просто двоевластия, а жесткого, порой на грани фола противостояния между президентом и главой правительства. Откуда вдруг столь трогательное единодушие? И означает ли оно конец едва начавшейся нормализации отношений с Россией?

Отвечая на эти вопросы, следует начать с того, что принятие данной резолюции трудно рассматривать, как сюрприз. В таковом качестве его рассматривают те, кто все эти месяцы вопреки очевидным фактам пытался представить Иванишвили в качестве едва ли не агента Кремля. По разным основаниям это делали представители «Единого национального движения», а также симпатизанты специфического грузинского либертарианства в США, Европе, России и в других постсоветских странах. Между тем, для подобных выводов не было, и нет серьезных резонов. Если, конечно, не рассматривать политологический анализ в качестве штамповочной машины для навешивания ярлыков. Все дело в том, что в составе «Грузинской мечты» представлены политики, которые призывали к североатлантической и европейской интеграции еще во времена Эдуарда Шеварднадзе, когда о политике Саакашвили еще никто всерьез не говорил. Взять хотя бы Республиканскую партию, чей представитель Давид Усупашвили теперь возглавляет национальный парламент. Эта политическая сила выступала против вступления Грузии в СНГ (Устав Содружества был ратифицирован Тбилиси в апреле 1994 года) еще тогда, когда официальный Тбилиси рассчитывал с помощью этого шага на сделку с Москвой по Абхазии и Южной Осетии. С чего бы вдруг одной из старейших грузинских партий менять свои воззрения на внешнюю политику? Не менее последовательным атлантистом был и нынешний министр обороны Грузии Ираклий Аласания, занимавший различные посты, как при Шеварднадзе, так и при Саакашвили. Да и сам Бидзина Иванишвили вовсе не клялся кровью вступать в Таможенный союз или признавать независимость Абхазии и Южной Осетии. Последний пункт давно является темой национального консенсуса. И удивляться нужно не этому, а тому, что многие эксперты и журналисты при своем рассмотрении феномена Иванишвили проигнорировали данный принципиальной важности факт, увлекшись личными расхождениями между премьером и президентом. Между тем, за годы президентства Саакашвили у него возникали разногласия и ссоры с многими политиками, как с представителями из его команды, так и с различными «попутчиками». Просто политик из олигархов оказался намного успешнее, чем экс-спикер Нино Бурджанадзе, экс-министры Георгий Хаиндрава и Ираклий Окруашвили, экс-премьер Зураб Ногаидели, бывший специальный представитель в ООН Ираклий Аласания. Но для всех перечисленных выше персонажей территориальная целостность Грузии была и остается приоритетом номер один. Таковой приоритет есть даже у Игоря Гиоградзе, имеющего намного больше прав на брэнд «прокремлевского политика».

В сегодняшних условиях для Иванишвили крайне невыгодно потерять дружбу и расположение Запада. Неслучайно поэтому в резолюции парламента была выражена готовность участвовать в натовской операции в Афганистане. США и ЕС обеспокоены внутренним противостоянием в Грузии. В данной ситуации лидер «мечтателей» не может допустить монополизации Саакашвили поддержки и симпатий Вашингтона и Брюсселя. Это не входит в его интересы, ибо такая монополия становится важным внутриполитическим инструментам в руках главного оппонента. Запад хочет от грузинского политического класса компромиссов? Иванишвили показывает готовность к уступкам ради сотрудничества с США и ЕС. Он уступает в малом, чтобы не уступить в большом.

Россия же четко и последовательно заявляет, что нормализация нормализацией, а сделки по Абхазии и Южной Осетии не будет. Может ли при таких исходных данных любой грузинский политик пойти на признание благожелательности вхождения в Таможенный союз или даже установления дипломатических отношений с РФ? Риторический вопрос. В особенности ответ на него очевиден в канун президентской избирательной кампании. Ведь нормализация не означает мгновенной геополитической смены вех. И наивно было бы рассчитывать на это, ибо ее цели в ином - прагматизации дискурса. И если судить, по «мартовским тезисам» Онищенко, то таковая имеет место быть. Кстати сказать, в тексте резолюции предполагается и работа по диалогу с Москвой с целью «установления добрососедских отношений и их развития». Есть и другой тезис о том, что Тбилиси «будет способствовать сближению позиций США, ЕС и России на Южном Кавказе в соответствии с государственными интересами страны и принципами Хельсинкского соглашения». Последняя часть фразы крайне важна. Иванишвили - грузинский политик, который будет делать то, что нужно его стране. Это может нравиться, а может вызывать изжогу, но такова реальность. При этом он может ненавидеть Саакашвили и желать ему скорейшего ухода с политического Олимпа. Но одно другого не отменяет, а взаимно дополняет. А все вместе взятое не отменяет и продолжения нормализации отношений с Россией. Естественно, робкой, ограниченной массой преград. Но ведь любой аналогичный процесс развивается не по линейке. Тем паче, что резолюция - это не принятый закон.

Сергей Маркедонов - приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон

Версия для печати