25.04.2013 | Александр Ивахник

Контроль для галочки

Госдума 23 апреля одобрила в третьем, окончательном чтении закон о парламентском контроле. Закон принят в связке с поправками в Бюджетный кодекс, закон о правительстве РФ и закон о парламентском расследовании. Принятие, казалось бы, принципиально важного, знакового закона не вызвало в стенах нижней палаты особой дискуссии и в целом прошло почти незамеченным. Объясняется это просто. Суть нового закона в основном заключается в фиксации в одном документе тех контрольных полномочий парламента, которые уже содержатся в различных законодательных актах, включая Конституцию.

Законопроект был внесен большой группой депутатов из фракции «Единая Россия» и сенаторов в апреле 2012 года. Кстати, еще в прошлом созыве Госдумы депутаты от оппозиции внесли свой законопроект о парламентском контроле, направленный на создание постоянного инструмента максимально широкого контроля за исполнительной властью, однако он был отвергнут думским большинством как противоречащий конституционному принципу разделения властей. Зато во вторник лидер фракции «Единая Россия» Владимир Васильев заявил, что «таких полномочий, как сегодня, с точки зрения парламентского контроля у депутатов не было никогда».

Что же предусматривает принятый почти единогласно новый закон? Согласно документу, субъектами, осуществляющими парламентский контроль, являются две палаты Федерального Собрания, их комитеты и комиссии, отдельные депутаты и сенаторы, а также парламентская комиссия по расследованию фактов и обстоятельств, послуживших основанием для проведения парламентского расследования. Законопроектом предусматривается, что Счетная палата как постоянно действующий высший орган внешнего государственного контроля, подотчетный Федеральному Собранию, участвует в осуществлении парламентского контроля.

С точки зрения практической значимости принятого закона решающее значение имеют предусмотренные формы парламентского контроля и возможные решения палат Федерального Собрания по результатам проведения контрольных мероприятий, другими словами, меры реагирования на выявленные нарушения. Что касается форм контроля, то их в законе перечислено целых 18 штук, однако нового здесь крайне мало. К ним отнесены рассмотрение Госдумой вопроса о доверии правительству, заслушивание Госдумой ежегодных отчетов правительства, рассмотрение Госдумой годовых отчетов Центрального банка и заслушивание докладов его председателя о деятельности ЦБ при представлении годового отчета и основных направлений денежно-кредитной политики, заслушивание Советом Федерации ежегодных докладов Генерального прокурора, заслушивание на заседаниях палат информации членов правительства, руководителей федеральных государственных органов, государственных внебюджетных фондов в рамках «правительственного часа». Все эти мероприятия, кроме первого, давно стали рутинной практикой парламентской жизни и мало на что влияют. Так же как направление палатами Федерального Собрания парламентских запросов, а депутатами и сенаторами – депутатских запросов и проведение парламентских слушаний. Отдельно среди форм контроля упомянуты назначение на должность и освобождение от должности председателя Счетной палаты, его заместителя и аудиторов, осуществление палатами взаимодействия со Счетной палатой, проведение парламентских расследований. Однако надо учитывать, что при назначении на должность председателя СП обязательно согласие президента, а для проведения парламентского расследования – одновременное согласие двух палат. Не случайно, за время после принятия закона о парламентских расследованиях в 2005 году было проведено всего одно – о причинах аварии на Саяно-Шушенской ГЭС.

Единственной новацией принятого закона стало расширение форм парламентского контроля в сфере бюджетного процесса. Сейчас Минфин сначала направляет в правительство проект основных направлений бюджетной политики и проект основных направлений налоговой политики на предстоящие три года, на основании которых правительство позже вносит в Госдуму готовый проект бюджета, в который уже очень сложно внести значимые правки. В соответствии с законом о парламентском контроле, Минфин одновременно с внесением проектов основных направлений бюджетной и налоговой политики в правительство представляет указанные проекты в Госдуму для рассмотрения комитетом Думы по бюджету и налогам. Также предусмотрено, что министерства, направляя правительству проекты разработанных ими целевых госпрограмм, одновременно должны предоставлять их и профильным комитетам Госдумы. По результатам обсуждения в Госдуме проектов направлений бюджетной и налоговой политики и госпрограмм правительство будет получать официальные заключения от профильных комитетов палаты. Другой вопрос – насколько правительство при верстке цельного бюджета захочет учесть мнения парламентариев.

Никаких реальных рычагов воздействия законодателей на исполнительную власть по результатам мероприятий парламентского контроля новый закон не предусматривает, кроме разве что рассмотрения вопроса о доверии правительству. Остальное – это право палат Федерального Собрания поручить комитету палаты разработать соответствующий проект федерального закона; предложить госоргану и соответствующим должностным лицам принять меры по устранению выявленных нарушений законодательства; обратиться к лицам, имеющим право принимать решения об освобождении от должности лиц, деятельность которых носила неудовлетворительный характер; обратиться в органы прокуратуры или Следственный комитет РФ.

Представители думской оппозиции, хотя и голосовали за принятие закона, отнеслись к нему весьма скептически. Так, лидер «Справедливой России» Сергей Миронов прямо заявил: «Закон пустой абсолютно, закон полностью переписывает, не добавляя ни одной буквы, все полномочия, которые сегодня есть у Федерального собрания… Это просто, если называть вещи своими именами, профанация». Тем не менее, по словам Миронова, эсеры решили поддержать закон, поскольку в программе партии «записано требование о серьезном парламентском контроле». Столь же странную логику озвучили депутаты-коммунисты. Координатор фракции КПРФ Анатолий Локоть заявил «Коммерсанту»: «Мы же не могли голосовать против него, хотя контрольные возможности депутатов близятся к нулю. Вот и проголосовали фактически за декларацию о том, что парламентский контроль должен быть».

Что ж, во всяком случае, принятый закон о парламентском контроле безвреден для общества. При нынешнем законотворческом тренде Государственной Думы, направленном на запреты и ограничения, это уже не плохо. А чтобы действенный парламентский контроль над исполнительной властью реально заработал в России, нужен не просто другой закон, нужна принципиально другая, качественно более значимая роль парламента в системе институтов власти.

Версия для печати