06.05.2013 | Михаил Агаджанян

Саркози на распутье

Минул почти год с ухода Николя Саркози из большой политики. Бывший президент уступил 6 мая во втором туре выборов своему визави Франсуа Олланду и через несколько дней покинул Елисейский дворец. Весь прошедший год перед Саркози стояла дилемма - продолжить демонстрацию претензий на возвращение или смиренно отойти от политических дел и окунуться в сферу «почётного бизнеса».

Бывший президент Франции получил несколько предложений по своему трудоустройству, в том числе и в ракурсе отмеченного синекурства в деловой сфере. Суть некоторых опций для Саркози со стороны его потенциальных работодателей была предана огласке. К примеру, в марте текущего года появились сообщения о сделанном эмиром Катара щедром предложении Саркози возглавить один из инвестиционных фондов на правах своего рода пиар-коммивояжера, продвигающего интересы вкладчиков в таких странах, как Испания, Марокко, Бразилия. Подобную версию выдвинула британская «Financial Times».

На просочившуюся в прессу информацию о предложении эмира, от которого трудно отказаться, помощники Саркози ответили скупой констатацией продолжения осмысления бывшим президентом своих дальнейших планов.

Шестому президенту Пятой республики есть над чем призадуматься. Саркози стоит на развилке, от которой отходят две главные дороги. Конечно, не считая неких малозначительных «тропинок», не имеющих отношения к политическому анализу.

Саркози выбирает между продолжением политической карьеры с целью возвращения на пост главы государства и уходом в бизнес, в котором его имя будет приносить доходы катарцам или другим вероятным партнёрам. При склонении к выбору политического пути у бывшего президента по определению не может быть иной планки целеполагания, как только должность первого гражданина Франции.

В пользу выбора Саркози дороги к Елисейскому дворцу располагает несколько субъективных и объективных факторов. У него, несомненно, остался неприятный осадок от чувства «недосиженного» президентства. Сперва второй срок казался Саркози если и не лёгкой прогулкой, то и не сложным предприятием, которое запросит больших усилий и тем более полной выкладки. Потом стало ясно, что без концентрации всех сил и энергии ему не выйти победителем в борьбе даже с таким не самым сильным конкурентом, каким был Олланд. Ну а с началом весны 2012 года Саркози оставалось уповать лишь на чудо в изменении предпочтений большинства французских избирателей.

Из числа объективных факторов-стимуляторов Саркози к воспроизводству во власти следует предположить его настрой занять особую нишу на политическом поле Франции в перспективе ближайших лет. В интервью журналу «Valeurs Actuelles» в начале марте этого года он не исключил своего возвращения. При этом придав этой возможности вид назревающей императивной необходимости, ибо, если возвращение произойдёт, то, по его словам, «не из желания, а из чувства долга». И «только потому, что дело касается Франции».

Политический спектр нынешней Франции не отличается необратимой сбалансированностью. На его крайних правом и левых флангах набирают вес силы, которые имеют радикально отличные подходы от центристских установок основных правых (Союз за народное движение) и левых (социалисты) партий. Партия Саркози «Союз за народное движение» исповедует так называемый либеральный консерватизм. В этом неординарном политико-идеологическом синтезе либеральность распространяется на сферу экономических подходов государства, в то время как в системе управления страной превалируют консервативные начала. Внутри самой партии есть отдельные течения с нюансами предпочтений по тем или иным вопросам политической и экономической жизни страны. Но её костяк составляет именно либерально-консервативная группа, лидером которой, как считается, продолжает оставаться Саркози.

От своей политической позиции «правее от центра» Саркози не отошёл даже в самый сложный для него, как переизбирающегося президента, период. Между прошлогодними первым и вторым туром многие прочили его союз с занявшей третье место по итогам первого голосования 22 апреля Марин Ле Пен. 18%, отданных за лидера крайне правых, могли бы внести перелом перед вторым туром, но Саркози отказался от этой идеи. Он категорично отверг какую-либо консолидацию с адептами «Национального фронта». Таким образом, Саркози сохранил свободу действий на будущее и шансы на консолидацию вокруг себя всех политических сил, придерживающихся платформы «правее центра». Хотя и ценой поражения на прошлогодних выборах, но данные шансы всё же легли значительным «депозитом» на политический счёт вероятных будущих амбиций бывшего президента.

Парадоксально, но факт. Помощь в обретении дополнительной уверенности на пути к новому президентскому сроку Саркози может получить из лагеря своих основных внутриполитических оппонентов. Олланду не удалось обозначить в отношениях с руководством Германии устойчивый личный диалог, исключающий регресс в отношениях двух крупнейших экономик континентальной Европы. В последнее время из Парижа всё настойчивее звучат призывы видных политических деятелей из стана социалистов не бояться идти на «конфронтацию» с Германией во имя защиты национальных интересов Франции. В ответ представители Союза за народное движение обвинили своих политических визави в германофобии и возложили на них ответственность за «ужасающее ухудшение франко-немецких отношений». Подобное развитие отношений руководств двух ключевых стран зоны евро, которые всё труднее сдерживать от прорыва наружу негативной энергии взаимных разногласий, могут сыграть на руку лично Саркози. Ведь именно в его бытность президентом отношения Франции и Германии отличались особой устойчивостью к внутренним и внешним вызовам. Дуэт под названием «Меркози» стал лучшим свидетельством взаимопонимания первых лиц двух стран.

Что мешает Саркози вернуться в политику с претензиями на новый срок хозяина Елисейского дворца?

В первую очередь, нахлынувшая на него волна следственных мероприятий, в которых он фигурирует в статусе подозреваемого. К застарелому «делу Бетанкур» добавилось и разбирательство о финансировании ливийскими властями (в бытность Каддафи) первой президентской кампании Саркози в 2007 году.

В негатив для Саркози можно отнести и стойкий запрос у французского избирателя на новые лица в политике, с которыми можно связать свои надежды на будущее. Французы устали от Саркози. Они успели устать уже и от Олланда, который за неполный год президентства умудрился снизить собственный рейтинг до непритязательных 30%.

Можно предположить, что амбиции Саркози будут расти в обратной пропорции к падению рейтинга Олланда. К тому же французы уже стали манифестировать свои недовольства высоким уровнем безработицы во второй экономике зоны евро. В последние месяцы безработица во Франции обновила максимумы середины 1990-х годов.

По данным на конец марта 2013 года, с момента избрания Олланда президентом в мае 2012 года в стране появилось более 260 тысяч новых безработных. Но эта протестная манифестация скорее направлена и против Олланда, и заочно против Саркози.

Если последний всё же предпочтёт риску, связанного с планами очередного воспроизводства во власти, обеспеченную жизнь почётного председателя катарского фонда, то это будет равнозначно окончательному уходу из политики. Французы не простят ему безбедной жизнедеятельности пиар-менеджера катарских активов, в то время как нация изнывала под грузом растущей безработицы и снижающегося уровня жизни «среднего класса».

Внутри страны Саркози не преодолел предыдущего имиджа политика, поляризующего общество, способствующего своими действиями выдвижению по отношению к нему диаметрально противоположных оценок - от спасителя нации, до «фигляра» во власти. Преодоление образа поляризатора и освоение роли объединителя станет самым крепким камнем Саркози, вложенным в фундамент будущей победы на выборах.

Но прежде ему предстоит нелёгкий выбор – остаться в активе большой политики или поддаться «катарскому соблазну».

Михаил Агаджанян – политический обозреватель

Версия для печати