06.07.2013 | Александр Караваев

Товарищ Сноуден и герои кибервойны

Поступки офицеров Бредли Мэннинга (информатор WikiLeaks) и Эдварда Сноудена показывают не только качественный поворот в восприятии деятельности спецслужб по всему миру, но и новую технологию шпионского дела.

С одной стороны, вероятно, это первый столь крупный скандал, со времени передачи СССР информации от физиков «проекта Манхеттен», где интересы глобального сообщества явно ставятся выше интересов отдельного государства.

Но с другой, «техническая» особенность нынешней истории в том, что отныне любая спецоперация по выводу агентов (шпионов) из разведслужбы противника может быть закамуфлирована в общественно полезную акцию. Причем именно такой и представать в действительности, ведь часть добытой информации попадает в открытый доступ и неминуемо будет приводить к скандалам, «публичной порке», отставкам и так далее.

В результате, взволнованные граждане, на страже своих прав конфиденциальности, по всему миру оказались в ситуации, когда они вряд ли «прямо сейчас» узнают о реальных моральных подноготных основаниях тех или иных информационных выбросов, если только не из мемуаров разведчиков спустя годы. Поэтому такие классические процессы «старых-добрых» времен как суд над супругами Аншлаг в Германии, или другие, публично изобличенные провалы, где фигурируют стандартные для 20 века шпионы-разведчики, уходят в прошлое. Теперь агент может выйти из игры как шоумен, перейти в разряд телеведущих, секс-символов и так далее, поддерживая вокруг своей персоны волну общественного интереса и конечно симпатий. Поэтому остается лишь гадать и верить на слово, является ли поступок разоблачения деятельности разведки актом гражданского сознания (мотивированным, например, отступлением спецслужбы от норм Конституции) или предательством присяги конкретной организации в пользу иной.

После информационной революции 1990-х, заинтересованной стороной в утечках закрытых потоков информации и разоблачениях контролирующих инстанций, становится всемирное гражданское общество. Поступок Кристофера Бойса передавшего в 1975 году СССР параметры спутниковой и радиоэлектронной разведки США в свое время не привлек сочувствующих. Но в середине 1980-х его судьба стала интересовать журналистов, американский кинематограф и околополитическую публику. На волне перестройки и затем развала Союза возник сочувствующий шум, что и позволило ему выйти из тюрьмы лет на десять раньше положенного срока. Это, как раз пример того, как вовлеченность общества стала влиять на жесткость государственного контроля и менять инструменты реагирования на утечки информации...

Не прошло и года с момента ареста Брэдли Мэннинга, его выдвигают на Нобелевскую премию мира. Делает это Мэйрид Корриган - ирландская активистка борьбы за мир, лауреат Нобелевской премии мира 1976 года. За Меннига и Сноудена готовы выступить левые и антиглобалисты всех типов, даже те из них, кто впоследствии стал у руля супергигантов IT отрасли, непосредственных игроков в этой войне. Один из основателей Apple Стив Возняк выразил ему свои симпатии: «Правительство расстроено, потому что Сноуден их скомпрометировал. Что беспокоит меня, так это то, что власти делают во имя борьбы с терроризмом. Во время этого процесса мы теряем наши свободы. Сначала мы думали, что технология даст нам меньше ограничений, но с цифровыми технологиями ничего частного больше нет - даже нашей электронной почты». С похожими высказываниями выступил британский создатель интернета Тим Бернерс-Ли.

Антиглобалисты полагают, что сеть WikiLeaks стала одним из факторов повлиявших и на прекращение войны в Ираке, вывод западных сил из Афганистана, по их мнению, это привело к изменениям режимов на Ближнем Востоке. Не важно, с каким знаком рассматривают эти изменения непосредственные участники событий «на местах», приверженцы либеральных свобод все равно считают утечки информации победой стратегии открытого общества. Однако, государства полагают по-другому. Дело не только в интересах отдельно взятых США, а в принципе защиты корпоративного государства. С той же резвостью российские спецслужбы и любые другие осудили бы своего «разоблачителя».

Все мы хорошо помним сколько мер во имя борьбы с терроризмом вводились Кремлем, но послужили исключительно для вертикализации власти и ужесточения контроля. Парадокс в том, что не только российские обыватели (политические конформисты) в вопросах, касающихся безопасности, склонны доверять властям. Трудно сказать кто здесь в большинстве: сторонники ограничений методов госконтроля или их противники. Граница между одобрением и порицанием этой практики делит многие общества пополам. Допустим, опрос по Эдварду Сноудену в США показал, что 56% американцев считают действия АНБ вполне приемлемыми; при этом 41% респондентов придерживаются диаметральной позиции. На мой взгляд, цифры подобного опроса в отношении слежки разведки по другим странам покажут примерно те же пропорции.

Сторонники открытости сегодня наследуют принципы носителей идей технологического паритета в холодной войне. Как известно, советская разведка в 1940-е годы имела подробные сведения о технологии создания атомной бомбы в США. Информация исходила от специалистов либо понимавших опасность ядерной монополии, либо идеологически сочувствующих СССР. Например, физик Теодор Холл, опасался, что по окончании Второй мировой войны США станет реакционной силой, и опасно делать их монополистом на атомную бомбу. В посмертных мемуарах, опубликованных его женой, он упоминает, что передача секретов СССР, возможно, предотвратила использование американской бомбы против Китая в 1949-1950 году. Однако не стоит забывать, что в группе идеологических сторонников передачи информации, речь идет о Клаусе Фуксе, Давиде Грингласе, упомянутом Холле, был и классический разведчик - Жорж Коваль. Впоследствии по возвращению в Советский Союз он был преподавателем МХТИ им. Д. И. Менделеева, а в октябре 2007 года ему было присвоено звание Героя России. Тогда это расценили не только как привет от Советского Союза, но и как сигнал Путина о том, что ресурсы «перезагрузки» исчерпаны...

Надо сказать, что случай с физиками, пожалуй, был первый и единственный в период холодной войны, когда шпионская активность нашла оправдание в глазах части западной интеллектуальной элиты. Против смертного приговора супругам Розенберг выступили Альберт Эйнштейн, Томас Манн, папа Римский Пий XII, было семь прошений о помиловании (они были отклонены).

Эти симпатии отлично использовала советская разведка, искавшая в левых интеллектуалах и сочувствующих коммунизму изданиях своих скрытых и явных и сторонников. Эхо того наследия отражается и в деле Сноудена. Все понимают, что Москва набрала очки в том смысле, что предоставила ему временное убежище и демонстрирует свою альтернативную Вашингтону позицию. При этом, как и в советское время, симпатии отдельных высказываний западных СМИ в пользу позиции Москвы, тонут в антипутинской критике.

К чему приведут разоблачения Сноудена? Конечно, сканирование телекоммуникаций союзников по ЕС и НАТО – большой скандал в общественно-политическом поле евроатлантики. Однако, более интересна единая реакция ведущих государств мира, отказывающих ему в убежище. Напрашиваются два вывода – либо они не хотят иметь дело с США. Либо откровения Сноудена не несут сюрпризов, способных заинтересовать профессионалов. За всей поднятой шумихой не услышали доводы экспертов, что технические возможности спецслужб позволяют проверять по ключевым словам записи лишь 3% международных звонков и электронных сообщений. Грубо говоря, можно записывать и сканировать весь мир, и потом сузить выборку суперкомпьютерами, но даже в этом случае конечный поток будет читать ограниченный штат людей, который склонен допускать ошибки и не увидеть потенциальной угрозы.

Остается открытым вопрос его пребывания в России. Если он останется это станет небольшим эпизодом, возможно случайной победы, которую Кремль запишет в свой актив нового американского сдерживания. Неважно, какую информацию он выдаст, важен сам резонанс. Некоторые уже шутят, что товарищ Эдуард Снежнов уже отдыхает на даче в поселке Лукоморье, рядом с офисом СВР в Ясенево. Как бы там ни было, ситуация вокруг Сноудена сложилась (или была разыграна) в духе спецоперации. Теперь, когда психологический портрет российского президента многим понятен, высказывания Путина, что «это не наше дело, мы не причем», читаются совсем противоположным образом.

Что же в сухом остатке? Сноуден, среди прочего, указал, что за последние несколько лет США провели 61 тысячу хакерских операций по всему миру. По существу речь идет о полномасштабной войне. О кибервойнах как главной площадке геополитического противостояния в XXI веке в последнее время говорят как первые лица США, так и многие эксперты. Джона Керри в начале года назвал кибератаки оружием, «эквивалентным ядерному в XXI веке».

Но в целом, это воспринимали как вот-вот возникающую реальность. Как оказалось, она уже наступила. Пентагон увеличил численность спецподразделения по кибербезопасности с 900 до почти пяти тысяч сотрудников. Киберкомандование занимается защитой сетей, отвечающих за электроэнергию и всю инфраструктуру США, за оборону сайтов Пентагона от вторжения. The New York Times пишет, что предусматривается создания трех типов подразделений: сил по защите национальных компьютерных сетей, которые отвечают за работу электростанций и других объектов инфраструктуры, «боевых сил», они будут отвечать за наступательные кибератаки за рубежом, а также «силы киберзащиты» для компьютерных сетей Пентагона. Спецгруппа готова атаковать потенциальных врагов в киберпространстве, в числе главных - Иран, Китай и Россия.

В начале 2010 года о кибервойнах предупреждали разработчики антивирусной программы McAfee. По данным компании, отслеживающей хакерские атаки по всему миру, признаки существования кибероружия были обнаружены сразу у нескольких ведущих мировых стран: США, Китая, России, Франции и Израиля. О формировании боевого киберподразделения в структурах Вооруженных сил в июле 2012 года заявила Германия, а Европейская комиссия рассуждает о целесообразности создания в ЕС объединенного подразделения по борьбе с киберпреступностью уже три года.

Летом 2012 года стали известны подробности операции «Олимпийские игры», инициированной американской администрацией еще в годы правления Джорджа Буша-младшего. Частью совместной кибератаки США и Израиля было использование боевого трояна Stuxnet, поразившего летом 2010 года сети иранских ядерных объектов.

В ноябре 2011 года департамент разведки США опубликовал отчет о том, что китайские и российские хакеры наносят вред экономике страны путем похищения файлов с секретной информацией. В начале 2013 года специалисты «Лаборатории Касперского» объявляли о раскрытии вируса Red October, который с 2007 года беспрепятственно собирал информацию в сетях Восточной Европы и России. В свою очередь китайские военные летом 2011 года провозгласили эру «интернет-войн» и обвинили в ее развязывании власти США на примере революций в арабских странах. В 2012 году Владимир Путин поручил ФСБ заняться вопросами компьютерной безопасности и предупреждения кибератак. Ведомству поручено разработать методику обнаружения хакерских атак, их предупреждения и ликвидации.

Таким образом, основные кибердержавы уже вышли на новый уровень конфликтов. Соответственно необходимы новые правила ведения войны и вероятно новые инструменты дипломатии, чтобы установить хотя бы рамку поведения. Тем временем, появление таких героев как Сноуден дает возможность сохранить паритет, как в свое время супруги Розенберги дали возможность избежать доминирования одной сверхдержавы.

Александр Караваев, зам гендиректора ИАЦ МГУ

Версия для печати