29.08.2013 | Михаил Агаджанян

Причины военной демонстрации Запада

Приход нового состава правительства Ирана встречен Западом на ноте углубления военнополитического противостояния. После президентских выборов в Исламской республике и вплоть до настоящего времени львиная доля публикаций на иранскую тему в западной прессе содержала посыл о больших надеждах в связи с избранием Хасана Роухани. Персональный состав нового кабинета министров Ирана также утвердил аналитиков и комментаторов в мысли о грядущих позитивных изменениях в системе конфронтации Запада и Исламской республики.

Как можно понять из действий США и других евроатлантистов, на нынешнем этапе появилась необходимость представить данные ожидания в завышенном свете, несоответствующими реальной ситуации на Ближнем и Среднем Востоке. В качестве метода была выбрана хорошо знакомая в регионе демонстрация военной мощи – направление в Восточное Средиземноморье группировки кораблей. Поводом стал искусственно сконструированный сюжет о якобы химической атаке верных Башару Асаду сил в Сирии.

То, что лежит на поверхности маневра США и их союзников в восточной части Средиземного моря является лишь декорацией. Официальная версия о подготовке к любым сценариям развития ситуации в Сирии, вплоть до осуществления ударов с дистанции и внешней интервенции, не говорит ничего нового. Точнее, это лишь завеса, скрывающая реальные мотивы Запада. Поводы используются для широкой публики, ими задаётся эмоциональный фон и соответствующая информационная «картинка». Напротив, причинно-следственные связи залегают на отдалённых от поверхности глубинах. В чём же причины военной демонстрации и почему решено обратиться к её услугам именно сейчас?

Первая причина – нейтрализация «пятых колонн» Ирана

Наряду с широким присутствием в западных публикациях ожиданий от президентства Роухани и вступления в министерские полномочия набранной им команды, практически все авторы пытаются встроить нынешнюю конфронтацию Запада с Ираном в систему «суннитско-шиитского противостояния». Это весьма удобный метод конструирования ситуации не только для аналитиков. Лица, принимающие на Западе политические решения, также черпают в этой конструкции геополитическое вдохновение, отталкиваются от её «объективной данности» при предпринятии конкретных шагов.

Ось шиитского влияния, берущая начало из Ирана и охватывающая Ирак, Сирию и Ливан, американцы и их ближайшие партнёры относят к первоочередным мишеням. За считанные дни до принятия решения о военной демонстрации в Восточном Средиземноморье мир стал свидетелем эскалации в Ливане, взрывов в Ираке. Везде практически один и тот же информационный сюжет о продолжающихся стычках между суннитами и шиитами, которые могут перерасти в полномасштабные внутренние конфликты.

В политических центрах Запада склонны интерпретировать события по линии «шиитской оси» в однозначно враждебных для себя и своих союзников в регионе тонах. Ситуация оценивается под призмой усиления «пятых колонн» Ирана в Ливане, Ираке, с параллельным проецированием мощи близких Ирану движений на Сирию. На Ближнем Востоке, в его «суннитской составляющей», создана не только антиасадовская коалиция. Наблюдается консолидация и по части противостояния с ливанским движением «Хезболла». Достаточно, к примеру, ознакомиться с итоговыми формулировками прошедшей 2 июня 2013 года в саудовской Джидде встречи министров иностранных дел Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.

«Хезболла» вовлечена в сирийский конфликт, вернулась к практике проведения встреч с руководством палестинского движения «ХАМАС», полностью контролирует южный Ливан и является наиболее боеспособным негосударственным актором в регионе. По версии США, Израиля и аравийских монархий – этого более чем достаточно для позиционирования «Хезболлы» в качестве враждебного регионального игрока.

Вокруг этого Движения разворачивается конкретная причина маневров США вблизи к сирийскому и ливанскому берегам. Несколько предыдущих воздушных ударов Израиля по целям на сирийской территории объяснялись потребностями не допустить попадания в руки «Хезболлы» отдельных видов вооружения. В ответ Дамаск предупредил о неминуемости контрударов в случае, если Израиль продолжит практику точечного поражения целей в Сирии. В связи с этим заслуживает внимания предположение о перекладывании миссии точечных ударов по целям на сирийской территории на натовские морские платформы и палубную авиацию в Восточном Средиземноморье. Вывести Израиль из-под потенциального удара со стороны сил Асада и заодно не допустить оружейного усиления «Хезболлы» – одна из причин стягивания корабельной группировки Запада.

Египетский проход

Другая причина, более концептуального свойства, обусловлена фактором Египта. В крупнейшей арабской стране нет предпосылок для скорого нахождения компромиссных внутриполитических развязок. Египет стал определённым тестом для всех его ближайших и отдалённых соседей на предмет выражения их отношения к противостоянию военных страны и «Братьев-мусульман».

Приход к власти Мухаммеда Мурси сделал перспективу улучшения египетско-иранских отношений вполне реальной. Другой вопрос, что качественных прорывов в отношениях двух стран в бытность президентом Мурси так и не произошло. Но был один важный эпизод, который, как можно понять, оставил большой след на отношениях новых властей Египта с Западом. В феврале 2011 года, впервые с Исламской революции 1979 года, военным кораблям Ирана было разрешено пройти через Суэцкий канал. Произошло это спустя несколько дней после отставки Хосни Мубарака. На следующий год, в феврале 2012-го, Иран вновь провёл корабли своих ВМС через транспортную артерию, контролируемую Египтом.

Сложно сказать, стало ли это наиболее весомым аргументом для региональных оппонентов Ирана в деле возвращения египетско-иранских отношений к предыдущему многолетнему состоянию. Но последствия возможной военно-политической кооперации Тегерана с Каиром в зоне Красного моря не могли их не взволновать. После июльской «контрреволюции» в Египте вероятность подобной кооперации фактически нейтрализована. Этот факт было необходимо подчеркнуть военной демонстрацией в ближайших к Суэцкому каналу и Красному морю акваториях. Что и произошло в наши дни.

Занести над Сирией кулак

Внимание заслуживает ещё одна причина обращения Запада к ресурсам военной дипломатии. Она тесно связана с вопросом времени, избранного для демонстрации силы. И поэтому может быть представлена в комплексном виде.

Фаза сколачивания антиасадовской внешней коалиции пройдена. В её основу легли дипломатические ресурсы США (частые вояжи госсекретаря Джона Керри на Ближний Восток), совместные учения (например, в июне этого года в Иордании), а также множество скрытых от широкой общественности элементов консолидации с задействованием разведывательных и иных силовых служб главных фигурантов коалиции. Возвестить об этом можно было по-разному. Был выбран наиболее резонансный способ донесения мысли о завершении этапа формирования коалиции и переходе к этапу подготовки операционных планов на сирийском направлении.

Вопрос выбора текущего временного отрезка для военной демонстрации в Восточном Средиземноморье имеет ещё одно объяснение. Первая половина сентября должна вместить важные события. Это саммит «Группы – 20» в Санкт-Петербурге, за которым последует саммит ШОС в Бишкеке. Как известно, в столице Кыргызстана пройдёт первая встреча президентов России и Ирана после вступления Роухани в свои полномочия. Россия добивается участия представителей Ирана в конференции «Женева – 2», что встречает отторжение аравийских монархий. В понимании американцев, перед первым контактом Путина и Роухани важно не допустить прогресса в вопросе участия Ирана в работе конференции. В рамках публичной дипломатии США выступают в поддержку созыва мирной конференции по Сирии. Но делают всё, дабы это мероприятие не состоялось прежде, чем внешняя антиасадовская коалиция сможет нарастить операционный кулак для возможного удара.

Маневры в Восточном Средиземноморье нужны США и их союзникам именно на текущем отрезке времени. Они призваны подчеркнуть нынешнее превалирование военных средств давления над ресурсами дипломатии. Помимо прочего, Запад стремится подойти к новым встречам с Ираном в формате переговорной «шестёрки» на позициях наступательной дипломатии. Без особых сантиментов по части ожиданий от прихода к власти нового состава иранского правительства.

Версия для печати