09.09.2013 | Виталий Портников

Черный козел

Во время пребывания Асифа Али Зардари на посту президента Пакистана черного козла забивали почти ежедневно, чтобы защитить главу государства от сглаза и черной магии – во всяком случае, так утверждали местные журналисты. Конечно, многим покажется, что завершившееся вчера президентство Зардари было во многом неудачным и не оправдало возложенных на него надежд. Но уже тот факт, что президентство вообще завершилось, и Зардари передал власть избранному парламентом главе государства, - чудо для Пакистана, потому что так не было никогда. И если этим чудом мы, в самом деле, обязаны черному козлу – то пусть будет черный козел.

Но если отрешиться от примет, то станет ясно, что относительно благополучное завершение президентства Зардари связано с фигурой самого главы государства, вернее – с не самым большим масштабом фигуры. Конечно же, большинство пакистанцев видело в роли преемницы диктатора Первеза Мушаррафа Беназир Бхутто и ее вдовец смог выдвинуться на первый план только после гибели харизматичной супруги. Это было выдвижение поневоле, потому что у Пакистанской народной партии просто не было лидера, способного заменить Беназир – сыну Зардари и Бхутто Билавалу было на момент убийства 19 лет, он учился в Оксфорде и с детских лет не жил в Пакистане. Зардари практически полностью контролировал партию – и его избрание казалось логичным, тем более, что тогда речь шла о широкой оппозиционной коалиции с участием давнего оппонента как Мушаррафа, так и семьи Бхутто – Наваза Шарифа.

Сказать, что Зардари не пытался стать сильным президентом – значит погрешить против истины. Еще как пытался! Он отказался от коалиционных соглашений с Шарифом, стремился сделать более зависимой судебную систему и стать безальтернативным лидером страны. Но он переоценил свои возможности – и в результате войдет в историю как президент, который превратил Пакистан в парламентскую республику и значительно усилил полномочия судебной власти – пусть даже вопреки собственным желаниям и представлениям. То, что Зардари при этом не сможет справиться с непростой экономической ситуацией в стране и будет вынужден наблюдать за усилением роли региональных элит, тоже было предопределено, потому что переходной период от очередной военной диктатуры к хотя бы относительной демократии всегда в Пакистане характеризовался известной турбулентностью.

Настоящим преемником Зардари стал не новый президент Мамнун Хусейн, который уже не сможет повлиять на правительственные решения и пользуется в правящей партии «Мусульманская лига Н» куда меньшим авторитетом, чем ее основатель, глава правительства Наваз Шариф. Настоящим преемником Зардари стал как раз Шариф, победивший на парламенских выборах несколько месяцев назад и сформировавший новый кабинет. Именно тогда и завершилась эпоха Зардари, а теперь у Шарифа не осталось даже формальных возможностей говорить, что ему что-то или кто-то может помешать. Премьер остается практически наедине с проблемами, оставленными ему бывшим президентом и его соратниками. И наедине с пакистанцами, которые помнят, что Наваз Шариф уже однажды совершал чудеса в экономике и ждут новых чудес. И наедине с собственным крутым нравом, так раздражавшим генералов и приведшим в результате к перевороту Первеза Мушаррафа. Чудо – не то, что Зардари ушел в отставку. Чудо произойдет, когда мирно уйдет в отставку Шариф.

Впору вспомнить о черном козле.

Версия для печати