12.03.2014 | Олег Громов

Разморозка «замороженных»?

Перспектива отсоединения Крыма от Украины и вхождения полуострова вместе с Севастополем в состав России всколыхнула обсуждение будущего других непризнанных государств на постсоветском пространстве – Приднестровья, Южной Осетии, Абхазии, а также Нагорного Карабаха.

Сразу необходимо оговориться – речь не идет об изменении российского подхода к перспективам разрешения данных конфликтов. К примеру, присоединение Приднестровья намного сложнее организовать физически (из-за отрезанности региона от России) и политически (из-за радикализации политики Киева, который теперь будет искать всякий повод для того, чтобы отомстить Москве за Крым и Севастополь).

«Крымский прецедент» также едва ли распространится на закавказский регион – Абхазию и Южную Осетию. В контексте потепления отношений между Россией и Грузией включение этих республик в состав РФ (если не брать в расчет мнения местного населения) повлечет за собой дополнительную эскалацию напряженности на внешних границах России, которая сейчас стоит на пороге очередного витка «холодного конфликта» с НАТО. Кроме того, Крым – это более ценный регион, чем даже курортная Абхазия из-за своего уникального транспортно-транзитного положения, ресурсного наполнения (имеется в виду нефте- и газоносный шельф Черного моря), а также объемных ежегодных потоков отдыхающих, оставляющих на полуострове десятки миллионов долларов.

Тема Нагорного Карабаха вообще отдельная. Пока этот регион не будет официально признан Арменией (или включен в ее состав, что также маловероятно в ближайшей перспективе), нельзя говорить ни о каком официальном выстраивании отношения с РФ. По сравнению с относительно мирным Приднестровьем, Карабах несет в себе зародыш очередной региональной войны между Азербайджаном и Арменией, куда могут быть втянуты Грузия, Турция и даже Россия. Поэтому Кремлю пока нецелесообразно трогать этот клубок проблем

Такая постановка вопроса не исключает того, что приднестровские и закавказские «сепаратисты» не станут активнее лоббировать в России продолжение «собирания земель», которое сулит местным элитам значительные финансовые вливание и приведение их доходов в соответствие с уровнем жизни политических и деловых элит российских регионов. Так, Приднестровье не упустит возможность активизировать соответствующие переговоры с Кремлем на фоне вялотекущего политического кризиса в Молдавии, который не дает Москве никакой позитивной перспективы переориентации внешнеполитического курса Кишинева с европейской на евразийскую интеграцию.

Однако на ситуацию вокруг Тирасполя окажет сильное воздействие судьба Крыма. Если регион будет включен в состав РФ, и это вызовет «эффект домино» в отношении остальных областей юго-востока Украины, тогда может встать вопрос о государственной принадлежности Одесской области, в которой уже предпринимались пока относительно робкие попытки призвать власти к референдуму о самоопределении. Учитывая тесные деловые и политические связи Тирасполя и Одессы, можно прогнозировать в этом случае попытки объединения регионов в макросубъект, которому легче будет добиваться членства в РФ – он будет привлекательнее и ближе территориально к России.

«Крымский прецедент» теоретически имеет потенциал стать началом распада Украины. В таком случае Румыния заявит свои права на часть Одесской области и Черновицкий регион Украины. При этом сценарии России не останется ничего иного, кроме как снова физически защищать свои интересы в Буковине, которая снова (как и во время Второй мировой войны) рискует полностью отойти Бухаресту. Таким образом, если Киев не удержит ситуацию в регионах под контролем, Украина начнет разваливаться с Крыма, что повлечет за собой масштабное распределение баланса сил в Восточной Европе, невиданное со времен развала Советского Союза и Югославии.

Версия для печати