30.04.2014 | Александр Голубов

Русский кандидат

Решение Олега Царева снять свою кандидатуру и прекратить участие в президентской гонке, на самом деле, не было неожиданностью. Есть целый ряд причин, по которым продолжение избирательной борьбы не имело никакого смысла. Прежде всего, антирекордный рейтинг самого Царева. Несмотря на все усилия представить себя в качестве защитника русскоязычного населения Украины, само русскоязычное население не спешило откликаться взаимностью. Так, в результате опроса Киевского международного института социологии, проведенного в юго-восточных областях страны, выяснилось, что поддержать «русский голос» Украины готовы лишь 1,3% опрошенных.

Сухие цифры социологов подкрепляются и тем, что даже в Николаевской области, которая раньше считалась пророссийской, Цареву достается от местных активистов. Последние оказываются вовсе не коварными бандеровцами из западной Украины, а обыкновенными местными жителями, вполне себе русскоязычными. Именно поэтому попытки надавать экс-кандидату тумаков сопровождались вполне аутентичным русским матом.

Так сложилось, что защитником всего русского в Украине Царев кажется лишь в глазах российской аудитории. Его присутствие на многих ток-шоу федеральных телеканалов, где ему поручалось говорить попеременно то от имени всей страны, то от имени всего юго-востока, а также активное внимание российских СМИ к активности Царева в Украине могли создать у аудитории впечатление значимости этой фигуры для украинского политического процесса. Однако самими украинцами он воспринимается исключительно как маргинал. Его исключение из Партии регионов, которая также активно использует пророссийскую повестку в своей политической борьбе, является лишним тому подтверждением. Из-за такого положения дел Царев не имеет не только широкой общественной поддержки, но и малейшей институциональной базы для ведения кампании. В таких условиях обеспечить себе присутствие в украинских медиа является непростой задачей. Организовать же контроль за подсчетом голосов, сеть штабов и прочие необходимые для сколько-нибудь значимой президентской кампании элементы попросту невозможно.

То, что такой возможности у Царева не будет, было понятно изначально. Подобные структуры создаются не один год и, по сути, имеются сейчас в наличии лишь у нескольких парламентских партий. Разрыв с регионалами означает для Царева потерю всех организационных ресурсов. Единственной сильной стороной его кампании могла бы быть любовь российских СМИ, которые пока сохраняют свое влияние на аудиторию в ряде регионов страны.

Однако с каждым днем такой симбиоз становится все более опасным для любого украинского политика. Украинцы все больше ощущают себя в состоянии войны с Россией и даже русскоязычные граждане юго-востока начинают воспринимать любимчиков российских журналистов как потенциальных «коллаборационистов». По крайней мере, именно такой имидж и обеспечил Цареву «теплый прием» в Николаеве и теперь является якорем для любых попыток понравиться избирателем. Заявления экс-кандидата мгновенно интерпретируются украинцами как голос Москвы. Даже само решение оставить избирательную гонку воспринимается как подыгрывание России в ее желании сорвать президентские выборы. И в этом, пожалуй, заключается одна из самых главных потерь Москвы в нынешнем украинском кризисе - отныне любой пророссийский политик будет обречен на маргинализацию в общенациональном масштабе.

Версия для печати