03.03.2015 | Александр Караваев

«Третий сектор» Южной Осетии: параметры возможной модернизации

Вероятно, уже в марте состоится подписание базового договора «О союзничестве и интеграции» России и Южной Осетии. Во всяком случае, правительство РФ уже одобрило итоговую версию. Как и в случае с Абхазией, основное внимание СМИ гарантированно будет уделено блоку безопасности и обороны, на втором месте затронут вопросы экономики, а вот тема модернизации социально-политического пространства Южной Осетии, скорее всего, останется «за кадром».

Собственно это понятно, учитывая в принципе скептическое отношение к «экспортным» возможностям российских институтов развития. Даже чисто теоретический вопрос – может ли России предложить сценарий позитивного форматирования третьего сектора в странах «ближайшего соседства» – вызывает иронические улыбки. Для многих покажется неожиданным, но в случае с Южной Осетией и Абхазией, практически полностью интегрированных в Россию, но сохраняющих свое обособленное социально-политическое пространство, эта периферийная проблема будет серьезно экзаменовать возможности российской политики в регионе.

Реалии третьего сектора Южной Осетии в уменьшенном масштабе напоминают внешние условия, в которых оказались механизмы общественного влияния России на пространстве государств «ближайшего соседства». А именно: непропорционально велико влияние инструментов «мягкой силы» третьих стран, плюс с их стороны значительно более высокая степень финансирования местных НПО, на этом фоне – почти полное отсутствие системной и адресной работы российских доноров и организаций. Было бы преувеличением говорить, что «третий сектор» Южной Осетии полностью под влиянием Грузии, однако парадоксально, но именно грузинские НПО и их международные доноры на порядок более активны в регионе, и соответственно создают среду симпатии в свой адрес.

Щепетильность ситуации в том, что после подписания договора наверняка найдутся желающие жестко отформатировать «третий сектор» региона (читай: «пятую колону»), благо, что все необходимые предпосылки для этого есть. В таком раскладе мы можем получить негативную реакцию местной общественности и просто потерям возможность для экспериментального тестирования возможностей влияния России на социальное пространство соседей. Поэтому, на мой взгляд, крайне важно в контексте договора об интеграции обсуждать варианты активизации новых и развития действующих общественных и некоммерческих организаций Южной Осетии.

НПО в Южной Осетии, как и в других регионах СНГ, стали одновременно способом организации бизнеса и политической гражданской активности. Бизнес - это не столько работа по привлечению грантов, сколько собственно «правильно» оформленная предпринимательская деятельность, с набором налоговых льгот. Политическая направленность югоосетинских НПО отлично разрасталась на подготовленной традицией почве «клановой демократии» - это своеобразная модель прямого управления, когда вопросы политики консенсусно решаются на уровне отдельных населенных пунктов (в сущности, близкими и дальними родственниками), а затем выносятся на уровень столицы, где находят компромисс с другими семьями и группами семей. Отсюда, кстати, столь высокое число зарегистрированных политических партий. Они могут концептуально не противоречить друг другу, но должны статусно отражать присутствие «всех своих», даже мало значимых родственных групп на командных высотах местной власти.

Учитывая эти обстоятельства, в рамках реформы «третьего сектора» региона необходимо решить несколько сопряженных задач: плавный вывод югоосетинских НПО из-под влияния третьих стран; расширение доступа местных НПО к российским финансовым ресурсам, информационным и образовательным возможностям России; стимуляция работы местных НПО в направлении улучшения социально-экономических стандартов жизни.

Одна из первых задач – инвентаризация. Имеет смысл провести комплексную работу по обновлению программ действующих и созданию новых НКО/НПО. Определить их финансовые источники и возможности, определить их положение в российском поле относительно статуса «иностранного агента».

Необходимо создать реестр реально действующих и потенциально действующих организаций, определить настрой их руководителей и активистов в работе по российским программам. Всего на территории республики зарегистрировано 285 организаций, большая часть которых в реестре начиная с 1994 года и сегодня практически не действует. В ряду действующих около ста организаций, но существует явный перекос в сторону медиа-активности в ущерб более трудоемкой реальной социальной деятельности. В частности, в сфере медицины действует порядка двух-трех организаций («Ассоциация медицинских работников РЮО», НПО «Малыш»), осуществивших лишь несколько мини-проектов по приобретению питания и медикаментов при поддержке ОБСЕ, несколько микро-проектов по выявлению инфекционных заболеваний у детей.

Необходимо создать банк российских инициатив и новых проектов для местных НПО, на стыке коммерции и социальной поддержки, не противоречащих закону «О некоммерческих организациях» и последующим его изменениям. Статус «некоммерческой организации», по сути, дал возможность активным гражданам региона осуществлять широкий спектр деятельности без создания юридического лица (как в сфере бизнеса, так и политики). Высокая плотность политически направленных НПО показала желание югоосетин включаться в местное самоуправление, но опять же для достижения широкого спектра целей, не всегда направленных на улучшение социальной среды. Поэтому необходимо не блокировать эти реалии, а использовать для укрепления влияния России и модернизации местного социально-экономического пространства.

Имеет смысл проанализировать ресурсы финансирования отобранных проектов для местных НКО через специально созданные некоммерческие фонды или отдельного оператора НПО для Южной Осетии и Абхазии. Это пойдет на пользу как для финансовой стабилизации «третьего сектора», так и для надлежащего его идейного насыщения. В России существует порядка семи аккредитованных организаций, распределяющих гранты среди социальных НКО. Самые крупные – «Лига здоровья нации», «Гражданское достоинство», общество «Знание». В реалиях Южной Осетии есть смысл создать отдельного оператора поддержки НКО (либо Фонд, либо Комиссия по НКО, учрежденная недавно созданным Инвестиционным агентством), который бы определял и направлял средства на конкретные проекты: в области оздоровления, образования, производства, спорта, общественного контроля.

Проблема гармонизации югоосетинского и российского законодательства в сфере НКО имеет как внутреннее измерение (особенности местной политики и традиций) так и объективные внешние трудности, связанные с условиями деятельности российских НКО в принципе. Работу с местными НКО/НПО необходимо планировать, учитывая вероятность законодательной дифференциации видов НКО (возможно, в рамках предстоящей реформы будет несколько видов подобных организаций, использующих как закон об НКО, так и работающих в рамках Гражданского кодекса). К примеру, основная масса российских НКО действует в социальной сфере (здравоохранение, патронаж, гендерные, семейные проблемы и т.д.); в то же время есть полугосударственные организации, получающие деньги из бюджета (Общественная палата, Фонд Горчакова, Фонд «Русский мир» и т.д.), есть общественно-политические НКО, получающие российские государственные гранты. Кроме того, существует и такая форма как «садоводческие товарищества», они могут быть широко использованы в Южной Осетии в сельскохозяйственных и муниципальных проектах. Недавно, правительство подписало изменения в статью 7 Федерального закона «О развитии сельского хозяйства», устанавливающие порядок и критерии отнесения территорий к неблагоприятным для производства сельскохозяйственной продукции. В рамках этих изменений жители и хозяйственные субъекты на территориях, схожих с природными условиями республики, могут получить различные льготы. Для того, чтобы воспользоваться федеральным законом необходимо продумать соответствующие изменения в местном законодательстве.

Возможно, в новом Законе об общественных организациях будет закреплено понятие "социальное предпринимательство". Такие организации – на стыке бизнеса и социальной поддержки – фактически обладая возможностью вести малый бизнес, могут получить льготы по налогу на прибыль и НДС. Прямым образом, на данный момент, это относится к небольшим фабрикам и цехам, которые обеспечивают работой инвалидов, а также к тем организациям, которые занимаются социальной и психологической реабилитацией.

Для Южной Осетии возможно ввести статус «сельского предпринимателя в трудных климатических условиях», позволяющий проводить упрощенную регистрацию таких НКО через официальный сайт Минюста, применять радикальные льготы и каникулы по налогам. Эффективный оператор НКО в Южной Осетии может оказать воздействие на изменение экономического профиля республики. Больших результатов можно достичь в стимулировании местных НПО (в форме садоводческих, фермерских товариществ) к выращиванию и переработке до готового к продаже товара экологической сельхозпродукции повышенного спроса.

Проекты в сфере образования

Для решения задачи популяризации Южной Осетии, привлечения студенческого и школьного туризма имеет смысл предложить местным НКО участие в практической разработке маршрутов патриотического и экологического воспитания детей и молодежи.

В рамках современных подходов к развитию активного туризма в системе российского образования в Южной Осетии необходима организация горных маршрутов, временных и постоянных кемпингов, тематических лагерей и зон отдыха. При организации эффективного взаимодействия с Минобрнауки России, то есть после согласования всех правовых и бюджетных вопросов с ФГБОУ ДОД «Федеральный центр детско-юношеского туризма и краеведения», это позволит включить юго-осетинские маршруты в госпрограммы для использования в образовательной среде (отправка летних лагерей и студенческих групп). Также необходимо включение местных маршрутов в международные программы Минобразования.

Есть смысл стимулировать местные НКО к взаимодействию с Молодежной общероссийской общественной организацией «Российские студенческие отряды» (РСУ). Ежегодно в работе студенческих отрядов принимают участие более 200 тыс. студентов со всей страны, однако Южная Осетия остается за пределами их интереса. Планируется, что РСУ будет активнее привлекать зарубежных студентов к своим программам, речь идет не только о Белоруссии и СНГ, но и дальнем зарубежье. Таким образом, по этой линии удастся привлечь в регион более широкий поток туристов.

Для более широкой общественной интеграции региона необходимо подключение российских НКО к подготовке выпускников школ и вузов Южной Осетии для учебы в системе высшего образования РФ, а также к подготовке кадров для оборонно-промышленного комплекса и армии (речь идет о подключении местных выпускников к программе Минобразования «Новые кадры для ОПК»). Местные НКО могут проводить подготовку школьников и студентов к отраслевым тематическим Олимпиадам, к сдаче экзаменов, создавать лаборатории в школах и на факультетах, закупать необходимую технику, реактивы и расходные материалы.

Выходя за рамки деятельности местных НКО, необходимо проработать возможность взаимодействия отдельных российских вузов с вузами и школами Южной Осетии. Оператор НКО Южной Осетии мог бы стать донором грантов (от диссертаций до студенческих научных проектов) для молодых российских специалистов, аспирантов и докторантов, желающих начать всестороннее изучение региона Южной Осетии (от естественных дисциплин и наук до гуманитарно-исторического профиля).

Проекты в академической науке

Не нужно забывать о возможности подключения российских НКО к организации научных исследований, а также международных конференций в регионе совместно с зарубежными партнерами (как из числа СНГ, так и по глобальному списку российских партнеров в АТР и Южной Америке). Проекты исследований и конференций можно объединить под эгидой новой инициативы – «Международный форум по научным исследованиям Северного Кавказа». Такая структура, с опорой на российские учебные и академические учреждения, где Россия была бы инициатором и грантодателем, могла бы вовлечь более широкие круги зарубежной научной общественности в изучение региона.

Перспективные линии выделения зарубежных грантов на исследования Северного Кавказа (Южной Осетии) и черноморского побережья (включая Абхазию) должны включать вопросы геологии, сохранения горных экосистем, эффективного использования биотехнологий в производстве растительной продукции и прочие естественнонаучные темы.

В рамках научных дискуссий, презентаций разработок и проектов, связанных с регионом Южной Осетии и Абхазии возможно вписать республики в контекст мировой научной среды. Тем самым, мы добиваемся постепенного улучшения образа Абхазии и Южной Осетии в научной среде, увеличиваем неполитический интерес к региону.

Летом 2012 года Институт этнологии и антропологии РАН совместно с Высшей школой менеджмента Арк при Университете прикладных наук Западной Швейцарии (Haute Ecole de gestion Arc, Haute Ecole Spécialisés du Suisse Occidentale) провел в Москве коллоквиум, рассмотрев возможности модернизации экономики и общества республик Северного Кавказа в соответствии с достижениями экономики и кантональной системы самоуправления Швейцарии.

В случае с Южной Осетией есть смысл провести международную конференцию по проблеме «Социально-экономическая организация, землепользование и хозяйствование в труднодоступных горных районах». В ходе мероприятия можно было бы проанализировать детали организации землепользования от европейских Альп до районов Анд, предгорий индийских Гималаев, китайского Тибета. На этой информационно-научной базе, с привлечением ученых из Индии, Южной Америки, Китая и других стран, можно интересно для ученых и популярно для местной общественности рассматривать общие и специфические условия социально-экономического, общественно-политического и национального устройства республик Северного Кавказа и остальных горных и предгорных регионов планеты.

Перечисленное служит лишь малой иллюстрацией к тому, что можно было бы предпринять в деле позитивного изменения активности «третьего сектора» в этой республике. В равной степени это касается и других стран, где российские операторы и грантодатели НПО/НКО испытывают дефицит инициатив. Южная Осетия в этом плане – интересный полигон, где можно без больших финансовых затрат протестировать возможности управления и организации неправительственных и некоммерческих организаций, занимающихся социальной активностью. В конечном итоге это должно привести к более широкой популяризации Южной Осетии в России вне политического и проблемного контекста, а для самого региона стало бы дополнительным толчком к улучшению качества социальной среды.

Александр Караваев, политолог, научный сотрудник Института Экономики РАН

Версия для печати