25.03.2015

Игорь Бунин: «Произошли три переломных события, которые психологически изменили отношение Путина к Западу»

Путину требовалось превратить неуправляемую олигархическую республику в государство, управляемое президентом. Он полагал, что для этого нужно не просто поддерживать отношения с Западом, но добиться того, чтобы он принял Россию в свой элитный клуб. И Путин сделал очень много сильных и доброжелательных жестов в сторону Запада, начиная от звонка американскому президенту после событий 11 сентября с соболезнованиями и обещанием оказать помощь, и заканчивая самой помощью. У США было недостаточно возможностей для проведения миссии в Афганистане — Россия их предоставила, потом были договоренности по Ираку. Наконец, в конце своего второго президентского срока Путин предложил в качестве преемника такого понятного и удобного Западу человека, как Медведев. То есть он уверенно шел на сближение с Западом. Правда, было знаменитое выступление в Мюнхене, во время которого Путин дал понять, что «медведь должен контролировать свою берлогу», а эта «берлога» - не только Россия, а весь простор СНГ. Путин попросил Запад туда больше не влезать, но особого внимания на это никто не обратил. Тем более, что президент России готовился сложить свои полномочия.

А потом произошли три события, которые психологически изменили отношение Путина к Западу. Первый «перелом» — расправа над Каддафи. По моему ощущению то, что толпа растерзала Каддафи, Путин воспринял, как личную трагедию, и поставил себя на его место. Тогда он решил, что Медведев, который этого не предотвратил — ни на что не способный слабак, а Запад может учинить в России то же самое, что произошло в Ливии.

Второй «перелом» - массовые протесты в Москве после парламентских и президентских выборов. Путину показалось, что все это организовал Запад, который хочет его свергнуть.

Третье — события на Украине. Путин шел на третий президентский срок с программой новой интеграции на постсоветском пространстве. А такая интеграция без Украины просто невозможна. Однако на Украине выросло целое поколение, которое хотело не в Россию, а в Европу. И когда Путин убедил президента Януковича отказаться от экономической ассоциации с ЕС — это поколение поднялось. Путин полагал, что у него есть козырной туз, который позволит выиграть битву за Украину — это миллиарды, обещанные Россией Януковичу, но Майдан оказался сильнее. Я думаю, что Евромайдан поднялся сам, стихийно, но Путин увидел в этом руку Запада, не порыв украинской молодежи, а - заговор. И укрепился в своем мнении после того, как 21 февраля европейские министры иностранных дел достигли договоренностей с украинской оппозицией и Януковичем, но не смотря на это уже на следующий день Янукович был свергнут. Путин опять же поставил себя на его место.

И после этих «переломов» появился новый Путин, который не верит Западу, действует без оглядки на него, не собирается соблюдать его правил, поскольку тот сам всегда нарушает правила и договоренности. И Путин больше не боится спровоцировать конфронтацию с Западом потому что он убежден, что Запад и так может напасть в любой момент, независимо от поведения оппонентов. Поэтому, с его точки зрения, нам не нужно нравиться Западу, а нужно быть готовыми отбивать его удары.

При этом я не сомневаюсь: Путин понимает, что долгое противостояние с Западом — ноша не то, чтобы непосильная, но не комфортная. И будет поощрять попытки дипломатов улучшить отношения.

Комментарий дан в рамках экспертного опроса «МК» об отношении российского президента к Западу, приуроченного к 15-летию начала первого президентского срока Владимира Путина. Источник – «Московский комсомолец»

Версия для печати