30.05.2015 | Светлана Самойлова

Явное станет гостайной

Президент Владимир Путин 28 мая подписал Указ, расширяющий перечень сведений, отнесенных к государственной тайне указом от 30 ноября 1995 года. Теперь к этому перечню отнесены и потери личного состава Минобороны «в мирное время в период проведения специальных операций». Раньше секретной информация о потерях была только в военное время.

Указ Путина был тут же воспринят как попытка властей скрыть реальные потери от участия российских военнослужащих в военной операции в Украине. Официально Россия всегда отрицала данные о вовлеченности в конфликт на территории Украины. Однако СМИ неоднократно писали о случаях участия контрактников в украинской войне. Были обсуждения сведений о направлении в Украину псковских десантников, о гибели военнослужащих под Дебальцево (сведения, обнародованные в докладе «Путин. Война»), наконец, есть проблема недавнего задержания российских грушников, находящихся сейчас в киевской больнице. Информационное поле складывается не в пользу власти, отрицать участие российских военных становится все сложнее. Более того, участники боевых действий особенно и не скрывают свою вовлеченность в конфликт. Официальный представитель Госдепартамента Джефф Ратке также обвинил российские власти в попытке скрыть гибель своих военных на Украине. «Мы рассматриваем это, как неуместную попытку скрыть то, что всем известно, а именно — участие российских военнослужащих в боевых действиях на востоке Украины, которое отрицает российское правительство», — заявил Ратке. Он призвал Россию «уважать принципы», касающиеся прав человека и гражданских свобод, зафиксированные во многих международных документах.

Пресс-секретарь президент Дмитрий Песков поспешил также заверить, что Указ президента никак не связан с украинской ситуацией и тем более не означает, что в ближайшее время планируется проведение таких операций. «Происходит совершенствование законодательства в области государственной тайны. По мнению соответствующих ведомств, подобный уровень секретности наилучшим образом соответствует государственным интересам», - отметил он.

Тем временем, председатель фонда «Свобода информации» адвокат Иван Павлов заявил, что Указ о засекречивании потерь в спецоперациях личного состава Минобороны будет оспорен в Верховном суде. По словам Павлова, обращение будет подготовлено в течение двух недель. Он отметил, что некоторые юристы считают этот указ выходящим за рамки предоставленных законом о гостайне возможностей. Юридическая чистота Указа действительно вызывает споры. Так, член президентского Совета по правам человека Сергей Кривенко заявил РБК, что термина «специальная операция» в законодательстве не существует: есть применение вооруженных сил для защиты страны и применение их на территории в других странах в целях, перечисленных в законе «Об обороне», а «специальная операция» — это новый термин для обозначения новой реальности, пока не имеющий правового звучания.

Подписание Указа, по данным «Коммерсанта», лоббировало Минобороны. Дело в том, что до сих пор любую информацию о потерях личного состава в ходе проведения военных операций необходимо было раскрывать по решению суда, писала газета. Как заявил ей адвокат Юрий Артеменков, если гражданин выдал другому государству сведения, относящиеся к гостайне, то он подпадет под ст. 275 УК РФ («госизмена»), даже если у него не было допуска к этим сведениям, а он узнал их «по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством РФ». Если же гражданин РФ разгласил информацию, которая является гостайной (например, опубликовал ее в СМИ), он подпадет под ст. 283 УК РФ («разглашение гостайны»), поясняет адвокат. Так, за публикацию информации о потерях Минобороны в ходе спецопераций, проводимых в мирное время, журналиста могут привлечь именно по этой статье, не исключает адвокат.

Позиция Минобороны и Кремля в стремлении ужесточить контроль над передачей информации о потерях российских военнослужащих кажется логичной, учитывая, что интерес к подобным сведениям огромный, а ситуация в Украине еще долго будет давать информационные поводы для обсуждения участия России в конфликте. Указ косвенно может быть расценен как подтверждение вовлеченности России в военные операции, однако доказать это теперь будет не просто сложнее с точки зрения сбора фактов, но и наказуемо. Однако подписание Указа не обязательно говорит о подготовке новых спецопераций: скорее это лишь очередная попытка подстраховаться от внутреннего и внешнего интереса к острой и болезненной теме.

Версия для печати