26.10.2015 | Марина Войтенко

ВВП – плюс три десятых процента

Макростатистика по итогам сентября дала основания для надежд на возможность перехода к позитивной динамике. В годовом выражении Росстат фиксирует замедление спада: в сентябре потери составили 3,8% против 4,6% в августе, в третьем квартале год к году – 4,3%, в январе-сентябре – 3,8%. Согласно расчетам Минэкономразвития, в первый месяц осени-2015 сезонно-очищенный ВВП после нулевого августовского результата вырос месяц к месяцу на 0,3%.

Это дало повод многим наблюдателям для острожного оптимизма. Так, в аналитической записке Barclays Capital говорится: «В целом, мы полагаем, что экономика [РФ] находится около нижней точки своего цикла, и рецессия в дальнейшем не будет углубляться». Правда, эксперты банка отмечают также и отсутствие признаков скорого оздоровления российской экономики.

Официальные же комментаторы уже полмесяца демонстрируют уверенное «воодушевление». Замминистра финансов РФ Максим Орешкин, например, в ходе инвестиционного форума Russia TALK заявил: «Кризис как таковой закончился. Но мы находимся в новой реальности, и новая реальность означает необходимость дальнейших структурных изменений и дальнейшей адаптации на стороне бюджета».

В МЭР уверены, что статистически четвертый квартал-2015 будет лучше, чем третий. Замминистра экономики Алексей Ведев, выступая, 19 октября, на заседании бюджетного комитета Госдумы, заявил, что экономика России уже достигла дна в июне-июле, а теперь стала расти. В годовом сопоставлении тренд проявится позже. Глава ведомства Алексей Улюкаев сообщил в минувшую среду: «Мы рассчитываем, что второй квартал 2016 года относительно второго квартала 2015 года покажет положительное значение». И хотя в целом по текущему году, по расчетам Минэкономразвития, спад составит 3,9% ВВП, зато в 2016-ом возможен рост в 0,7%.

То есть, и по версии МЭР кризис в российской экономике закончился[1]. Главные основания для оптимизма: стабилизация падения сезонно сглаженных показателей доходов населения и торговой розницы, небольшой рост промвыпуска (0,6% к августу – по данным Росстата с исключенной сезонностью; 0,4% – по оценке ЦМАКП), замедление снижения инвестиций до 5,6% в годовом выражении (после 6,8% в августе и 8,5% в июле). Продолжение этих тенденций, по мнению главного экономиста Sberbank CIB Евгения Гавриленкова, может даже привести в 2016 году к росту ВВП в 2,5%.

Большинство экспертов, однако, далеко не столь категоричны и не ожидают оживления экономики раньше 2017 года. И к тому есть свои причины.

Надежд на скорое восстановление потребительского спроса, судя по всему, не питает никто. Торговая розница в сентябре потеряла 10,4% год к году, что гораздо хуже ожиданий рынка (9,3%) и результатов августа (9,1%). Согласно базовому прогнозу Минэкономразвития, показатель в текущем году может упасть примерно на 8,5%. Но этого уровня он достиг уже по итогам девяти месяцев-2015. Восстановление тоже не будет активным. В 2016-ом министерство прогнозирует рост на 0,4% с ускорением темпов до 2,1% в 2017-ом и 2,3% в 2018 году.

Рассчитываемый Центром развития НИУ ВШЭ Сводный опережающий индекс в сентябре десятый месяц подряд оставался в отрицательной области (-2,8%). Значение показателя лучше августовского[2] (-3,6%), но указывает лишь на замедление спада. Так что переход к общеэкономическому росту в ближайшие месяцы выглядит маловероятным.

Противоречивым остается положение в промпроизводстве. При торможении спада (год к году в сентябре – 3,7% после 5,5% в мае, 4,8% в июне, 4,7% в июле, 4,3% в августе, за девять месяцев – 3,2%) предприятия не смогли воспользоваться в полной мере эффектом девальвации рубля, и признаков улучшения внешней торговой позиции по-прежнему не наблюдается. Профицит текущего счета в третьем квартале составил всего $5,4 млрд, а снижение несырьевого экспорта достигло в июле-сентябре 25% (17% за девять месяцев).

Октябрьские опросы ИЭП им. Е.Т.Гайдара показали, что индекс промышленного оптимизма остался в отрицательной зоне – удовлетворенность спросом и ближайшие ожидания на этот счет даже ухудшились. Обследования Росстата также констатировали снижение индексов предпринимательской уверенности в добывающих и обрабатывающих отраслях в октябре по сравнению с сентябрем (на 2 п.п. и 1 п.п. соответственно).

В середине осени баланс оценок респондентами статведомства спроса на их продукцию (портфеля заказов) в добывающих производствах составил минус 21%, в обрабатывающих – минус 40%, в октябре-2014 соответственно – минус 23% и минус 36%. Число пессимистически настроенных руководителей организаций в отношении текущей экономической ситуации на своих предприятиях превышает число оптимистов: на 7 п.п. в добыче полезных ископаемых и на 13 п.п. – в обрабатывающих производствах. Улучшений же в ближайшие полгода ожидают в первом случае лишь 16%, во втором – 22%.

Замедление инвестиционного спада, полагают эксперты, может оказаться неустойчивым. По расчетам Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, в августе и сентябре объем предложения инвестиционных товаров начал увеличиваться. В среднем за третий квартал его прирост с исключенной сезонностью оценивается в 1,3% в месяц. Впрочем, это – лишь первые и еще не вполне убедительные признаки повышения инвестактивности. По итогам третьего квартала уровень показателя был на 20,8% ниже значений годичной давности (в том числе в сентябре – на 17,2%). В ЦМАКП отмечают, что оживление связано, прежде всего, с заметным восстановлением импорта машин и оборудования и, в гораздо меньшей степени, собственно российского производства.

При этом наблюдается тенденция к сокращению объема прибыли предприятий и организаций – традиционно главного источника вложений в основной капитал (до 80%). За восемь месяцев сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) вырос на 23,9% в годовом выражении и составил 5,85 трлн рублей. Но уже в августе (год к году) упал в 4,4 раза до 127,2 млрд рублей, а 30,7% российских предприятий по итогам января-августа оказались убыточными. Этот обвал привел к тому, что в сентябре после четырех месяцев восстановительного расширения корпоративного кредитования было вновь зафиксировано его сжатие – прибыли едва хватает на обслуживание ранее взятых займов. Банки без учета Сбера за девять месяцев текущего года тоже получили убыток в размере 84 млрд рублей.

Эксперты уверены, что мотивации к инвестициям в немалой степени связаны с падением темпов инфляции. Прогнозы ЦБ РФ о ее уровне-2015 в 12-13% (МЭР ожидает, что в октябре-декабре цены ежемесячно будут расти на 0,5-0,6%) и 5,5-6,5% в 2016 году – довольно реалистичны. Но это лишь одно из необходимых условий. Еще более существенны для бизнеса – определенность и предсказуемость экономической политики и стабильность «правил игры». С этим дело обстоит гораздо хуже. Более того, появляется все больше «отрицательной определенности».

Бюджет-2016 заточен на удержание ситуации от ухудшения, но не на стимулирование роста; доля непроизводительных расходов продолжает понемногу увеличиваться. В проекте финплана страны, внесенного 23 октября в Госдуму РФ, на социальную политику, оборону и безопасность приходится более 60% всех расходов, на экономику – лишь 13%.

Вопрос об уровне тарифов инфраструктурных монополий на следующий год окончательного решения не получил. Направления структурных реформ по-прежнему неочевидны, а прогнозы дополнительных нефтегазовых доходов при росте налоговой нагрузки на сектор все менее реалистичны. На этом фоне вполне логичной выглядит оценка главы МЭР Алексея Улюкаева: «нынешний бюджет обречен на то, что он не может определять ориентиры и приоритеты развития, не может помочь разделить риски с бизнесом».

Неопределенность по поводу содержания структурной повестки правительства (приоритетов и сроков принятия необходимых мер), между тем, неизбежно ведет к появлению разнообразных альтернативных предложений. Одно из них – представленный на прошлой неделе доклад «Столыпинского клуба[3]», обозначенный авторами как «системный подход» к созданию экономики будущего роста, в основе которого лежат принципы «рыночного реализма».

На первый взгляд, сумма основных идей, действительно, объемлет многое[4] и нацелена на достижение амбициозной цели – рост ВВП на 10% в год. Более тщательное «вскрытие», однако, показывает, что в миксте из ослабления бюджетной (через разнообразные налоговые льготы) и денежно-кредитной (благодаря целевой раздаче дешевых кредитов) политик, введения валютных ограничений и учреждения новых институтов (например, центра стратегического управления с особыми полномочиями, подчиняющегося непосредственно Президенту РФ) как-то сам собой растворяется все еще рыночный характер российского хозяйства. Основание для такого «диагноза», уже поставленного докладу многими деловыми СМИ, – искажение практически каждым из пунктов предложений конкуренции, ее вытеснение на обочину реальной экономической жизни и сведение до уровня ритуального заклинания. Другой «гвоздь в каше» – превращение Центрального банка из монетарного и финансового регулятора в суперинститут развития, обязанный принимать на себя риски кредитуемых им инвестпроектов. Вопрос, что в этом случае у «рыночников-прагматиков» остается от рыночной экономики, оказывается без сколь-нибудь внятного ответа.

Заметим, что инвестиционный спад стартовал еще в 2012 году при невысокой ключевой ставке ЦБ РФ за пару лет до ее драматического повышения. Ровно тогда же началось и резкое замедление экономики. Поэтому условия кредитования, безусловно, важны, но вторичны. В основе же – общее ослабление доверия бизнеса к регулятивным действиям государства, постоянно меняющим «правила игры» и год от года умножающим разнообразные «индивидуальные» исключения из них. Доклад «столыпинцев», кстати говоря, является, по сути, зеркальным отражением этой практики – если другой не дано, то ее то и надо «оптимизировать».

Путь по сути тупиковый. Другие же маршруты пока, к сожалению, тоже не слишком очевидны. В итоге обозначившиеся «три десятых процента» ВВП могут оказаться как прологом к ускорению восстановительной динамики, так и признаком начала длительной стагнации. И слабый спад, и вялый рост в 2016 году пока равновероятны. Куда подвинутся чаши весов, покажет предстоящая бюджетная дискуссия. Возможность несколько развернуть бюджет-2016 к усилению повышательных тенденций в российской экономике все еще сохраняется.

Марина Войтенко – экономический обозреватель

^[1] Стоит отметить, что в Банке России в отличие от представителей финансово-экономического блока правительства более сдержаны в оценках, отмечая лишь первые «признаки стабилизации российской экономики».

^[2] Положительный вклад внесли динамика закупок сырья в промышленности и новых заказов. Первый показатель, хотя и оставался в отрицательной области, но минус по сравнению с предыдущими уровнями был незначительным. Второй – и вовсе вышел в плюс, правда, по величине тоже совсем небольшой.

^[3] См. статью «Столыпинский клуб: презентация программы «Экономика роста» в текущем выпуске мониторинга

^[4] Среди предложений: реализация политики низкого ссудного процента (4-5%); стабильное занижение курса рубля; реформа ценообразования на услуги естественных монополий; низкие налоги на новые производства, высокие – на потребление и природную ренту; вовлечение земли как актива в рыночный оборот; реформирование контрольно-надзорной деятельности органов госуправления; повышение эффективности госрегулирования бизнеса; создание «электронного государства»; снижение таможенных пошлин на финуслуги и инвестиционные товары, повышение – на потребительские; реформа межбюджетных отношений и др.

Версия для печати