16.01.2006 | Татьяна Становая

РОССИЯ И США: РОСТ НЕПОНИМАНИЯ

10 января американская The Washington Times опубликовала знаковую статью, под названием «чиновники, руководящие Россией и США, все более недовольны друг другом». Это является очередным подтверждением растущего непонимания на межличностном уровне между российской и американской элитами. Все больше в заявлениях официальных лиц появляется эмоций, а обоюдное восприятие ухудшается.

Отношения России и США всегда оставались далекими от полного взаимопонимания. Однако после падения СССР происходило достаточно заметное сближение, основанное на общности понимания пути развития России. Конкуренция с США хотя и оставалась, в том числе и на постсоветском пространстве, но не «утяжелялась» идеологическим характером. С приходом к власти Владимира Путина ситуация медленно начала меняется. Отношение к внутренней и внешней политике российского президента постепенно стало приобретать настороженность. В 2001 году этот процесс замедлили события сентября 2001 года, послужившие причиной для создания антитеррористической коалиции. Но уже в 2003 году от коалиции почти ничего не осталось из-за противоречий в оценках войны в Ираке.

Постепенно стратегия взаимодействия сменилась на стратегию конкуренции. Если при Борисе Ельцине США и Запад воспринимались российской элитой как ресурс финансовых активов и опыта, то после 2003 года (и особенно после 2004, когда произошла «оранжевая революция» в Украине) – как источник угроз национальным интересам. В процессе проведения политических реформ в России стало расти непонимание и между правящими кругами двух стран, сопровождаемое повышением градуса негативных эмоций. Показательно, что в этой связи происходит расхождение между тональностью официальных заявлений ведомств, институтов и личными заявлениями официальных лиц.

Самым ярким проявлением непонимания стало заявление госсекретаря США Кондолизы Райс в отношении газового кризиса между Россией и Украиной, сделанное 5 января, то есть ровно через сутки после подписания соглашения об урегулировании ситуации. Госсекретарь заявила, что российская позиция во время конфликтной ситуации вокруг поставок газа на Украину была, «безусловно, продиктована политическими мотивами». Период российско-украинского газового конфликта она назвала «неудачной неделей с точки зрения подтверждения Россией готовности ответственным образом действовать в качестве поставщика энергоресурсов», подчеркнув, что «такого рода поведение и впредь будет вызывать комментарии по поводу расхождения между поведением России… и тем, чего следует ожидать от ответственного участника «Большой восьмерки».

Такое заявление выглядело очень странно на фоне заявлений европейских структур, приветствовавших завершение кризиса. В целом позиции США и Западной Европы в отношении оценок ситуации вокруг газового кризиса также отличались. Западная Европа сначала подчеркнуто стояла в стороне. После того как началось ограничение поставок газа в Украину и падение объемов транзита на «выходе» с территории Украины, не раз выражалась озабоченность действиями украинских властей. США же подчеркивали политический характер кризиса и политики России в отношении Украины, действуя в большей степени на стороне последней. Это подтвердил и президент Украины Виктор Ющенко, который после переговоров с К.Райс поблагодарил США за поддержку.

С одной стороны, очевидно, что Западная Европа в ситуации газового кризиса выступала прежде всего как потребитель, озабоченный проблемами поставок газа и не желающий портить отношения с поставщиком. США же, независимые от газовых поставок из России, могли позволить себе отстаивать политическую позицию. Однако заметим, что и в западноевропейских, и в американских СМИ газовый кризис был расценен как манипуляция Владимиром Путиным энергетическим оружием в политических целях. Тем не менее, на уровне глав государств Россия и США всегда подчеркивали дружественный характер отношений. Чего нельзя сказать о более низких уровнях власти. Как пишет The Washington Times со ссылкой на источники в Госдепе США, «российское правительство никак не может понять, что оно больше не вовлечено в антагонистическую игру «холодной войны», в которой все, что хорошо для США, должно быть плохо для России». «Несколько американских чиновников, которые в один голос попросили остаться анонимными при обсуждении отношений с Россией, отметили, что Россия кажется неуверенной в своей роли на международной арене, а это затрудняет, в частности, ответ на вопрос: кто отвечает за внешнюю политику? По их словам, американское посольство в Москве уже давно указывает на ограниченный доступ к чиновникам, занимающим высшие посты, и на официальную секретность в тех сферах, которые при демократии должны быть открыты и прозрачны. По словам третьего, российское министерство иностранных дел, которое обычно должно быть узловым пунктом контактов с иностранным правительством, «не является тем местом, где принимаются важные решения», - пишет газета. Один из источников The Washington Times пожаловался газете на то, что влиятельность официальных лиц, с которыми приходится контактировать, недостаточна: речь идет о министре иностранных дел Сергее Лаврове и секретаре Совета безопасности Игоре Иванове.

В России же сохранялись напряженные отношения с послами США. Так, бывший посол США Александр Вербшоу в интервью газете «Коммерсант» сразу после своей отставки говорил о непонимании российской стороной американских высказываний и часто сознательном искажении официальных позиций. «Иногда жалобы на меня (со стороны МИДа России Госдепу США) были результатом неправильного прочтения или искажения моих слов российскими, а порой и западными СМИ», - заявил Вербшоу. В то же время высказывания бывшего американского посла говорят и о непонимании со стороны американской стороны: так Вербшоу заявил, что «лицемерие и цинизм в российском обществе остаются на том же уровне, что и в советское время». Комментируя это высказывание газете «Коммерсант», Вербшоу пожаловался на «страшное отчаянье по поводу коррупции, встроенной в механизм власти». Негативное отношение к бывшему послу продемонстрировал и председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев, который выразил удовлетворение назначением нового посла Уильямса Берна, одновременно обвинив его предшественника в «высокомерии» в общении с представителями российской стороны.

Рост непонимания между элитами России и США имеет как идеологическую составляющую, в рамках которой растет восприятие США как источника угрозы национальной безопасности, так и объективную. Россия после «оранжевых революций» стала проводить более автономную, с элементами изоляционизма, политику на мировой арене, пытаясь задавать тон в тех вопросах, которые актуальны и для мировых лидеров. Речь идет как о непосредственных геополитических интересах, например, на пространстве СНГ, так и о более широких и системообразующих проблемах, в частности, об энергетической безопасности.

Чрезмерная инициативность и амбициозность Кремля также сталкивается с «повестками дня» других стран, особенно США. Например, по данным СМИ, США намерены переформатировать повестку дня заседания G8 под председательством Путина, дабы не допустить использования этой площадки Россией для продвижения своего статуса одного из мировых энергетических лидеров. В отношениях двух стран, судя по всему, пройден некий рубеж, после которого официальная риторика в обоих случаях может приобрести конфронтационный и критический тон.

Судя по всему, между политическими элитами России и США растет непонимание и негативные эмоции: американских чиновников и политиков раздражает все большая закрытость политической системы России, а Россия все чаще усматривает в действиях США противоречие своим национальным интересам. Рост эмоциональности в восприятии друг друга отражается и в официальных заявлениях, что создает замкнутый круг, способствующий общему ухудшению отношений двух стран.

Версия для печати